Антон Леонтьев - Обратная сторона смерти
Дарья кивнула и вынула записную книжку, и Татьяна продиктовала адрес и телефон.
Спрятав записную книжку в карман куртки, майорша произнесла:
— Прошу прощения за вопросы, но их на моем месте задал бы любой мой коллега. Вас никто не подозревает, однако существует вероятность того, что вы сами находитесь в опасности. Поэтому говорить правду в ваших же насущных интересах, Татьяна Валерьевна!
Посетительница замолчала, ожидая, быть может, что собеседница скажет что-то, и та в самом деле сказала:
— Увы, мне нечего добавить!
Да, шла игра, и ставка в ней — жизнь. И Татьяна решила играть по правилам, даже если и установлены они были серийным убийцей.
Алехина никак не отреагировала на довольно вызывающий тон писательницы и продолжала так же спокойно.
— Инна Гордеева жила в Некрасовке. На другом конце Москвы, как вы видите. Поэтому совершить в двух этих районах, в Куркино и Некрасовке, жесточайшие убийства в течение нескольких часов, может, теоретически и реально, но практически невозможно. — Коротко взглянув на собеседницу, Дарья добавила: — Ваш вопрос о том, почему мы предполагаем связь между этими преступлениями, вполне логичен. И я на него отвечу. Потому, что оба места преступления очень похожи — в обоих случаях все залито кровью, только в одном случае труп отсутствует, а в другом — наличествует. Хотя некоторые внутренние органы у Инны Гордеевой вырезаны…
Оглушенная кошмарной вестью, Татьяна села на диван. Дарья, извинившись за жуткие детали, спросила, где кухня, — она желала принести воды.
— Я сама, я сама… — пробормотала Татьяна, не желая, чтобы гостья шла на кухню, где в холодильнике лежала коробка с человеческими потрохами. Но, привстав, поняла, что у нее кружится голова.
Дарья сбегала на кухню и принесла ей бокал холодной воды. Отпив, Татьяна тихо спросила:
— Вы думаете, что шофера постигла та же участь?
— Важно не думать, а опираться на факты! — ответила Дарья так, как могла бы ответить на ее месте и Альбина. — Патологоанатом уверен, что оба преступления совершил один и тот же человек. И, вероятно, одним и тем же тесаком или чем-то в этом роде…
Два человека в Москве убиты тесаком, как тетушка Жени из «Ведьминого болота»!
— Если Гордеева любовница моего мужа, то у него и спросите, — посоветовала Журавская, приходя в себя. — Понимаю, я идеальная кандидатка на роль убийцы, но, клянусь, я понятия не имела, как звали эту особу! И уж убивать ее точно не стала бы! А где был в прошедшую ночь Игорь?
Взяв у нее бокал, Дарья сказала:
— Этого мы не знаем. Не знаем по той простой причине, что ваш муж пропал!
— Как пропал? Сбежал? — спросила, чувствуя учащенное сердцебиение, Татьяна. — Но ведь… Но ведь это тогда нечто наподобие чистосердечного признания, вы не находите?
Дарья посмотрела на нее и сказала:
— Игорь Синельников пропал больше месяца назад, еще в сентябре. Исчез, как в воду канул. Тревогу забила именно Инна Гордеева. А теперь мертва и она. Кстати, что вы делали 19 сентября?
Писательница снова встала и повернулась спиной к гостье. В тот день Игорь и открыл ей правду, в этот день и бросил ее. И в этот день на нее открыл охоту Марк Шатыйло. О том, что муж бросил ее именно 19 сентября, майор Алехина могла знать от его «зайки» Инны — ведь та наверняка беседовала с полицией до того, как сама стала жертвой убийства.
— В тот день мы с мужем решили расстаться, — ответила наконец Татьяна на вопрос, не поворачиваясь к собеседнице. А через день я улетела в Австрию. В клинику «Хексенмоор». Вам дать…
Она осеклась. Господи, но ведь и в клинике «Хексенмоор» Шатыйло убил двух человек — профессора Шахта и его секретаршу! А что, если австрийский инспектор уже связался с российскими правоохранительными органами?
— Да, продиктуйте, пожалуйста! — сказала Дарья, снова вынимая записную книжку.
Но Татьяна извинилась, сказав, что не помнит его наизусть.
— Ничего страшного, мы разыщем и так. Что ж, если вам больше нечего мне сказать, то позвольте откланяться. Однако вы еще понадобитесь нам — в качестве свидетельницы.
Или подозреваемой!
Ибо Шатыйло все устроил так, чтобы подозрение пало на нее, на Татьяну Журавскую! Но самое важное — что он сделал с Игорем?
Неужели Игорь тоже стал его жертвой?
Майорша вышла из гостиной первая, Татьяна последовала за ней. Внезапно ее затошнило, и писательница бросилась в ванную. Отказавшись от помощи Дарьи, она пробыла там минут десять. Приняв еще две таблетки — дабы мыслить логически и не впадать в истерику, — она была готова снова столкнуться лицом со Алехиной. А выйдя, обнаружила, что гостья находится в ее кабинете.
Татьяна застала Алехину склонившейся над столом. Майорша со странным выражением лица подняла голову и указала на ящичек с циферблатом, на котором время шло вспять. На ту самую пластиковую коробку, в которой псевдо-Шатыйло презентовал ей свою неоконченную повесть.
— Занятная штука! — воскликнула Дарья. — Интересно, для чего это вам?
— Эксперимент, необходимый для написания нового романа, — буркнула детективщица и напомнила: — Входная дверь с другой стороны коридора!
Затем проводила гостью. А та, развернувшись на пороге, вручила ей свою визитную карточку.
— Если понадобится помощь, звоните в любое время. Или если вдруг вспомните что-то важное и решите сообщить мне…
Майор Алехина ушла, а Татьяна тотчас бросилась в кабинет, коря себя за то, что оставила коробку на видном месте. Сунула ее в нижний ящик письменного стола, а потом нагнулась над поверхностью стола и стала изучать ее, пытаясь найти то, что привлекло внимание Дарьи.
И нашла! Это были бурые пятнышки крови .
Журавская вспомнила — во время ссоры девятнадцатого сентября она ударила Игоря по губе, отчего у мужа пошла кровь. И это произошло именно здесь, в кабинете. Но неужели майор Алехина сделала иные выводы?
Татьяна кинулась на кухню, схватила губку для мытья посуды, шагнула было к выходу, но заметила, что один из ящиков приоткрыт. Она рванула его на себя — и увидела, что там лежат ложки, вилки и ножи.
Ножи .
Наверняка Дарья проверяла, какие у нее есть в хозяйстве ножи, пытаясь найти или большой разделочный нож, или небольшой тесак…
Проклиная Марка Шатыйло, Татьяна ринулась в кабинет и принялась остервенело стирать пятнышки крови со стола. Обессилев, она упала на диван, чувствуя, что головная боль нарастает.
Затем она подошла к столу, выдвинула нижний ящик — и убедилась в том, что в ее распоряжении всего лишь четырнадцать часов с копейками. А ведь она еще ни до чего не додумалась!
И вдруг ей пришла в голову ужасная и в то же время такая очевидная мысль: пленником Марка сейчас мог быть похищенный шофер.
Или исчезнувший больше месяца назад Игорь.
От последней мысли Татьяна похолодела. Конечно, муж причинил ей ужасную боль, променяв жену, с которой прожил двенадцать лет, на какую-то «зайку». На несчастную девушку, которая стала жертвой маньяка-имитатора ее Марка Шатыйло. Однако она ни за что не желала мужу такой кошмарной судьбы.
Журавская отыскала мобильный телефон и попыталась дозвониться до Игоря. И, о чудо, звонок прошел — раздались долгие гудки. Однако потом включился автоответчик, и трубку так никто и не взял.
Так что же случилось с Игорем? И если тот в плену, в лапах мучителя, то как спасти неверного мужа?
Татьяна снова уставилась на чистые листы бумаги, лежавшие перед ней на диване. Время-то шло, а у нее еще не было никаких соображений касательно того, кто является убийцей. То есть убийцей, чье имя желает услышать Марк Шатыйло.
Она извлекла из стола коробку поменьше, ту самую, в которой находился конверт с ответом. Может, сделать так, как хотела с самого начала? Подключить какого-нибудь опытного электрика или взломщика для того, чтобы тот вскрыл ящичек и извлек конверт?
Едва писательница подумала об этом, раздалась трель мобильного. Татьяна взглянула на экран — и онемела.
Ей звонил Игорь! Во всяком случае, звонок шел с его телефона. И это могло означать одно из двух: или звонит сам муж, или кто-то иной, в чьих руках находится его сотовый.
А этим кем-то мог быть только один субъект: Марк Шатыйло.
Все еще колеблясь, Татьяна взяла мобильный и дрожащим пальцем нажала на кнопку, принимая звонок. Она была готова услышать мерзкий, хрюкающий голос серийного убийцы, который поставил перед собой задачу разрушить ее жизнь и отнять у нее все, что ей дорого.
Весь вопрос только — почему?
— Танюша, Танюша! — раздался голос.
И это был голос Игоря. Татьяна, чувствуя, как по лицу катятся слезы, произнесла:
— Игорек, где ты, что с тобой? Почему ты исчез?
