Сидни Шелдон - Утро, день, ночь
– Ты несправедлив!
– Неужели? Ты летаешь по всему миру, не пропуская ни одного показа мод ради того, чтобы твою фотографию лишний раз тиснули в газете, а я сижу дома один, дожидаясь тебя. Ты думаешь, мне нравилось быть «мистером Кендолл»? Нет, я хотел, чтобы у меня была жена. Но не жалей меня, дорогая Кендолл. Когда ты уезжала, я находил утешение в объятиях других женщин.
Ее лицо посерело.
– Это были настоящие женщины, из плоти и крови, у них находилось для меня время. А ты всего лишь раздутый пузырь, внутри которого пустота.
– Замолчи! – воскликнула Кендолл.
– Когда ты рассказала мне о том инциденте, я понял, как освободиться от тебя. Знаешь, что я тебе скажу? Я с наслаждением наблюдал, как тебя корежило, когда ты читала эти письма. Я хоть немного сумел отплатить тебе за те унижения, которым ты меня подвергала.
– Хватит! Собирай чемоданы и проваливай. Я больше не хочу тебя видеть!
Марк усмехнулся.
– Едва ли мы еще когда-нибудь свидимся. Между прочим, ты по-прежнему хочешь пойти в полицию?
– Убирайся! – выкрикнула Кендолл. – Немедленно!
– Я ухожу. Думаю, мне пора возвращаться в Париж. И, дорогая, я никому ничего не скажу, даже если ты не пойдешь в полицию. Ты в полной безопасности.
Час спустя он уехал.
В девять утра Кендолл позвонила Стиву Слоуну.
– Доброе утро, миссис Рено. Чем я могу вам помочь?
– Сегодня я прилетаю в Бостон. Я должна сознаться в…
Она сидела напротив Стива, бледная, подавленная. И никак не могла начать, словно потеряла дар речи. Стиву пришлось брать инициативу на себя:
– Вы сказали, что должны сознаться.
– Да. Я… я убила человека. – Она расплакалась. – Это был несчастный случай, но… я уехала. – Лицо Кендолл исказилось. – Уехала… и оставила ее на дороге.
– Успокойтесь. И давайте начнем с самого начала.
Тридцать минут спустя Стив стоял у окна, думая о только что услышанном.
– Вы хотите пойти в полицию?
– Да. Это следовало сделать сразу. Я… мне безразлично, что теперь со мной будет.
– Поскольку вы являетесь с повинной и это был несчастный случай, я думаю, суд отнесется к вам с пониманием.
Кендолл попыталась взять себя в руки.
– Я хочу поставить точку в этой истории.
– А ваш муж?
Она посмотрела на адвоката.
– Он-то здесь при чем?
– Шантаж – уголовно наказуемое деяние. У вас же есть номер счета в швейцарском банке, куда вы посылали деньги. По существу, он украл их у вас. Вам достаточно подать иск и…
– Нет! – отрезала Кендолл. – Я не хочу иметь с ним никаких дел. Пусть живет своей жизнью. Мне бы разобраться с моей.
Стив кивнул:
– Как скажете. Я поеду с вами в полицейский участок. Возможно, вам придется провести ночь за решеткой, но я позабочусь о том, чтобы вас выпустили под залог.
Кендолл слабо улыбнулась.
– Теперь я смогу сделать то, о чем раньше даже не задумывалась.
– Что же это?
– Разработаю коллекцию одежды в полоску.
Вечером, вернувшись домой, Стив рассказал Джулии о событиях прошедшего дня.
Джулия ужаснулась:
– Ее шантажировал муж? Какой кошмар! – Она долго смотрела на Стива. – Как это здорово, всю жизнь помогать людям, попавшим в беду.
Стив отвел глаза, подумав: «Похоже, в нашей ситуации в беду попал я».
Стива Слоуна разбудил запах свежесваренного кофе и жарящейся ветчины. Он вскочил. Неужели пришла домработница? Ей же было сказано, что она может отдохнуть. Накинув халат и сунув ноги в шлепанцы, Стив поспешил на кухню.
Джулия готовила завтрак. Повернувшись к Стиву, она весело воскликнула:
– Доброе утро! Желаете глазунью или омлет?
– Э… омлет.
– Отлично. Омлет с ветчиной – мое фирменное блюдо. Должна признаться, единственное. Я же говорила вам, что готовить не умею.
Стив улыбнулся:
– Вам и не нужно уметь готовить. Теперь вы сможете нанять, если, конечно, захотите, две-три сотни поваров.
– Неужели я действительно получу так много денег, Стив?
– Да. Ваша доля наследства превысит миллиард долларов.
Она шумно сглотнула.
– Миллиард?… Я в это не верю.
– Это правда.
– Да таких денег нет во всем мире, Стив.
– Правильно, их все собрал ваш отец.
– Я… я не знаю, что и сказать.
– Тогда позвольте мне?
– Конечно.
– Омлет подгорает.
– О, извините! – Она сняла сковородку с горелки. – Я поджарю другой.
– Не надо. Обойдемся без омлета.
Она рассмеялась:
– Даже фирменное блюдо не удалось.
Стив достал из буфета коробку овсяных хлопьев.
– Как насчет холодного завтрака?
– Нет возражений.
Он насыпал хлопьев в две миски, добавил молока из пакета, что стоял в холодильнике, и они уселись за стол.
– А кто вам обычно готовит? – спросила Джулия.
– Вы имели в виду, живу ли я с кем-нибудь?
Джулия покраснела.
– Можно сказать, что да.
– Нет. Два года я встречался с одной женщиной, но как-то не сложилось.
– Мне очень жаль.
– А вы? – спросил Стив.
Она подумала о Генри Уэссоне.
– Вроде бы и у меня никого нет.
В его взгляде читалось любопытство.
– Вашему голосу недостает уверенности.
– Трудно это объяснить. Один из нас хочет жениться, а второй – нет.
– Понятно. После того как все утрясется, вы намерены вернуться в Канзас?
– Честно говоря, еще не знаю. Тут все так необычно. Мама много рассказывала мне о Бостоне. Она здесь родилась, любила этот город. Вот и у меня такое чувство, будто я вернулась домой. Так жаль, что мне не удалось поближе узнать своего отца.
«Вот об этом сожалеть не стоит», – подумал Стив.
– А вы его знали?
– Нет. Он общался только с Саймоном Фитцджералдом.
* * *Они проговорили больше часа, их отношения становились все более дружескими. Стив рассказал Джулии о том, что произошло до ее приезда: о прибытии женщины, назвавшейся Джулией Стенфорд, о пустой могиле, об исчезновении Дмитрия Камински.
– Это невероятно! – ахнула Джулия. – И кто за всем этим стоит?
– Я не знаю, но пытаюсь это выяснить, – ответил Стив. – Не волнуйтесь, здесь вам ничто не грозит. Вы в полной безопасности.
Она улыбнулась:
– Я это чувствую. Спасибо вам.
Он хотел что-то добавить, но передумал. Взглянул на часы.
– Пора одеваться и на работу. Дел невпроворот.
Он сразу же заглянул в кабинет Фитцджералда.
– Есть успехи? – спросил тот.
Слоун покачал головой:
– Все покрыто мраком. Чувствуется рука гения. Я пытаюсь разыскать Дмитрия Камински. С Корсики он улетел в Париж, а оттуда – в Австралию. Я разговаривал с полицией Сиднея. Они изумились, узнав, что Камински у них. К ним поступил циркуляр из Интерпола, так что основания для розыска Камински у них есть. Я думаю, Гарри Стенфорд сам подписал себе смертный приговор, когда позвонил сюда и сказал, что хочет изменить завещание. Кто-то решил его остановить. Единственный свидетель случившегося в ту ночь на яхте – Дмитрий Камински. Когда мы его найдем, многое прояснится.
– Слушай, а не пора ли привлечь нашу полицию? – спросил Фитцджералд.
Слоун вновь покачал головой:
– Пока у нас лишь косвенные улики, Саймон. Наверняка мы знаем только об одном преступлении: кто-то вырыл тело Гарри Стенфорда. И опять же мы понятия не имеем, чьих это рук дело.
– А что ты выяснил насчет детектива, которого они наняли и который подтвердил подлинность отпечатков пальцев той женщины?
– Френк Тиммонз. Я трижды звонил ему, просил связаться со мной. Если он не позвонит мне до шести вечера, я полечу в Чикаго. Мне кажется, он замешан в этом по уши.
– Кому, по-твоему, отошла бы часть наследства, которую намеревалась получить эта самозванка?
– Я предполагаю, что тот, кто за этим стоит, заставил ее подписать бумаги, по которым часть наследства отходила бы ему. Разумеется, не напрямую, а через липовые компании или фонды. Я убежден, что мы ищем одного из членов семьи… Думаю, Кендолл мы можем вычеркнуть из списка подозреваемых. – Он рассказал Фитцджералду о встрече с Кендолл. – Если бы все это задумала она, то в такой момент идти в полицию с признанием ей не с руки. Она бы подождала, пока суд признает завещание и она получит причитающуюся ей долю наследства. Я считаю, мы можем вычеркнуть и Марка. Он способен только на мелкий шантаж. На такой план ума у него не хватит.
– А остальные?
– Судья Стенфорд. Я спросил о нем у своего приятеля из чикагской коллегии адвокатов. Он говорит, что о судье Стенфорде все самого высокого мнения. Кстати, его только что назначили главным судьей округа Кука. В его пользу говорит и еще один факт: судья Стенфорд сразу предположил, что первая Джулия – самозванка. Он же настаивал на проверке ДНК. Я сомневаюсь, что убийство отца и все прочее – его работа. Кто меня интересует, так это Вуди. Я уверен, что он принимает наркотики, а стоят они недешево. Я навел справки о его жене Пегги. Умом ее Бог обделил, ей такого не придумать, но ходят слухи, что ее брат имеет непосредственное отношение к распространению наркотиков. Тут надо покопаться.
