Черный халифат - Ирина Владимировна Дегтярева
– Я думал, вы догадливее. – Петр потянулся к стулу, где висели брюки. Лежать перед Хасаном ему было неуютно. – Вы что не понимаете, что меня контролируют? Как я объясню, что за мной митовский «хвост»? Почему привлек внимание вашей службы? Э, нет, ребята, я не хочу сесть по статье «измена Родине». Либо вы мне доверяете, либо мы не сработаемся.
– Мы, в общем, доверяем, но не стоит так пропадать. А то в следующий раз мы не дождемся, и передадим вашим властям всю ту информацию о вас, которой обладаем.
– Вы же заинтересованы, чтобы я оставался служить там, где служу, – Петр накинул на плечи рубашку и закурил. Его тяготило присутствие Хасана и бесцеремонность, с какой тот заявился в номер, пока Горюнов спал. – Я должен выполнять все, что положено.
– А именно? – Хасан подался вперед, облокотился о колени. – С каким заданием вы были направлены в Сирию?
– Конкретного задания не было. Мало что известно про деятельность ИГИЛ, чтобы конкретизировать, – спокойно откликнулся Петр. Он прекрасно знал, что Галиб не был посвящен в причину его вторжения в апартаменты Аюба. Мог только предполагать, и Горюнов надеялся, что он считает основной причиной – освобождение русского инженера. – Позиции, численный состав и вооружение, фамилии полевых командиров, источники финансирования. Что в этой ситуации может еще интересовать разведку? – Петр не рассчитывал, конечно, что общими фразами проведет опытного контрразведчика. Но надеялся потянуть время.
– Ну и как, успешно? – с улыбкой спросил Хасан. – Я думаю, в подтверждение ваших слов, необходимо вам написать, если можно так выразиться, отчет о проделанной работе. Подозреваю, что у вас профессионально хорошая память и вы в состоянии восстановить те отчеты, которые переправляли своим. Прошу вас. – Он встал от письменного стола, уступая место Горюнову. – Советую изложить все как можно подробнее, с фамилиями, деталями, наблюдениями, выводами. Нам несложно это проверить. Я оставлю вас наедине с вашими воспоминаниями и мыслями. Вы принесете сегодня это в магазин, как мы договаривались.
– Не-ет, – Петр послушно сел к столу, но покачал пальцем в воздухе, заметив, что ноготь на пальце сломанный и не слишком чистый. – Вы что же задумали? Провокацию? Я с этой своей писулькой, – он постучал тем же самым ногтем по пока еще пустой бумажке, – ринусь к вам. По дороге меня возьмут под белы рученьки. А арест перечеркнет окончательно пути отступления. Только я и не собираюсь отступать – вот в чем загвоздка. И арест лишь усугубит наши с вами отношения. Скорее всего, вызовет у меня внутренний протест. А я, между прочим, человек упрямый. Это так, к сведению. Если вы меня прижмете слишком сильно, я ведь выскользну из рук.
– Каким образом? – излишне вежливо полюбопытствовал Хасан.
– А это уже мое дело. Просто еще раз повторю – не надо на меня излишне давить, тогда больше получите. Отчет я напишу. Подождите здесь и заберете.
– Если бы мы хотели провернуть все вышеизложенное, вас могли задержать и здесь с вашей, как вы выразились, писулькой. Вы что-то слишком подозрительны. Ну что же, воля ваша, я подожду.
Он сел на диванчик у стены, закинув ногу на ногу, продемонстрировав темно-синий лакированный ботинок.
Раздраженный Петр решил, если кто-то сунется в номер, он успеет свернуть шею своему новоявленному куратору. С большим удовольствием. Эта ликвидация будет для него козырем перед Центром. Но, конечно, в том случае, если его обменяют, и не забьют до смерти митовцы.
Хасан не догадывался о нависшей над ним угрозе и терпеливо ждал отчет, равномерно покачивая ногой, от скуки, а не от нервного напряжения. Он был абсолютно уверен в себе и своем профессионализме и в том, что эфенди Горюнов связан по рукам и ногам. Заполучить такого агента – успех невероятный для контрразведчиков.
Петра не устраивало быть чьим-то трофеем, а утешало лишь то, что он не занимал такой пост, который позволял бы ему знать или раздобыть сведения о других российских разведчиках. Хасан, видимо, понимал это и попытался выведать другое:
– Кто у вас на связи в Стамбуле?
– Никого, – пожал плечами Горюнов, откладывая ручку. В отчете он изложил лишь то, что мог знать и Галиб и что мог подтвердить.
– Вот уж не поверю!
– Вот уж поверьте! Почтовый ящик – это все, что тут есть. Стамбул для меня не место постоянной работы.
– А инструкции от кого получаете?
– Так же. Звоню, подтверждают, что закладка сделана. И забираю. Зачем лишний риск? Я не вижу тех, кто забирает или делает закладки.
– Укажите в отчете места закладок. И номер телефона.
Петр выдал старые тайники, которыми пользовался еще в бытность его в Стамбуле в прошлый раз. Телефон тоже дал старый. Он не сомневался, что после его вчерашнего сообщения в Центр, все их люди в Стамбуле настороже и сменили места дислокации.
– Мне пора уезжать, – сказал Петр. – Если я в ближайшие сутки-двое не улечу в Россию, то в Центре это вызовет определенное беспокойство.
– У вас польский паспорт. Вы планируете лететь сразу в Россию? – Хасан взглянул на часы, словно и не ждал ответа. – Мне нужно время, чтобы определиться с заданием для вас и способами связи. Приходите через три часа в магазин. Мы продолжим наше многополезное общение. Заодно заберете ковер – это оправдает ваше очередное посещение нашего магазина, на случай если за вами приглядывают.
Горюнов кивнул, соглашаясь.
– Да, вот еще что, подумайте, на какое имя вам оформить кредитную карту. На нее вы будете получать гонорары за работу.
– Это радует. Но мне надо подумать, как для меня будет безопаснее. Возможно, лучше получать плату за мои старания в другой стране, не в России.
– Мне импонирует ваша предусмотрительность и осторожность. Она вселяет надежду, что мы будем сотрудничать долго и плодотворно.
Наконец Хасан ушел. Выдохнув, обессиленный Петр плюхнулся в кресло. Оставалось только одно желание – сесть в самолет и полететь домой. Он снял трубку телефона, стоящего на столе, и позвонил в аэропорт узнать о ближайшем рейсе на Москву и наличии мест на борту. Он тут же забронировал себе билет, понимая, что телефон на прослушке.
По другому собирался он добираться домой, не случись встречи с Хасаном. Были разные варианты – на корабле, как и приехал сюда, заменив кого-нибудь из членов экипажа. Или, что лучше, на самолете. Эмре передал бы паспорт… Тихо-мирно Горюнов пересек бы границу. Теперь все усложнилось… Впрочем, как посмотреть. На границе его никто не задержит, даже если он будет совсем без паспорта, пьяный и с мешком наркотиков
