Марк Альперт - Последняя теория Эйнштейна
— Ближайший к этой точке адрес — 3617 Виктория-драйв, — сообщила Моника. — Это в городе Коламбас в Джорджии.
Профессор вскочил, локтями раздвинул Монику и Дэвида, посмотрел на экран так, будто компьютер только что нанес ему тяжкое оскорбление.
— Это же адрес Элизабет!
Дэвид не сразу вспомнил это имя:
— Элизабет?
— Моя дочь! — выкрикнул Гупта. — Эта мелкая…
Он не успел договорить, как с грохотом распахнулась входная дверь.
Люсиль сидела на пассажирском сиденье фэбээровского «сабурбана», мчащегося по шоссе № 52 с включенными мигалками. Агент Кроуфорд вилял среди более медленных машин, а она говорила по спутниковому телефону с агентами Броком и Сантулло, притаившимися в лесу возле хижины в Джоло. Связь была плохая — возможно, из-за рельефа местности, где находились агенты. Мрачный голос Брока делался то громче, то тише, а иногда взрывы помех его полностью заглушали.
— Брок, это я, Паркер! — кричала Люси в телефон. — Не слышала, что ты сказал, повтори! Прием.
— Понял вас, повторяю. Мы заметили в доме четырех подозреваемых. Гупта, Свифт, Рейнольдс и не идентифицированный подросток. Занимаем новую позицию, чтобы видеть, что делается внутри. На той стороне окно…
Снова его голос утонул во взрыве помех.
— Поняла вас, почти все услышала. Но не высовывайтесь из укрытия, пока не подъедет подкрепление. В контакт с подозреваемыми не вступать, разве что они попытаются покинуть дом. Слышишь меня, Брок?
— Слышу, подтверждаю. Будем оставаться на новой позиции. Конец связи.
У Люсиль шевельнулось нехорошее предчувствие. Не повезло, что первыми на месте оказались Брок и Сантулло. Брок — самая неприятная личность во всей группе: вспыльчивый и надменный почти до нарушения субординации. Вполне в его стиле будет затеять перестрелку и убить кого-нибудь из подозреваемых — или самому погибнуть. Вот почему она велела ему сидеть тихо: не хотела опять терять агентов.
Из темноты возник дорожный знак: «УЭЛШ, 5 МИЛЬ». Меньше получаса езды до Джоло, а три патрульных машины полиции штата Западная Виргиния еще ближе. И если все пойдет по плану, к полуночи работа будет закончена.
И вдруг из телефона вырвался голос Брока:
— Тревога, тревога! Срочно! Прошу разрешения действовать немедленно. Повторяю, прошу разрешения действовать немедленно!
Люсиль прижала телефон к уху:
— Что такое? Они пытаются уехать?
— Мы снова их видим, они столпились у компьютера! Прошу разрешения действовать, пока они не стерли информацию!
Люсиль тяжело вздохнула. Инструкциями и правилами ситуация не предусмотрена, решать ей. Основная ее задача — защитить информацию, важную для национальной безопасности. Брок может быть прав: подозреваемые пытаются уничтожить данные. Но Люсиль высоко ставила компьютерных специалистов бюро и видела, как они сотни раз восстанавливали стертые жесткие диски.
— Действовать запрещаю. Подкрепление уже в двадцати минутах пути. Оставайтесь, где находитесь.
— Понял вас, приступаю!
Люсиль решила, что он ослышался, и повторила сквозь жуткий треск помех:
— Я сказала, оставаться на месте! Не лезь туда! Повторяю, НЕЛЕЗЬ!
— Понял вас, сохраняю радиомолчание до захвата подозреваемых. Конец связи.
Молния тревоги пронзила Люсиль:
— ЧЕРТ ТЕБЯ ПОБЕРИ, БРОК, Я СКАЗАЛА ОСТАВАТЬСЯ НА МЕСТЕ! НЕ СМЕЙ…
Телефон оглох.
Их было двое — два здоровенных лба в темно-синих спортивных костюмах с золотыми буквами ФБР на груди. Один — высокий блондин, похожий на боксера, другой — смуглый средиземноморский тип с закрученными вверх усиками. Оба держали в руках девятимиллиметровые «глоки», направленные на Амила, Дэвида и Монику.
Профессор Гупта инстинктивно закрыл собой внука — встал перед Майклом, который сидел на полу рядом с игрушечным бронтозавром, ничего не замечая, кроме механического зверька. Тут же блондин направил пистолет Гупте в лоб:
— ЕЩЕ РАЗ ШЕВЕЛЬНЕШЬСЯ — МОЗГИ ВЫШИБУ! — заорал он. — РУКИ ВВЕРХ, ГОВНА КУСОК!
Старик уставился в дуло пистолета, левая щека у него дернулась, и он тихо заплакал. Потом медленно поднял вверх руки. Обернулся, посмотрел на внука.
— Майкл… пожалуйста, пожалуйста, встань, — сказал он тихим, дрожащим голосом. — И руки держи вот так.
Блондин развернулся, направив пистолет на Дэвида. Его злополучный нос был, очевидно, не раз перебит, а щеки покрыты тонкими красными линиями. Слишком опустившийся у него был вид для агента ФБР, скорее он был похож на забияку из бара.
— И ты, мудила, — сказал он. — Лапы задери.
Поднимая руки, Дэвид посмотрел Монику, которая стояла по другую сторону от Гупты и Майкла. Он знал, что сзади за пояс шортов у нее заткнут револьвер, и еще знал, что если она за ним полезет, их можно уже считать мертвецами. И он едва заметно покачал головой: не надо, не вздумай. Миновала страшная секунда неопределенности, и она тоже подняла руки.
Блондин повернулся к напарнику:
— Сантулло, прикрой. Я проверю, нет ли у них оружия.
Он подошел к Дэвиду и грубо обхлопал его сверху до низу. Потом ткнул пистолетом ему в ребра.
— Ты мудак, — сказал он.
Дэвид стоял неподвижно. «Нет, — думал он, — этот гад меня не застрелит. Правительству я нужен живой». Но полной уверенности не было. Ему виделся патрон в зарядной камере, готовый ударить боек.
Но агент не стал спускать курок. Он наклонился, почти касаясь губами уха Дэвида.
— Держался бы за свою бывшую, — прошептал он. — Она с виду куда лучше этой черножопой.
Отойдя от Дэвида, он двинулся к Гупте. Дэвид опустил руки — даже в глазах потемнело от злости, — но тот, которого звали Сантулло, тут же направил на него ствол:
— РУКИ НЕ ОПУСКАТЬ! — рявкнул он. — Второй раз повторять не буду!
Дэвид подчинился, а блондин обшарил профессора. Старик выдавил из себя улыбку и обратился к внуку:
— Майкл, этот человек тебя на минутку тронет. Но не бойся, это не больно. Видишь, он меня уже трогал, и это ну совсем не больно.
Агент осклабился:
— А что с пацаном? Дефективный, что ли?
Гупта не сводил глаз с Майкла:
— Кричать не надо, хорошо? Он тебя только потрогает — и все.
Похоже, увещевания профессора подействовали: когда агент обыскивал Майкла, мальчик слегка повизгивал, но не закричал. Потом агент повернулся к Монике, быстро обнаружил револьвер, вытащил у нее из шортов и показал всем.
— Смотри-ка! — радостно каркнул он. — У этой девки вот такая черная сила в подштанниках!
Моника смотрела на него злобно, явно сожалея о своем решении не стрелять. Агент сунул свой пистолет в кобуру и открыл барабан револьвера, проверяя, заряжен ли он.
— Очень удачный для меня поворот дела, — сказал он, — но очень неудачный для вас, миз Рейнольдс. Я только что нашел орудие убийства.
Она замотала головой:
— Я никого не убивала! О чем вы вообще говорите?
Он закрыл барабан и повернулся к своему напарнику.
— Я вот о чем говорю.
И выстрелил Сантулло в голову.
Это произошло так быстро, что Сантулло даже не успел отвести глаза от Амила, Дэвида и Моники, когда пуля пробила ему череп. Из выходного отверстия хлынули кровь и мозг. От удара пули еще живое тело рухнуло набок, пистолет выпал из руки. Блондин подобрал его и разогнулся с пистолетом напарника в одной руке и револьвером Моники в другой.
Майкл, услышав выстрелы, завопил, упал на пол, зажимая уши руками. Профессор наклонился к нему, отвернувшись от трупа, но Дэвид настолько остолбенел, что не мог отвести глаза. Из входного отверстия на виске фонтаном била кровь.
Блондин обошел вокруг тела, даже не глянув на него.
— Ладно, хватит заниматься херней, — сказал он, поставил «глок» на предохранитель и сунул в карман, а револьвер направил на пленных. — Надо отсюда уходить, пока полиция не приехала. Пройдемся по лесу и на той стороне холма повидаемся с моим другом.
Дэвид всмотрелся в лицо агента и понял, похолодев, что его первое подозрение было верным: этот человек работает не на ФБР, а на террористов.
Тремя быстрыми шагами агент подошел к профессору и его вопящему внуку. Сперва он отшвырнул Гупту в сторону — старик растянулся на полу, потом схватил Майкла за ворот тенниски и прижал дуло пистолета к его виску.
— Пойдете передо мной колонной по одному. Если кто попытается смыться — мальчишке конец. Дошло?
Моника была слева от агента, Дэвид — справа. Она посмотрела на него пристально, и он понял: агент сейчас уязвим, он не видит их обоих одновременно. Если действовать, то сейчас.
Гупта медленно встал. Когда он посмотрел на агента, его лицо исказилось свирепой гримасой.
— Прекратите немедленно, вы, имбецил! — крикнул он. — Уберите руки от мальчика!
Агент, очень развеселившись, осклабился, глядя на профессора.
