Майкл Смит - Те, кто приходят из темноты
— Какие вы неприятные люди, — пробормотала девочка устало, поднялась и, не обращая внимания на протянутую руку Бьянки, посмотрела на Крейна, — Я не хочу устраивать скандал. Однако вы меня вынуждаете — неужели вы сами не понимаете?
Тодд отступил за свой стол. Бьянка с этим разберется, она уже взяла девочку за локоть и довела до распахнутой двери.
Он посмотрел на свои бумаги, ему вдруг очень захотелось заняться делом. Однако слова девочки, которые она произнесла в конце, начали его тревожить. И тревожить сильно.
— До свидания, — пробормотал он.
Девочка подмигнула ему.
— Будь осторожен, — сказала она и вышла из его кабинета.
Тодд Крейн вскинул голову и посмотрел вслед скрывшейся за дверью девочке.
Пять минут спустя он увидел, как она выходит на улицу. Девочка остановилась, повернулась и подняла голову — и хотя Тодд быстро отошел от окна, она успела его заметить.
Когда он снова осторожно выглянул в окно, она продолжала смотреть на него. Затем на ее лице появилось некое подобие улыбки, и она подняла руку с вытянутым указательным пальцем. И одним быстрым движением нарисовала в воздухе символ. Короткую спираль, напоминающую цифру 9.
Затем она отвернулась, словно Тодд уже не имел ни малейшего значения, быстро загашала прочь и вскоре скрылась из вида.
Тодд еще некоторое время смотрел в окно — вдруг она вернется. Он и сам не понимал, почему такая возможность его беспокоила. Что-то в ее последней фразе. Это казалось таким смешным, ведь фразу произнесла маленькая девочка… ему это кое-что напомнило. Точнее, кое-кого.
Бессмысленное совпадение. Ничего больше, разум случайным образом совместил две не связанных между собой точки. Возраст дает о себе знать — он понял это уже давно, ему необходимо встряхнуться. Он попытался вспомнить, как выглядит Дженни, и с некоторой тревогой понял, что не может. Он восполнит этот пробел позже. Когда чего-нибудь выпьет.
Затем он вернулся к лежащим на столе бумагам и взялся за работу. Теперь Тодд почувствовал себя увереннее, он снова стал самим собой.
Глава 22
Дом Андерсона находился на Федерал-Уэй, рядом с Бродвей-авеню, на холме, выходящем на центр города и залив Эллиот. Авеню сама по себе была транспортной магистралью. Длинная широкая улица, вдоль которой располагались офисные здания, банки из красного кирпича, многочисленные кафе. Вся наша нация обожает кофе. А Северо-Запад на нем просто помешан. Меня удивляет, что кофе нельзя купить в банкомате. На тротуарах Федерал-Уэй росли большие деревья, ронявшие коричневые и желтые листья. Здесь нельзя было ездить со скоростью больше тридцати километров в час — люди любили тут гулять. Многие дома имели живые изгороди, которые кто-то не забывал подстригать, или заборы, покрашенные сравнительно недавно. Заборы большей частью были невысокие. Машины на улице говорили о том, что, чтобы жить на этой улице, не нужно быть богатым, хотя кому это когда мешало.
Сам дом стоял в стороне от дороги. Снаружи последствия пожара казались незначительными, хотя окна на первом этаже закрывали фанерные щиты. Я сразу же поднялся по ступенькам на крыльцо, как человек, имеющий на это полное право. Дверь была запечатана полицейской лентой, но я прихватил с собой инструменты, которые позволяли вскрыть замок. Многие полицейские умеют взламывать двери. И я неплохо овладел этим искусством.
Войдя в темное помещение, где сильно пахло гарью, я закрыл за собой дверь.
Мне пришлось немного постоять, пока мои глаза не привыкли к темноте. Сквозь щели в окнах внутрь проникал слабый свет, однако он не позволял ничего рассмотреть. Пошарив рукой по стене у входа, я нашел выключатель. Зажегся свет, очевидно деньги автоматически переводились со счета человека, местонахождение которого оставалось неизвестным.
Сначала я поднялся наверх. Если не считать запаха и грязи на стенах, огонь практически не оставил здесь следов. Две спальни, ванная, комната под кладовку, кабинет. В коридоре, на потолке, был люк, ведущий на крышу — там я нашел лишь пыль, здесь уже давно никого не было. Я быстро осмотрел спальни, заглянул в тумбочки и шкафы, проверил места в ванной, где часто устраивают тайники. Мне удалось выяснить, что в доме жила супружеская пара средних лет с сыном-подростком. Никаких следов тайника, где мог бы храниться пистолет: ни тебе сейфа, промасленной тряпки или коробки с патронами.
Я стал спускаться на первый этаж и остановился в паре ступенек от пола, чтобы оглядеть гостиную. Воздух был мертвым и тихим. Именно здесь умер Джошуа Андерсон — я заметил небольшое пятно крови на покрытой копотью стене и потемневший край ковра. Я прошелся по гостиной, даже не пытаясь делать какие-то выводы. Невозможно было представить себе, как сильно переместились все вещи после того, как здесь побывала полиция. Но у меня возникло ощущение, что я уже почти вижу, что тут произошло. Мне множество раз доводилось изучать подобные места.
Я пошел на кухню, а потом вернулся в небольшое помещение, где находился телевизор с игровой приставкой. На полках стояли диски с фильмами и книги. Большую часть книг составляли Кинг, Кунц и Райе в мягких переплетах, но попадались и научные монографии. Последние, очевидно, читал Билл Андерсон. Мой взгляд скользнул по корешкам с некоторым удивлением — Кремо, Корлисс, Хэнкок, теоретики альтернативной археологии, — но это не заставило меня задержаться в этой комнатке.
В коридоре, ведущем на кухню, оказалась еще одна, узкая дверь. За ней начиналась лестница в подвал. Спустившись вниз, я довольно быстро нашел выключатель, зажигавший свет в этой наиболее поврежденной части дома. Пол был покрыт толстым слоем обгоревших клочков бумаги, видно было, что ее тушили водой. У стены я обнаружил остатки деревянного верстака. Инструменты и электродетали разных размеров валялись вперемешку с мусором, рядом лежали два перевернутых шкафчика. Складывалось впечатление, что в подвале взорвалась бомба.
Иногда необходимо побывать на месте преступления. Ты должен постоять там, чтобы проникнуться произошедшим. Люди порой совершают странные поступки там, где живут, и ведут себя так, что постороннему человеку невозможно понять, что ими двигало. Но хаотическое вторжение чего-то чуждого оставляет очень глубокий след. Это место изменилось.
Я вытащил из кармана телефон и сделал снимок. А потом ушел.
Когда я шел по дорожке от дома, то заметил на противоположной стороне улицы мужчину, который стоял возле входной двери. Я сразу же направился к нему.
— А вы имеете право входить в тот дом? — спросил он.
— Да. Вы здесь живете?
Он кивнул. Мужчине было немногим больше шестидесяти. Седые редеющие волосы, кроткие глаза человека, который наблюдает, думает и его вполне устраивает такая жизнь.
— Здесь произошли ужасные вещи.
— Что вы имеете в виду?
— Ну, вы же знаете — убийства.
— Вы думаете, это сделал Билл?
Он открыл рот — и заколебался. Я знал, что он хотел от меня услышать.
— Я так не думаю, — заявил я. — Полагаю, что в тот вечер к Джине и Джошуа приходил другой человек.
— Я никого не видел, — твердо сказал мужчина. — На самом деле, я ничего не знаю. Я… ну, они прожили здесь больше десяти лет. Я встречал их почти каждый день, одного или другого, иногда всех вместе. Привет — привет, помахали друг другу рукой, ну, вы понимаете. Менее чем за неделю до того, как все это произошло — за три или четыре дня, — вечером двое из них вышли из дома. Они о чем-то спорили. Не слишком громко, но как раз в этот момент они сворачивали за угол. Такое иногда случалось. Вы меня понимаете?
Я понимал.
— Благодарю вас. Вы мне очень помогли.
Он снова кивнул, сложил руки на груди и вернулся к себе, продолжая смотреть в сторону дома Андерсонов.
Я прошел один квартал на юг и постучал в дверь бунгало, в котором когда-то располагалась мастерская ремесленника. Мне пришлось ждать довольно долго, прежде чем за дверью загорелся свет. Я слегка удивился — было довольно рано, в Сиэтле еще не начало темнеть, — но тут дверь распахнулась, и я увидел, что внутри темно — почти так же, как в доме Андерсонов.
Она стояла в дверном проеме. Ей было не менее восьмидесяти, согнутая спина, невысокая, лицо похоже на яблоко, все лето пролежавшее на солнце. Когда она посмотрела на меня, ее глаза напомнили мне окна здания в Беллтауне, возле которого я стоял сегодня утром, где отражались лишь облака, плывущие у меня над головой.
— Миссис Маккенна?
— Точно.
— Вы не возражаете, если я задам вам несколько вопросов.
— Задавайте.
— Вы сказали полиции, что в ночь пожара в доме Андерсонов вы успели заметить, как кто-то шел по улице, он увидел, что происходит, и убежал. Это так?
— Нет.
После коротких колебаний я уточнил:
