Бекка Фитцпатрик - Черный лед
– Отлично, – наконец сказала я. – Допустим, я позволю тебе поцеловать меня снова. – Я опустилась перед ним на четвереньки, искушающе улыбаясь. Я полностью контролировала себя, но от выпитого в голове приятно шумело. Мне было тепло, я чувствовала себя полной жизни и чуть-чуть безрассудной. – Но сначала хочу установить несколько базовых правил.
– Я весь внимание.
– Когда ты впервые понял, что хочешь поцеловать меня?
– Это базовое правило?
– Хотела бы получить кое-какие сведения, прежде чем вводить закон.
– Ого, а ты требовательна. То, и это, и кто знает, что еще.
Я улыбнулась еще шире:
– Ответь.
Он отклонился назад и почесал в затылке, театрально изображая, что изо всех сил напрягает память.
– Не торопись, – любезно предложила я. – Чем дольше думаешь, тем дольше будешь ждать поцелуя.
– Первый раз мне захотелось поцеловать тебя, – задумчиво сказал он, потирая подбородок, – в «Севен-Элевен», как только догадался, что ты сказала Келвину, будто мы теперь вместе. Обида на его физиономии достойна быть запечатленной в веках, но выражение твоего лица было просто бесподобно. Я никогда не видел, чтобы кто-то так сильно старался скрыть собственный обман и изобретательность. Мы оба были в твоих руках. И я хотел поцеловать тебя и, как мне помнится, сделал это.
Я сморщила лоб, пытаясь вспомнить:
– Тот поцелуйчик? Да он был целомудренным, как сборник псалмов!
– Не хотел показаться развязным.
В этом у меня были большие сомнения. Чем больше я узнавала Джуда, тем больше с него слетал налет скромности. Я ясно видела проступавшие в нем черты нахального хвастливого подростка, якобы оставшегося, по заверениям Джуда, далеко в прошлом.
– Приличные девушки не заводят отношения с незнакомцами, – заявила я. – Я по-прежнему не знаю, что привело тебя в Вайоминг или как ты вляпался в дела с Шоном.
Джуд молча глядел на меня некоторое время:
– Есть вещи, которые я бы хотел тебе рассказать, но не могу. Ты мне не безразлична, Бритт. Хочу, чтобы у тебя все было хорошо. Мне жаль, что ты во все это влипла, но я сделаю все, чтобы вернуть тебя домой невредимой.
Ни один из нас не заговорил о том, что же будет потом. Джуд был в розыске. По меньшей мере как соучастник. А если Келвин уже нашел Корби, она могла рассказать полиции, что Джуд был одним из похитителей. И мы никак не могли знать заранее, какие неприятности его ждали. Прямо сейчас мне не хотелось думать о худших вариантах. Не хотелось думать о «после», и точка.
– У тебя есть девушка? – Джуд не производил впечатления ветреного, но вопрос был справедливым. Он знал, что у меня никого не было. Если я собиралась этой ночью совершить с ним большую ошибку – а вопреки гласу рассудка я подумывала об этом, – мне хотелось знать, что я не втягиваю в этот клубок никого третьего.
– Нет.
– И все? Просто «нет»? Без объяснений?
– Ты задала прямой вопрос. Из двух вариантов ответа: «да» и «может быть» – я подумал, тебе больше понравился бы «нет».
– Планируешь отшутиться?
Он улыбнулся:
– У меня нет девушки, Бритт. Мое последнее серьезное чувство закончилось год назад. И я никогда не обманывал своих девушек. Если меня тянет налево, значит, что-то в наших отношениях не работает, и, если я не могу это исправить, я просто прекращаю их. Мне не нравится причинять людям боль.
– Хороший ответ, мистер Джуд…?
Я видела, как он заколебался, оценивая меня.
– Ван Сент. Джуд Ван Сент – так меня зовут. – Он потянулся ко мне, хватая за запястье. Медленно погладил ладонь большим пальцем.
– Не так быстро, – предупредила я, положив палец ему на губы, когда он потянулся ко мне. – Мне нравится эта новая, открытая грань тебя. Я хочу услышать и о других твоих тайнах.
– Что-то тебе придется открывать самой.
И он повалился на спину, увлекая меня за собой.
Глава 26
Утренний свет, пробивавшийся сквозь кроны деревьев, и почти рассеявшиеся пары самогона пробудили во мне ужасающе ясную картину прошедшей ночи. Я замерла на спальнике, объятая ужасом, а перед глазами проносилось каждое мое движение.
Это произошло… с Джудом. С человеком, захватившим меня в заложники. То, что он был классным, привлекательным и заботился обо мне, не имело никакого значения.
Я не открывала глаз, притворяясь спящей, хотя и слышала, как ворочается Джуд, и перебирала в голове варианты начала разговора. Ничего подходящего не находилось. О чем я только думала, когда пила эту дрянь? Это самогон толкнул меня в объятия Джуда?
Нет. Джуд привлекал меня, даже когда я была совершенно трезвой. Можно сказать ему, что это все выпивка, но к чему лгать самой себе: я целовалась с ним, потому что хотела. Стыдно, но что есть, то есть.
Я потерла лоб ладонью, поморщившись. Делать нечего: неловкое утро «после» придется пережить.
– По поводу прошедшей ночи, – начала я, садясь и чувствуя тупую головную боль, растекающуюся под черепом. Ошеломленно поймала себя на мысли, что испытываю первое в жизни похмелье. Легкое, но несомненное похмелье. Хорошо хоть папа не мог узнать, как сильно я его разочаровала. К сожалению, себя я от такого унижения избавить не могла.
Притворяясь ужасно сосредоточенной на шнурках, я не поднимала глаз, избегая взгляда Джуда.
– То, что мы сделали, было глупо. Это очевидно. Ошибкой. – И еще какой ошибкой! – Я, должно быть, слишком много выпила, не думала, что делаю. Хотела бы я повернуть все вспять.
Джуд не удостоил мой лепет ответом.
– Я была в полубессознательном состоянии, когда мы… сделали то, что мы сделали. Я едва помню, что произошло. – Если бы это было правдой! В действительности память изводила меня прекрасно сохранившимися подробностями. – То, что случилось между нами… я не хотела. Настоящая я не хотела этого, вот что я имею в виду.
Джуд по-прежнему ничего не отвечал, и я бросила нервный взгляд в его сторону. Внимательное, оценивающее выражение глаз, разглядывавших меня, было трудно прочитать. Я была уверена, что он чувствует то же самое. Или нет? Мне столько всего хотелось спросить у него, но я сдерживалась – не хотела выбирать между оправданиями. И не имело никакого значения, что по этому поводу думал Джуд. Я поступила неправильно, и все тут. А он был наихудшим человеком из возможных, с кем можно было бы позволить себе такую ошибку.
Джуд выпрямился и потянулся, томно, как котяра. Перекатился на колени, застегнул ремень джинсов и лукаво взглянул на меня.
– Долго готовила речь?
Я нахмурилась:
– Не готовила, это экспромт.
– Хорошо. Это объясняет, почему от нее тошнит.
– Не поняла?
– Ты не была пьяной, Бритт. Разве что слегка – не забывай: половину бутылки выдул я. Постараюсь не держать на тебя обиды за то, что думаешь, будто я способен воспользоваться тобой, опоив. И если ты так целуешься в пьяном виде, не могу дождаться, что же будет на трезвую голову…
Я уставилась на него, открыв рот, не зная, как на это реагировать. Он что, дразнил меня? Нашел время!
– Когда ты последний раз целовалась? – продолжал он непринужденным тоном. – Я не про легкие целомудренные чмоки в щечку, о которых сразу забываешь.
На мгновение выбравшись из ступора, я позволила себе немного ехидства:
– Как этой ночью?
Он выгнул бровь:
– Даже так? Интересно… В таком случае, с чего это ты стонала и звала меня во сне?
– Я не…
– М-да, жаль, не было диктофона. Так когда ты последний раз целовалась?
– Ты действительно думаешь, я тебе скажу?
– Со своим бывшим?
– А что, если и с ним?
– Значит, это он научил тебя стыдиться близости и чувствовать неловкость? Он брал от тебя все, что хотел, но, кажется, вечно куда-то пропадал, когда ты хотела чего-то взамен, не так ли? Чего ты хочешь, Бритт? – прямо спросил Джуд. – Ты правда хочешь притвориться, будто прошлой ночи не было?
– То, что происходило между мной и Келвином, – не твое дело, – прошипела я. – К твоему сведению, он был просто отличным бойфрендом! Я… я хотела бы сейчас быть с ним! – солгала я.
От моего безжалостного вскрика он вздрогнул, но быстро овладел собой.
– Он любит тебя?
– Что? – смутилась я.
– Если ты знаешь его так хорошо, этот вопрос не должен ставить тебя в тупик. Он любит тебя? Когда-нибудь любил тебя?
Я надменно вскинула голову.
– Я поняла, что ты делаешь. Пытаешься унизить его, потому что… потому что ревнуешь к нему!
– Да, черт возьми! Ревную, – прорычал он. – Когда я целую девушку, мне хочется знать, что она думает обо мне, а не о козле, который ее бросил!
Я отвернулась, испытывая унижение от его догадливости. Бесполезно было отрицать это – Джуд видел меня насквозь. Воздух между нами казался заряженным и густым, и я села, ненавидя Джуда за то, что он заставляет меня чувствовать себя виноватой. Ненавидя саму себя за то, что позволила нам зайти так далеко. Есть какой-то термин, обозначающий людей, влюбляющихся в своих похитителей. Это не было настоящим влечением, меня зомбировали. Жаль, те поцелуи не возьмешь обратно. Жаль, невозможно вообще «отменить» встречу с ним.
