21 день - Анн-Кристин Гелдер
— Обычное дело для тебя, Лу? — спрашивает он приятным голосом, который, однако, всегда звучит грубовато. — Плюнуть и растереть, каждый день — по подвигу?
Молча киваю и притворяюсь хладнокровной, хотя прекрасно понимаю: Карстен стоит позади меня и, вероятно, смотрит через мое плечо.
— Хорошо выглядит, — оценивает он мои потуги. Когда он опирается на мой стол, я замечаю тонкое обручальное кольцо на его левой руке. — Может, чуть менее кричащий оттенок розового взять? Вот здесь и здесь. А сюда — немного серого, — добавляет он, и Фиона за его спиной сдавленно хихикает.
— Я так и предлагала, — невозмутимо отвечаю я, — но клиент отказался. «Все должно сиять», вот как он сказал.
— А, ну тогда понятно, — говорит Карстен со своей типичной кривой улыбкой. — Думаю, в черновых набросках у тебя все было тип-топ.
Прежде чем я успеваю поблагодарить его за маленький скрытый комплимент, он выпрямляется и выходит из комнаты. Со спины он выглядит еще увереннее.
— Босс, — с ухмылкой напоминает мне Фиона, — счастлив в браке.
— Знаю, отстань, — огрызаюсь я и возвращаюсь к цветовой схеме логотипа.
Мне удается не думать об этих странных электронных письмах и о разбитом зеркале в моей машине до конца дня, но, когда я оказываюсь перед своим «фиатом», мне снова становится не по себе.
Прежде чем сесть за руль, внимательно осматриваю заднее сиденье, багажник и даже пол. Как и ожидалось, все чисто, но напряжение не отпускает. До сих пор я чувствовала себя в безопасности в собственной машине. Раз — и все двери заблокированы. Тут мне приходит в голову, что неизвестный, должно быть, располагает копией моего ключа, и картина в один миг мрачнеет. Надеюсь, скрытое чувство угрозы скоро утихнет и все это окажется глупой шуткой. Причина моего страха, думаю я, не в цепочке вчерашних неприятных событий, а в воспоминаниях, которые пробудили электронные письма и этот осколок. В воспоминаниях — и в нечистой совести.
К счастью, от офиса до кафе в центре города, где у меня назначена встреча с Джози, всего несколько минут езды. Надеюсь, разговор с ней поможет пролить свет на все это.
— Ясное дело, ты паниковала, — говорит Джози, выслушав мой сбивчивый рассказ о том, что произошло после того, как я приехала домой. — Могла бы позвонить еще раз.
— Не хотела тебя грузить, — отмахиваюсь я. — Это все пустяки. Подумаешь, сама себя накрутила до полусмерти. Но сегодня утром…
Я беру паузу — официант приносит заказанный нами латте макиато.
— Сегодня утром ты снова пообщалась со своим горячим боссом? — спрашивает Джози, делая щедрый глоток.
— А то. На работе этого не избежать, — смеюсь я. — Но на самом деле я хотела рассказать тебе о втором электронном письме…
— О втором письме? — Джози недоуменно приподнимает бровь.
— Первое пришло в понедельник от анонима. Тема — «Остался двадцать один день». А сегодня — «Осталось восемнадцать дней».
Джози отмахивается:
— Очередные горячие предложения? Хватай то, что тебе не нужно, по завышенной цене, пока еще дают, ага. Заколебалась уже от них ящик чистить.
— Если бы… — вздыхаю я.
Она ставит стакан на стол и смотрит на меня во все глаза:
— Тогда что?
Кратко пересказываю ей суть зловещих «писем счастья». Джози слушает молча, и лицо ее заметно мрачнеет, когда я снова упоминаю об осколке зеркала в машине.
— Но вообще что-то такое в этом духе уже было, — неопределенно говорю я и подношу стакан к губам, чтобы сделать короткую передышку. Мои дальнейшие откровения выходят неуклюжими. — Еще в школе… Мне было шестнадцать, и у нас была своя компания. Такая бандочка. Нас было четверо, и вечно мы искали приключений на свою задницу. Ник был моей первой большой любовью, и я просто таяла в его обществе. Что бы он ни предложил, воспринимала с восторгом. Нет, все было довольно невинно — например, однажды мы придумали, как нам свистнуть экзаменационные билеты из учительской.
Джози смеется:
— Да уж, преступление века.
— Астрид, девчонка из нашего класса, подслушала, как мы обсуждали план.
— Астрид, — повторяет Джози. — Нелегко, наверное, жить с таким именем…
— Она была себе на уме, и у нее было мало друзей, ябеда и любимица учителей. Так вот, она нас заложила. Нам всем влепили плохие оценки и недопуск, — рассказываю я. — Теперь-то я понимаю, что за дело, но в те годы все видишь совсем в ином свете. Астрид стала для нас врагом номер один. Мы невероятно злились и решили отомстить — хорошенько ее напугать. И тогда родилась идея поспорить…
— Поспорить? — Джози закатывает глаза. — Чую неприятный поворот в истории. И о чем был спор? Тоже что-то в духе «писем счастья»?
— Ник и раньше любил сочинять истории — стоит сказать, очень даже недурственные. Ты наверняка в детстве слышала байку о психопате, который сбежал из лечебницы и решил навести шороху в округе.
Джози хмурится:
— Кто ж ее не слышал.
— Так вот, Ник сказал, что сможет убедить кого угодно, будто эта чушь — правда. На спор. Жертвой выбрали Астрид — просто потому, что нам хотелось свести с ней счеты. Мы были так злы на нее, что все вместе сочинили историю о маньяке, который якобы сам себя называл Обратный Отсчет. Якобы он отправляет своим жертвам электронные письма со сценариями смерти, а в теме письма указывает, сколько дней им осталось жить.
— Двадцать один день… — бормочет Джози.
— Вот-вот, — подтверждаю я подмеченную ею связь. — Итак, сперва мы втерлись к Астрид в доверие, вроде как пошли на мировую. Но на самом-то деле взялись за нее всерьез. Пустили слух про маньяка, про письма. Потом Ник вскользь упомянул, что этот Обратный Отсчет рассылает письма многим — нервы пощекотать, но если жертва выбрана наверняка, он подбрасывает ей осколок зеркала.
Джози недоверчиво фыркает:
— И Астрид купилась на такую фигню? Уж я бы поставила против твоего дружка… без обид.
— Астрид купилась не сразу, — говорю я. — Встревожиться — встревожилась, но вряд ли поверила. Но потом мы начали претворять в реальность страшилки из писем. Подложили ей в школьный рюкзак осколок стекла, преследовали ее, а чтобы она не узнала нас, устраивали цирк с переодеванием, царапали ночью ее окно и даже проникали в ее дом через террасу,
