Филип Фармер - Образ зверя
— А ведь многие из них были на войне и видели людей с развороченными внутренностями! Или взять тебя. Ты ведь участвовал в корейской войне, служил офицером, верно? И все равно блеванул, как мальчишка! Что ж так?
— Неужели у тебя самого тогда яйца не съежились?
— Шутишь, что ли?
— А может, у тебя их просто нет?
Бруину острота понравилась, и он радостно загоготал.
Все обстоятельства дела, изложенные в газете, были известны Чайлду. Машину Колбена обнаружили на стоянке на Вилшир-бульвар, за зданием трастовой компании Исчезнувший частный детектив следил за неким Бадлером, преуспевающим адвокатом. Последний стал изменять не только жене, но и своей постоянной любовнице Супруга обратилась в детективное агентство «Чайлд и Колбен», поручив сыщикам раздобыть свидетельства недостойного поведения мужа, чтобы начать бракоразводный процесс.
В машине Колбена был найден магнитофон, на который детектив наговаривал результаты наблюдений за объектом слежки. В этот вечер в автомобиль Бадлера села пикантная брюнетка (Мэтью детально описал ее, но дама осталась не опознанной) на перекрестке улиц Ветеранов и Олимпик. В это время на светофоре горел зеленый свет, но «роллс-ройс» адвоката не тронулся с места, пока незнакомка не села в него; из-за задержки даже образовалась пробка. Колбен высказал предположение, что севшая в машину к адвокату женщина скорее всего жила не в этой части города и что она приехала на свидание на машине, припарковав ее где-то поблизости.
«Роллс-ройс» свернул направо, проехал по улице Ветеранов и, достигнув Санта-Моники, повернул налево. Машина остановилась у респектабельного дорогого ресторана. Здесь женщина вышла из машины, а Бадлер проехал к стоянке, где оставил машину, и пешком вернулся в ресторан. Они провели в ресторане за обедом и (по предположению Колбена) обильными возлияниями три часа. Хотя адвокат и его приятельница вошли в ресторан порознь, вышли они вместе. Лицо Бадлера покраснело, он громко смеялся и разговаривал. Даме тоже было весело, но в отличие от спутника ее походка казалась нормальной: Бадлер слегка покачивался, а когда он стал переходить улицу, то споткнулся и едва не упал.
Парочка села в «роллс-ройс»; машина проехала Санта-Монику (Бадлер при этом превышал скорость и выезжал на встречную полосу движения), на Бенфорд-Драйв свернула налево и направилась на север.
На этом магнитофонная запись обрывалась.
Из предыдущих сообщений следовало, что Колбен сделал несколько фотографий женщины в момент, когда она садилась в машину к адвокату. Фотоаппарат лежал на сиденье машины, но пленки в нем не было.
Кто-то основательно поработал: в автомобиле не оказалось ни единого отпечатка пальцев. На коврике нашли комья грязи, очевидно, попавшие туда с обуви человека, отогнавшего машину детектива на стоянку. Тщательное обследование машины больше ничего не дало. На сиденьях были обнаружены волокна ткани от тряпки, которой их протирали.
«Роллс-ройс» Бадлера бесследно исчез.
Об исчезновении адвоката стало известно полиции спустя два дня после того, как Колбен был объявлен пропавшим без вести. Супруга не сочла нужным заявить в полицию сразу об исчезновении мужа. Зачем? Он ведь и раньше пропадал из дома на два-три дня.
Как только жене адвоката сообщили, что, возможно, ее муж похищен или убит, и это связано с исчезновением Колбена (по крайней мере, существует такая вероятность), она позвонила Чайлду и заявила, что больше не нуждается в услугах агентства.
— Господи, поскорей бы нашли труп этой скотины! — визжала она в телефонную трубку. — Мне нужны его деньги! Что ж, вечно ждать, когда разморозят счета, что ли? Придут чиновники и все опечатают… Это на него очень похоже — бесследно исчезнуть и оставить меня с носом! Ненавижу его!.. — И далее в том же духе.
Чайлд сухо произнес:
— Я пришлю счет за работу. Приятно было иметь такого клиента, — и повесил трубку.
Счет, конечно, будет ей выслан, но вряд ли удастся получить деньги в обозримом будущем. Даже если она и пришлет чек, банк скорее всего не оплатит его. Газеты сообщают, что власти собираются закрыть все банки, пока кризис не закончится. Эти планы встречают протесты, но, даже если банки и останутся открытыми, это ничего не изменит. Что это даст, если большинство клиентов не сумеют добраться до своих банков, если только они не живут рядом с ними? В противном случае им придется отстоять многочасовую очередь на автобусной остановке, а автобусы сейчас ходят крайне нерегулярно.
Чайлд оторвался от газеты. Двое полицейских в противогазах вели высокого темноволосого человека. Он демонстративно поднял свои руки, скованные наручниками, словно показывая всему миру, каким пыткам его подвергают Один из копов держал в руке третий противогаз, и Чайлд догадался, что арестованный, натянув его, пытался ограбить банк или сделал что-то в этом духе.
Интересно, почему они повели его через этот вход? Может быть, наряд полиции задержал грабителя прямо на улице и повел его кратчайшим путем…
Смог дал определенные преимущества уголовникам. Сейчас многие носили влажные повязки на лицах или противогазы. С другой стороны, полицейские получили больше прав, так что равновесие сохранялось.
И полицейские, и задержанный кашляли; заходился в кашле продавец из киоска. Чайлд сам почувствовал, как запершило в горле. Он пока не ощущал запах смога, но сама мысль об этом запахе вызывала рефлекторную реакцию.
Он проверил, не забыл ли он удостоверение личности и разрешение на вождение машины. Ему очень не хотелось, чтобы его остановили без них, как это произошло вчера. Тогда он потерял около часа, поскольку после того, как полицейские получили доказательства, что у него были веские причины выйти на улицу, он был вынужден вернуться за своими документами и по дороге домой был еще раз остановлен нарядом полиции.
Чайлд зажал газету под мышкой, подошел к выходу, посмотрел сквозь стекло на унылую улицу. Вот бы сейчас иметь акваланг! Он содрогнулся, открыл дверь и вышел наружу.
ГЛАВА 3
Чайлду казалось, что он идет по морскому дну, с трудом пробиваясь сквозь мутную воду.
Между этим морем и августовским солнцем, так яростно пылавшим на небе, словно оно хотело своими острыми как ножи лучами раздвинуть толщу смога, не было ни облачка Но серо-зеленое марево становилось от этого только плотнее и ядовитее.
Чайлд сознавал, что употребляет несовместимые друг с другом сравнения. Абсурд? Но сама— вселенная — зримое воплощение подобного смешения метафор в рассудке Создателя. Левое полушарие Господа не ведает, что творит правое А может быть, просто не желает знать. Значит, Бог — шизофреник? А Геральд Чайлд, созданный по его образу и подобию, — порождение бредовых видений?
Глаза горели. Воздух обжигал легкие. Языки пламени терзали хрупкие кости.
Ни малейшего дуновения ветерка. Воздух как будто застыл. Так продолжалось уже больше суток. Казалось, гниет вся атмосфера, словно гигантский труп, внутри которого копошатся миллиарды людей. Клочья серо-зеленого занавеса нависли над головой, как гигантские страницы. Господь читает книгу Страшного Суда: чем больше он прочитывает, тем меньше страниц остается впереди. Сколько еще остается до конца? Дальше ста десяти футов невозможно было что-нибудь разглядеть. Но Чайлд так часто ходил этим путем до стоянки машин, что просто не мог заблудиться. Другим везло меньше. Мимо него, истошно крича, пробежала женщина, мгновение спустя ее скрыла плотная пелена тумана. Чайлд замер В ушах раздавались звуки биения его сердца. Слабый гудок где-то впереди, потом завывания сирены. Геральд медленно повернулся, стараясь разглядеть в мутном море смога фигуру женщины и ее преследователя, если, конечно, такой существовал; он пытался хотя бы услышать, как они пробегают.
Ничего.
Чайлд ускорил шаг Он сильно вспотел, воспаленные глаза заволокло слезами, в горле горело С каждым вздохом огонь проникал все глубже, словно расплавленный металл Скорей бы добраться до машины, где он оставил противогаз. Геральд с трудом подавил желание пуститься бегом Отравленный воздух вызывал панику такое же чувство инстинктивного ужаса охватывает человека, когда на его горле сжимаются руки душителя.
Впереди он увидел автомобиль. Нет, это чужая машина. Он прошел дальше и, миновав с десяток стояночных мест, наконец нашел свой «олдсмобиль» 70-го года выпуска. Геральд натянул противогаз, включил зажигание, невольно поморщился при мысли о том, что еще больше отравляет воздух выхлопными газами, зажег фары и выехал на дорогу.
На улице было больше движущихся огней, чем он ожидал. Он включил радио, и разгадка скопления машин на дорогах оказалась простой. Все, у кого имелась возможность пожить вне зоны смога, спешили покинуть отравленную местность, независимо от того, было у них разрешение на поездки или нет. Поэтому власти сняли ограничения. Теперь уезжали даже те, кому некуда было податься. Начался великий исход из города. Пока еще пробок не наблюдалось, но скоро все изменится.
