Филипп Марголин - Спящая красавица
Удар о землю оглушил. Эшли лежала в мокрой траве, на спине. Из окна спальни на нее глядело лицо в маске. Ее глаза на мгновение встретились с глазами убийцы. В следующую секунду она побежала. Воздух тяжело молотил у нее в легких, с шумом вырывался из груди, ноги работали как механические, она бежала быстрее, чем когда-либо в жизни, – мчалась, борясь за жизнь.
* * *Эшли сидела на кухне у одной из местных жительниц Барбары Маккласки. Несмотря на выданный ей спортивный костюм и жару в доме, она бесформенной грудой склонилась вперед, продрогшая до костей. Красные от слез глаза тупо и безучастно уставились в стол. Оцепеневшее, одеревеневшее тело не чувствовало боли от синяков и порезов, недавно обработанных врачом. Время от времени Эшли механически подносила ко рту кружку с горячим чаем, и каждый глоток отнимал у нее все скопленные на данный момент силы.
Эшли неслась не разбирая дороги через округу, пока наконец не затормозила в зарослях на заднем дворе Маккласки Холод и дождь вынудили ее постучать в дверь дома соседей. Пока Эшли бежала сломя голову, она пыталась сообразить, как спастись от кошмара, приключившегося с ее отцом и лучшей подругой. По каждому сценарию выходило одно и то же: если она остановится, замешкается, ослабит бдительность, ее ждет конец. И вместе с тем она испытывала непрестанную вину за то, что убегает.
Рядом с Эшли сидела женщина-полицейский. В доме Маккласки находились и другие люди из полиции. Логика подсказывала Эшли, что человек, убивший ее отца и лучшую подругу, давно ушел. Но она знала: пока он на свободе, она будет бояться его возвращения каждый день и каждую минуту.
Полицейские установили заграждение по обеим сторонам дома Спенсеров, чтобы удерживать на расстоянии соседей и репортеров, стоявших за ними, пялившихся на полицейских и сновавших по двору. Короткий лающий звук сирены возвещал о прибытии еще одной полицейской машины, которая начинала пробивать себе путь сквозь толпу. Эшли не обращала ни малейшего внимания на происходящее снаружи. Она была поглощена тем, что творилось у нее в голове.
Женщина-полицейский вдруг поднялась. Эшли уловила это движение уголком глаза и испуганно отпрянула. Из сжимаемой в руке кружки выплеснулось немного чая на скатерть. Рядом стоял какой-то мужчина. Эшли даже не заметила, как он вошел.
– Все в порядке, мисс Спенсер. Я детектив, – сказал он, показывая удостоверение.
Спокойный голос, приятное лицо. Одет в коричневый твидовый пиджак, серые свободные брюки и полосатый галстук. Эшли видела детективов только по телевизору, и этот не соответствовал стереотипу. Он не был мужественным красавцем с суровым, обветренным лицом, а казался самым обыкновенным человеком, вроде школьных учителей Эшли или отцов ее одноклассников.
– Можно мне сесть?
Девушка кивнула, и детектив занял стул, который освободила женщина-полицейский.
– Меня зовут Ларри Берч. Я из отдела убийств, буду возглавлять расследование обстоятельств... обстоятельств того, что произошло в вашем доме.
Эшли тронула тактичность детектива.
– Мы позвонили вашей матери – сейчас она на пути домой и появится здесь, вероятно, еще до рассвета.
Невообразимая печаль охватила Эшли, когда она представила, как ее мать будет жить дальше. Ее родители по-прежнему, как и в юности, были влюблены друг в друга. Иногда они вели себя будто подростки и в присутствии друзей дочери демонстрировали нежность друг к другу, повергая Эшли в смущение. Что теперь будет с Терри?
Берч увидел, как вздымается от сдерживаемых рыданий грудь Эшли. Он ласково положил руку ей на плечо, потом подошел к кухонной раковине и принес стакан воды. Эшли сделала несколько глотков, благодарно кивнув.
– Я бы хотел поговорить о том, что случилось ночью, – произнес Берч. – Я знаю, для вас это нелегко. Если не захотите сейчас это обсуждать, я пойму. Но чем больше я буду знать, тем быстрее мы поймаем преступника. Чем дольше мне придется дожидаться информации, тем больше будет у преступника шансов скрыться.
Эшли ощутила дурноту. Пока никто не просил ее подробно пересказывать весь тот ужас, который она пережила. Ей не хотелось заново воспроизводить в памяти ни залитого кровью умирающего отца, ни душераздирающие вопли Тани. Она мечтала бы навсегда забыть стон содрогающегося в оргазме пришельца и взгляд, которым он смотрел на нее, стоя в дверях комнаты. Но ее долг перед Таней и перед отцом помочь полиции. И еще: она должна чувствовать себя в безопасности. А в безопасности она могла себя почувствовать, когда детектив Берч найдет и арестует монстра, уничтожившего ее семью.
– Что вы хотите знать?
– Все, что вспомните. Например, кто находился в вашем доме вчера вечером, перед тем как...
– Папа был дома, и еще у меня ночевала Таня Джонс. А... она?.. – спросила Эшли в безумной надежде, что подруга каким-то образом осталась жива.
Берч покачал головой. Эшли снова начала плакать.
– Она была моей лучшей подругой, – промолвила она с таким отчаянием, что детективу стоило немалых усилий сохранить самообладание. – Мы играли в одной команде.
– Какой вид спорта? – спросил Берч, чтобы отвлечь ее.
– Футбол. Мы играли за команду нашей школы и уже начинали выступать за клубную. Эта команда делает большие успехи. У нас появился шанс поехать на региональные соревнования, на Гавайи. Таня никогда не бывала там. Она мечтала об этом.
– Она была хорошей футболисткой?
Эшли кивнула.
– Вчера она забила решающий гол. Ее мама разрешила ей остаться у меня. Вот почему... почему она погибла.
Плечи Эшли затряслись, но она подавила нахлынувшие рыдания.
– Мы заснули, – продолжала она. – Это было около часа ночи. Потом я проснулась. Он был в комнате.
– Как он выглядел? – спросил Берч.
– Было темно. Он не включал свет. И на нем была темная одежда, лыжная маска и перчатки.
– К какой расе он принадлежал? Европейской, африканской, азиатской?
– Я правда не знаю.
– А что вы можете сказать насчет его роста? Он высокий?
Эшли немного подумала. Она видела его в основном лежа на спине, и он представлялся великаном, но Эшли отдавала себе отчет, что угол обзора нарушал реальные пропорции. Вспомнила, что, когда убийца поразил ее электрошокером, она стояла. Девушка закрыла глаза, воспроизводя в памяти эту картину.
– Не думаю, что он очень высокий. Не баскетболист. Могу лишь утверждать, что он выше меня. Во мне пять футов семь дюймов.
– Ладно. Пусть так. Это уже кое-что.
Берн раскрыл маленький блокнот на пружинках и сделал в нем какие-то пометки.
– Можете назвать цвет его глаз? – задал он следующий вопрос.
Эшли силилась припомнить, но безуспешно.
– Да, я видела его глаза, но было темно, и... – Она покачала головой. – Я не могу вспомнить цвет.
– Ничего. Вы очень хорошо помогаете. Расскажите, что случилось после того, как преступник вошел в комнату.
Эшли поведала Берчу, как преступник применил электрошокер, чтобы вырубить их с Таней, как избил и связал их, прежде чем потащить Таню в гостевую комнату. Затем она описала звуки, свидетельствовавшие о том, что Таню изнасиловали и убили.
– Он что-нибудь делал с вами после этого? – мягко спросил Берч.
– Нет. Я была уверена, что станет, но нет. Я знаю, он хотел, только позже. Точно, собирался. Но... но...
Эшли передернулась.
– Что такое? Что он сделал?
– Он спустился в кухню. Я не могла поверить... Он только что надругался над ней... и убил. Мне было все слышно. А после пошел перекусить. Разве такое возможно?
– Почему вы решили, что он отправился перекусить? – спросил Берч, изо всех сил стараясь скрыть волнение.
– Я услышала, как открылась дверь холодильника, звякнула тарелка на столе.
– Хорошо, Эшли. Это может оказаться важным. Вы ведь знаете, что такое ДНК?
Девушка кивнула. Она смотрела детективные фильмы и читала криминальные романы. И на уроках биологии они изучали генетику.
– Можно получить образцы ДНК человека из жидких выделений тела, например из слюны. Если он ел что-то на кухне, то остались частицы слюны или кожи на вилке или стакане. А теперь позвольте спросить, был ли кто-нибудь еще в вашем доме прошлой ночью, кроме вас, подруги и отца?
– Нет.
– Вы ужинали дома?
– Нет. Мы пошли в пиццерию, чтобы отметить победу. Папа присутствовал на матче и тоже праздновал с нами, потом отвез нас с Таней домой.
– Вы, отец или Таня ели что-нибудь дома?
– Папа на диете. Мама пришла бы в ужас, узнай, что он съел три куска...
Эшли замолчала. Она вспомнила, как мама всегда огорчалась, когда отец тайком съедал печенье или стаканчик мороженого. Теперь отца нет, и больше уже никогда не будет добродушных шуток по поводу его диеты.
– Я знаю, для вас это тяжело, Эшли, – проговорил Берч, выдержав паузу. – Но я хочу попросить вас вернуться в свой дом...
Эшли в ужасе отшатнулась от детектива.
