Филипп Марголин - Спящая красавица
Эшли лежала на кровати в ожидании своей смерти. Дверь гостевой спальни открылась, и на пороге возник Максфилд, весь в черном, с лыжной маской на лице и в перчатках. Эшли была уверена, что он явился изнасиловать и убить ее. Однако, поглядев на нее, убийца прошептал: "До скорой встречи", – и двинулся вниз по лестнице. Через несколько секунд Эшли услышала, как хлопнула в кухне дверца холодильника.
Мы предполагаем, что Джошуа Максфилд решил временно пощадить Эшли, поскольку был слишком изнурен после изнасилования и убийства Тани Джонс и очень хотел есть. Тогда это объясняет тайм-аут, взятый им при выполнении своей отвратительной и страшной задачи. Он отправился на кухню Спенсеров, где выпил стакан молока и съел кусок шоколадного торта. Впоследствии именно эта ночная трапеза и приведет Максфилда в камеру смертников, а письменное упоминание данной подробности повлечет за собой еще одну трагедию".
Часть первая
Ночная трапеза
(Шестью годами ранее)
Глава 1
Детство Эшли Спенсер закончилось в ту ночь, когда погиб ее отец, а сладкий миг погружения в сон стал тем последним моментом, когда она еще испытывала чистую и незамутненную детскую радость. Они с лучшей подругой Таней Джонс просто лопались от гордости после победы со счетом 2:1 над командой "Освего", многолетним футбольным корифеем штата. Обе девушки отличились в матче, и победа давала им возможность, в числе лучших, быть отобранными для финальных соревнований на кубок штата. Немного посмотрев видео, подруги легли, но еще долго болтали в темноте и затихли после часа ночи. Когда Таня уснула, Эшли закрыла глаза и мысленно заново пережила свой победный гол – сильный мяч, забитый головой, который пулей просвистел мимо голкипера команды" Освего", признанной звезды футбольного небосклона, и влетел прямо в сетку. Отбегая от ворот после своего мастерского удара, Эшли счастливо улыбалась, даже не пытаясь сдержать восторга.
...Эшли не знала, как долго проспала, когда ее разбудило какое-то движение на Таниной стороне кровати. Приоткрыв глаза, она увидела, что Таня сидит, уставив изумленный и испуганный взгляд на открытую дверь. Полусонной Эшли показалось, что кто-то шагнул к Тане. Эшли хотела что-то сказать, но вдруг ее подруга, хрипло и неразборчиво вскрикнув, вздрогнула и повалилась на пол. Эшли выпрыгнула из кровати, и в то же мгновение человек стремительно, как фехтовальщик, выбросил руку вперед. Мышцы Эшли конвульсивно дернулись, прошитые электрическим током. Она боком упала на кровать, оглушенная и обездвиженная, чувствуя, что собственное тело ей не подчиняется. Тяжелый кулак обрушился на ее челюсть, и она едва не потеряла сознание.
Из-за дальнего края кровати показалась Таня, и непрошеный гость стремительно набросился на нее. Эшли увидела, как замелькали его ноги и кулаки. Таня навзничь упала на пол, скрываясь из поля зрения Эшли. В руках незнакомца появился рулон трубчатой изоленты. Отодрав несколько полосок, он проворно опустился на колени возле Тани. Еще пара секунд – и он двинулся вокруг кровати, направляясь к Эшли. Черная лыжная маска закрывала его лицо. Он был в темной одежде и перчатках.
Его руки мертвой хваткой сомкнулись на горле девушки, потом начали срывать с нее пижамную куртку. Она сделала слабую попытку защититься, но обнаружила, что не владеет своим телом. Затянутая в кожу железная рука сдавливала ей грудь, пока Эшли не вскрикнула от боли. Человек жестоко, наотмашь ударил ее, а затем начал залеплять рот липкой лентой. Неизвестный перевернул Эшли на живот и связал ей запястья и лодыжки. Лицо мучителя было совсем близко, ощущалось его дыхание и запах тела.
Связав ее, негодяй просунул руку в ее пижамные брюки и начал мять и щупать ягодицы. Девушка протестующее дернулась и за строптивость немедленно получила новый удар. Она попыталась плотнее сжать ноги, но он, схватив ее за ухо, принялся выкручивать. Мерзкий палец скользнул внутрь ее тела, сладострастно поглаживая и потирая. Некоторое время Эшли содрогалась от неодолимого, лихорадочного отвращения. Наконец сексуальное посягательство прекратилось, и гнет навалившегося сзади тела исчез. Повернув голову, Эшли увидела, как Таню волокут в соседнюю гостевую комнату.
Цепенея от ужаса, девушка слушала. Скрипели пружины кровати. Рот Тани был заклеен, но до Эшли доносились ее хотя и сдавленные, но пронзительные крики. Эшли сковал жуткий, неведомый прежде ужас, словно удушающий серый туман опустился на нее, сдавливая грудь, перекрывая воздух, наливая свинцом все тело.
Раздавались все новые стоны и вопли Тани, но человек, вторгшийся в их дом, трудился молча. Сердце Эшли неистово стучало, и поступающего через нос воздуха не хватало. Она старалась заставить себя не думать, что происходит с ее лучшей подругой, и сосредоточиться на том, как бы освободиться от пут. Но все напрасно. Внезапно мелькнула мысль: что с отцом? Если Норман убит, тогда ей не приходится рассчитывать на чью-либо помощь и остается надеяться лишь на себя.
В соседней комнате человек издал первобытный, похожий на рык вздох сексуального облегчения, и Эшли содрогнулась. Он закончил насиловать Таню, значит, сейчас явится за ней. Единственным звуком, доносившимся из соседней комнаты, были глушимые кляпом Танины всхлипывания. Вдруг Эшли услышала звериное рычание и звук клинка, вспарывающего плоть. Зазвучал приглушенный и одновременно душераздирающий вопль Тани и оборвался. Удары клинка еще продолжались, но Эшли была уверена, что Таня уже мертва.
Дверь гостевой комнаты с грохотом распахнулась, и, точно страшный призрак, из темноты возник незнакомец. Через прорези маски виднелись его глаза и губы. У Эшли перехватило дыхание. Человек наслаждался ее страхом, смакуя его как лакомство. Потом, шепнув: "До скорой встречи", двинулся вниз по лестнице.
Девушка почувствовала облегчение, но ощущение было непродолжительным. "До скорой встречи" означало лишь одно: он вскоре вернется, чтобы покончить с ней. Она изловчилась принять сидячее положение и обвела взглядом комнату в поисках чего-либо, что помогло бы распутать руки. Внизу, на первом этаже, открылась дверца холодильника. Мысль, что этот урод способен сейчас есть, поразила Эшли. Как он может, после всего, что сделал? Что это за чудовище? Дверца холодильника захлопнулась. Эшли охватила паника. Ее зверски изнасилуют и убьют, если она не придумает, как спастись.
Незнакомый звук из двери заставил ее обернуться. Какое-то существо, все в крови, с трудом ползло по полу. С превеликим усилием оно подняло голову, и Эшли обомлела.
К дочери полз Норман Спенсер. Его окровавленные щеки были покрыты щетиной, волосы всклокочены. В правой руке, выставив длинное лезвие, он сжимал свой армейский швейцарский нож. Подавив приступ кромешного ужаса и парализующей дурноты, Эшли перекатилась на пол. Повернувшись спиной к отцу, подставила ему связанные запястья. У Нормана уже почти не оставалось сил, и он молча, неверными движениями, принялся пилить трубчатую изоленту. Пока он орудовал ножом, Эшли плакала. Она понимала, что не сумеет спасти отца и он использует последние капли своей утекающей жизни, чтобы спасти ее жизнь.
Наконец лента разошлась. Схватив нож, Эшли высвободила ноги, сорвала повязку, стягивающую рот, и начала что-то говорить. Но Норман качнул головой и слабо махнул в сторону коридора, давая понять, что маньяк может услышать. Казалось бы, в глазах отца должен отражаться страх, ведь он знал, что умирает. Но когда он нежно коснулся щеки дочери, в них светилось торжество. Опустившись рядом на колени, Эшли, беззвучно рыдая, обнимала его.
– Я люблю тебя, – прошептал Норман.
Но это усилие дорого обошлось ему. Он закашлялся кровью, и озноб сотряс его тело.
– Папочка! – горестно простонала Эшли. Она чувствовала себя такой беспомощной.
Внизу звякнула о кухонный стол тарелка.
– Беги, – едва слышно вымолвил Норман.
Эшли знала, что ей остается либо бежать, либо погибнуть. Заливаясь слезами, она поцеловала отца в щеку. По его телу снова пробежала дрожь, он закрыл глаза и замер навсегда.
Новый звук, донесшийся из кухни, побудил Эшли вскочить. Если она погибнет, то получится, что отец отдал жизнь ни за что. Она рванула на себя окно спальни. Послышался предательский скрип дерева о дерево. Звук показался ей оглушительным, словно она привела в действие сигнал тревоги.
По лестнице затопали шаги. Эшли предстояло спрыгнуть на землю с высоты второго этажа, но выбора не было. Она выползла в зябкую, промозглую ночь и повисла, уцепившись за карниз. Перспектива прыжка пугала ее. Сломай она лодыжку – и окажется совершенно беспомощной... Руки заболели от напряжения. Она услышала из комнаты рев ярости и отпустила руки.
Удар о землю оглушил. Эшли лежала в мокрой траве, на спине. Из окна спальни на нее глядело лицо в маске. Ее глаза на мгновение встретились с глазами убийцы. В следующую секунду она побежала. Воздух тяжело молотил у нее в легких, с шумом вырывался из груди, ноги работали как механические, она бежала быстрее, чем когда-либо в жизни, – мчалась, борясь за жизнь.
