Десмонд Бэгли - Оползень (Сборник)

У Клэри отвисла челюсть, когда он посмотрел на эту пару и на стоявший на дороге большой «бэнтли».

— Ну и ну, черт возьми! Я уже целую вечность не видел старика, — сказал он вполголоса.

— Он, наверное, приехал защитить своего отпрыска, — сказал Мак язвительно.

Говард пошел навстречу отцу, чтобы помочь ему, — воплощение сыновней почтительности. Но тот сердито отвел протянутую ему руку. Он выглядел вполне прилично и явно не нуждался в посторонней помощи. Мак сказал со смешком:

— А старикан-то в лучшей форме, нежели я.

Я сказал:

— Такое впечатление, что приближается момент истины.

Мак лукаво взглянул на меня:

— Так, кажется, говорят про корриду, когда матадор заносит кинжал, чтобы убить быка. Чтобы свалить этого, тебе нужен очень острый клинок.

Наконец старик подошел к нам и пристально оглядел всю сцену. Шоферу он коротко бросил:

— Иди к машине. — Затем он задержал взгляд на буровой установке и перевел его на Джимми Вейстренда.

— Ты кто такой?

— Я работаю на строительстве станции.

Маттерсон поднял брови.

— Неужели? Вот и отправляйся туда.

Вейстренд нерешительно посмотрел на Говарда, тот слегка кивнул.

Обратившись к Клэри, Маттерсон отрезал:

— Ты нам тоже не нужен. И ты, Мак Дугалл.

Я спокойно сказал:

— Клэри, подождите нас у джипа. А Мак Дугалл пусть останется.

— Что ж, это его дело, — сказал Маттерсон. — Ну, что, Мак Дугалл?

— Я хочу посмотреть на честную борьбу. Двое на двое. — Он засмеялся. — Боб займется Говардом, а мы с вами, я думаю, образуем вполне подходящую пару для турнира ветеранов прошлых веков. — Он пощупал ладонью кожух движка, не слишком ли он горячий, и непринужденно прислонился к нему.

Маттерсон покачал головой.

— Хорошо, я не возражаю против свидетеля. Пусть послушает, что я скажу. — Он вонзил в меня взгляд своих холодных голубых глаз, отнюдь не выцветших от старости. — Я предупреждал тебя, Грант. Ты предпочел не обратить на это внимания.

Говард вмешался:

— Ты что, действительно считаешь, что он — Грант и что он был в той катастрофе?

— Помолчи, — сказал Маттерсон ледяным тоном и не поворачивая головы. — Я занимаюсь этим делом. Ты и твоя сестра наделали уже достаточно глупостей. — Он все не отводил от меня взгляда. — У тебя есть что сказать, Грант?

— У меня есть что сказать, но не о том, что могло произойти с Джоном Трэнаваном и его семьей. Я хочу сказать о более насущных…

— Ничто другое меня и не интересует, — перебил меня Маттерсон. — Говори, если есть о чем. А если нет, убирайся отсюда к черту, или я постараюсь тебе в этом поспособствовать.

— Конечно, — сказал я не торопясь. — Я бы хотел вам кое-что сообщить, но боюсь, это вам не понравится.

— Мне многое не нравилось в жизни, — произнес Маттерсон надменно. — Еще кое-что ничего не изменит. — Он немного наклонился вперед. — Только смотри, будь осторожен со всякими обвинениями. Они могут обернуться против тебя.

Я заметил, что Говард как-то нервно дернулся.

— О, Боже, — сказал он, глядя на Мака, — не надо торопить события.

— Я тебе приказал молчать, — сказал старик. — И повторять больше не намерен. Ну, Грант, что там у тебя, говори, но помни о моем предупреждении. Я — Маттерсон, владелец этой земли и всех, кто на ней живет. А те, кем я не владею, все равно зависят от меня, и они прекрасно об этом знают. — Его губы тронула мрачная улыбка. — Обычно я так не разговариваю с людьми, это — плохая политика. Люди ведь не любят слушать правду о себе. Но это правда, и ты это прекрасно понимаешь. — Он распрямил плечи и продолжал: — Так вот. Не думаешь ли ты, что твое слово что-нибудь значит против моего? Особенно если я обнародую правду о твоем прошлом. Кто поверит слову наркомана и торговца наркотиками? Ладно, говори, и черт с тобой, Грант!

Я смотрел на него задумчиво. Он явно был уверен в том, что я что-то такое откопал, и открыто призывал меня высказаться, уповая на то, что репутация Гранта сведет все это на нет. Это был бы искусный маневр, если бы я впрямь что-то знал, а я ведь не знал, и если бы я был Грант. Я сказал:

— Послушайте, вы все время зовете меня Грантом, почему?

Выражение его лица слегка изменилось. Он резко сказал:

— Что ты имеешь в виду?

— Вам лучше знать, — сказал я. — Вы же опознавали тела. — Я мрачно ухмыльнулся. — А что, если я — Фрэнк Трэнаван?

Он не пошевелился, но лицо его приобрело грязно-серый оттенок. Затем он покачнулся, попытался что-то сказать, но лишь сдавленный хрип сорвался с его губ. Прежде чем кто-нибудь успел поддержать его, он рухнул на землю, словно одно из деревьев, сваленных на его угодьях.

Говард бросился к нему и наклонился над ним. Через его плечо я видел, что старик был жив, но дышал тяжело и неровно. Мак схватил меня за рукав и оттащил в сторону.

— Сердечный приступ, — сказал он. — Такое с ним уже бывало, я видел. Поэтому он особенно не вылезает из дому.

В момент истины мой клинок был остер, наверное, даже слишком. Да и был ли это момент истины? Этого я еще не знал. Я ведь так и не знал, кто я — Грант или Фрэнк Трэнаван. Я все еще был одинокой душой, слепо бродящей в потемках прошлого.

Глава 9

Все произошло стремительно.

Говард и я обменялись выкриками над распростертым телом. Кричал в основном Говард, я старался успокоить его. Шофер со всех ног бросился к нам от своей машины, и Мак отвел меня в сторону. Он показал пальцем на Говарда и сказал:

— Сейчас он хлопочет над своим отцом, но есть еще Джимми Вейстренд. Он может быстро очутиться здесь. Говард науськает на тебя своих ребят, как свору собак на зайца. Давай-ка лучше сматываться отсюда.

Я колебался. Старику было плохо, и я хотел убедиться в том, что с ним все же не произошло ничего страшного. С другой стороны, я видел, что Мак прав, — задерживаться здесь не стоило.

— Пошли, — сказал я. — Двигаемся.

Клэри Саммерскилл, увидев нас, спросил:

— Что там произошло? Вы что, пристукнули старика?

— Да ты что! — воскликнул Мак с возмущением. — У него приступ. Давай залезай в машину.

— А бур?

— Мы его здесь оставим, — сказал я. — Мы тут сделали все, что необходимо. — Я посмотрел вниз на маленькую группу людей под плотиной. — Может быть, даже переборщили.

Ведя джип, я приготовился ко всему, но ничего не произошло. Мы спокойно миновали турбинный зал, и я немного расслабился. Мак задумчиво произнес:

— Я смотрю, это вышибло-таки дух из старого негодяя, правда? Хотел бы я знать, почему.

— Меня начинает занимать этот Булл Маттерсон, — сказал я. — Мне кажется, он не так уж плох.

— После всего того, что он наговорил тебе? — Мак был рассержен.

— Нет, он, конечно, крепкий орешек и не особенно выбирает средства достижения целей, но по существу, мне кажется, он честный человек. Если он умышленно неправильно опознал тело после катастрофы, он бы точно знал, кто я такой. Он не был бы потрясен настолько, чтобы свалиться с сердечным приступом. Он был просто в шоке, Мак.

— Пожалуй, да, — сказал Мак, покачивая головой. — Действительно, тут и для меня что-то не ясно.

— И для меня, — сказал Клэри. — Кто-нибудь скажет мне, что вообще происходит?

Я сказал:

— Клэри, вы можете оказать мне услугу? Поезжайте в контору, где выдают номера на автомобили, и узнайте, зарегистрировал ли Маттерсон примерно в середине сентября пятьдесят шестого года новый «бьюик». Я слышал, что он сделал это.

— А что из того? — спросил Мак.

— Надо знать, что случилось со старой машиной. Мэтью Вейстренд сказал мне, что ей было всего три месяца. Вы ведь имеете дело с подержанными автомобилями, Клэри. Можно что-нибудь выяснить?

— Через двенадцать лет? — воскликнул он. — Я думаю, невозможно. Но я все же попытаюсь.

Мы подъехали к домику Мака. Клэри вернулся в Форт-Фаррелл на своей машине. Мак и я рассказали Клэр обо всем, что произошло. Она помрачнела.

— Я его звала дядя Булл, — сказал она. — Вы знаете, он неплохой человек. Ведь только с появлением Доннера Корпорация Маттерсона стала такой зубастой.

Мак все же был настроек скептически.

— Доннер же не руководитель Корпорации. Он на службе, ему платят. В конце концов, плоды операции с Фондом Трэнавана пожинает именно Булл Маттерсон.

Клэр слабо улыбнулась.

— Мне кажется, он не видел в ней ничего незаконного. Для него она была просто удачно провернутым делом. Без всякого жульничества.

— Но аморальным, — ввернул Мак.

— Я согласна, что такого рода соображения действительно не приходили ему в голову, — сказала Клэр. — Он превратился в машину для делания денег. Он в тяжелом состоянии, Боб?

— Когда мы уезжали, он выглядел не блестяще, — сказал я. — Что же нам делать дальше, Мак?