Томас Харрис - Ганибалл
А менее чем через полтора часа они будут на Сардинии, где уже бьет копытами от нетерпения комитет по торжественной встрече доктора Лектера.
Карло все взвесил в своей умной, дурно пахнущей голове. Мэйсон не дурак. Выплаты были распределены четко, так что Ринальдо Пацци нельзя причинять никакого ущерба – это будет стоить Карло слишком дорого, если он попытается убить Пацци и заполучить вознаграждение целиком. Мэйсон не желал, чтобы поднялся шум из-за убитого полицейского. Лучше все сделать так, как хочет Мэйсон. Но у Карло просто чесотка начиналась при мысли о том, что бы он мог сделать всего несколькими взмахами бензопилы, если бы сам обнаружил доктора Лектера.
Он уже опробовал бензопилу. Она заводилась с первого рывка стартерного шнура.
Карло быстренько посовещался с остальными и отъехал от стоянки на небольшом мотороллере, направляясь в город. Вооружен он был только ножом, дробовиком и шприцем.
Доктор Ганнибал Лектер вошел с шумной улицы в помещение Farmacia di Santa Maria Novella, одно из самых замечательно пахнущих мест на Земле. Несколько минут он стоял, откинув голову назад и прикрыв глаза, вдыхая ароматы извест-нейших сортов мыла, лосьонов и кремов, а также запахи ингредиентов для их изготовления, доносившиеся из рабочих помещений. Швейцар уже узнавал его, и продавцы, обычно склонные к некоторому высокомерию, относились к нему с большим уважением. Покупки, которые вежливый доктор Фелл совершил за несколько месяцев, проведенных во Флоренции, в сумме не составили бы и ста тысяч лир, однако благовония и эссенции он выбирал и сочетал со знанием и пониманием предмета, поражавшими и доставлявшими истинное удовольствие этим продавцам запахов, у которых вся жизнь сосредоточена на носе и обонянии.
Именно для того, чтобы сохранить для себя это удовольствие, доктор Лектер и не стал изменять форму носа с помощью ринопластики, ограничившись лишь подкожными инъекциями коллагена. Воздух для него был напоен ароматами, столь же определенными и живыми, что и цвета, и он мог накладывать их друг на друга тончайшими слоями, как при росписи по мокрому фону. Здесь не было ничего похожего на тюрьму. Здесь были воздух и музыка. Здесь были прозрачные слезы ладана, ожидающего экстракции, желтый бергамот, сандаловое масло, корица в сочетании с мимозой, наложенные на устойчивую основу из настоящей амбры, цибетина, бобровой струи и вытяжки из железы мускусного оленя.
У доктора Лектера иногда возникало ощущение, что он может чувствовать запахи ладонями, руками, щеками, что ароматы наполняют и пронизывают его всего. Что он может их ощущать лицом и сердцем.
По естественным физиологическим причинам запах возбуждает память сильнее, нежели любое другое ощущение.
И здесь память демонстрировала доктору Лектеру фрагменты и вспышки видений из прошлого, пока он стоял под огромными лампами в стиле ар деко, вдыхая, вдыхая… Здесь не было ничего похожего на тюрьму. Исключая – что это было? Клэрис Старлинг? Откуда? Запах духов «l'Air du Temps», который он уловил, когда она открыла сумочку, стоя рядом с решеткой его камеры в психушке. Нет, не то. Такие духи не продаются здесь, в Farmacia. И это не ее лосьон. А-а, вот оно что! Sapone di mandorle! Знаменитое миндальное мыло, что здесь делают. Где он прежде слышал этот запах? В Мемфисе, когда она стояла возле его клетки, когда он на краткий миг коснулся ее пальцев, незадолго до побега. Значит, Старлинг. Чистенькая, с прелестной фигуркой. Выглаженная и начищенная. Стало быть, Клэрис Старлинг. Обаятельная и привлекательная. Утомительная в своей серьезности, со своими абсурдными принципами. Быстро соображает, унаследовала мудрость матери. М-м-м-м…
С другой стороны, дурные воспоминания ассоциировались у доктора Лектера с неприятными запахами, но здесь, в Farmacia, он был очень далеко от смердящих темных подвалов под палатами дворца его памяти, так далеко, как ему только когда-либо удавалось уйти.
В отличие от предыдущих посещений, в эту серенькую пятницу доктор Лектер купил весьма значительное количество разных сортов мыла, лосьонов и шампуней для ванны. Часть покупок он забрал с собой, а остальные попросил упаковать и отослать по почте, сам заполнив адресные наклейки своим характерным каллиграфическим почерком.
– Может быть, Dottore желает вложить записку? – спросил продавец.
– Почему бы и нет? – ответил доктор Лектер и сунул в коробку сложенный рисунок грифона.
Farmacia di Santa Maria Novella примыкает к монастырю, выходящему на Виа Скала, поэтому Карло, всегда полный благочестия, снял шляпу, пробегая мимо статуи Пресвятой Девы возле входа. Он отметил для себя, что давление, создаваемое в фойе, когда открывается внутренняя дверь, распахивает наружную дверь настежь за секунду до того, как кто-то выйдет на улицу. Это давало ему время спрятаться и выглядывать из укрытия каждый раз, когда кто-нибудь выходил.
Доктор Лектер вышел на улицу со своим небольшим порт-фелем в руке, а Карло хорошо укрылся за витриной уличного торговца открытками. Доктор отправился своим путем. Проходя мимо изображения Пресвятой Девы, он поднял голову, ноздри его расширились – он посмотрел на статую и втянул в себя воздух.
Карло решил, что это, вероятно, признак набожности. Он бы не удивился, если б доктор Лектер оказался человеком религиозным – многие сумасшедшие этим отличаются. Возможно, ему удастся заставить доктора в конечном итоге слать проклятья самому Господу – это может порадовать Мэйсона. Надо будет только отослать набожного Томмазо подальше, чтоб не слышал.
После обеда Ринальдо Пацци написал письмо жене, включив в него нечто вроде сонета, который он сочинил, когда еще ухаживал за нею, но слишком стеснялся, чтобы преподнести ей. Он указал в письме все коды, необходимые для востребования вклада с условного счета в Швейцарии, и еще вложил в конверт отдельное письмо, которое просил ее переслать Мэйсону, если тот попытается нарушить свое слово. Он спрятал письмо там, где она сможет его найти, если только будет собирать его вещи.
В шесть часов он перегнал маленький motorino к Музею Бардини и прикрепил его цепью с замком к железному ограждению, откуда последние в этот день школьники уже забирали свои велосипеды. Он заметил белый микроавтобус «скорой помощи», припаркованный возле музея, и понял, что это приехал Карло. В микроавтобусе сидело двое мужчин. Когда Пацци отвернулся, он почувствовал, что они смотрят ему в спину.
Времени у него было предостаточно. Уличные фонари уже зажглись, и он медленно пошел к реке под черными тенями от окружавших музей деревьев, которые могут оказаться очень полезными. Перейдя через Арно по Понто алле Грацие, он некоторое время наблюдал за медленным течением реки и еще и еще раз продумывал все последние приготовления к тому, что ему предстояло. Ночь будет темной. Это хорошо. Низкие облака неслись над Флоренцией, направляясь к востоку и почти задевая высокую башню Палаццо Веккьо, а поднимающийся ветерок гнал пыль и раскрошенный голубиный помет по площади перед Санта Кроче, куда сейчас вышел Пацци. Карманы ему оттягивали пистолет «беретта» калибра 9 мм, обшитая кожей дубинка и нож, который он намеревался подложить доктору Лектеру в случае, если того придется убить на месте.
Церковь Санта Кроче закрывается в шесть вечера, но церковный сторож впустил Пацци через маленькую дверь сбоку от фасада. Пацци не хотелось спрашивать у него, работает ли еще «доктор Фелл», поэтому он прошел внутрь, чтобы осторожно глянуть самому. Свечи, горевшие у алтаря и на стенах, давали вполне достаточно света. Он прошел сквозь всю церковь, чтобы заглянуть в боковое помещение ее крестообразного здания. В свете поставленных посетителями свечей трудно было разглядеть, находится ли доктор Фелл в капелле Каппони. Он тихонько прошел вправо по трансепту. Заглянул в капеллу. Огромная тень падала на стену капеллы, и у Пацци на секунду замерло дыхание. Это был доктор Лектер, склонившийся над стоящей на полу лампой, разглядывая надпись на камне. Доктор выпрямился, вглядываясь во тьму как сова, голова поворачивается, тело неподвижно, освещенное снизу рабочей лампой, гигантская тень позади него. Потом тень вдруг съежилась и съехала вниз по стене капеллы – доктор вновь склонился над своей работой.
Пацци почувствовал, как по спине под рубашкой стекает пот, но лицо его было холодным.
Оставался еще час до начала заседания в Палаццо Веккьо, а Пацци хотел прибыть туда несколько позже.
Капелла, которую Брунеллески создал для рода Пацци в церкви Санта Кроче, в своей строгой красоте являет собой одно из самых выдающихся сокровищ ренессансной архитектуры. Здесь примирились и слились воедино круг и квадрат. Это отдельное строение вне стен самой церкви Санта Кроче, и пройти в нее можно через арочную галерею.
Пацци помолился в капелле Пацци, опустившись коленями на каменный пол; сверху на него глядело его подобие – с медальона работы делла Роббиа. Он чувствовал, что его молитвы заперты в кружок апостолов, изображенных на плафоне потолка, и подумал, что выскользнуть оттуда они могут только в темную арочную галерею позади него и только тогда взлететь на небо, к Богу.
