Ларс Кеплер - Контракт Паганини
— И если он начнет врать, то угодит в ловушку.
Сразу за Ханденом они свернули на дорогу, ведущую к Юрдбру, и въехали в промышленную зону, окруженную тихим лесом.
Главный офис «Силенсиа Дефенс» оказался безликим бетонным зданием и имел вид стерильный, почти девственный.
Йона внимательно оглядел серую махину, скользнул взглядом по черным окнам с тонированными стеклами и в который раз подумал о фотографии — четыре человека в ложе, о фотографии, положившей начало цепи насилия, фотографии, погубившей девушку и ставшей причиной материнского горя. Может быть, Пенелопу Фернандес и Бьёрна Альмскуга тоже убили из-за фотографии. Комиссар вышел из машины. При мысли о Понтусе Сальмане — человеке с загадочного снимка, сидящем сейчас в этом здании, — он стиснул зубы.
Фотографию скопировали, оригинал отправили в Линчёпинг, в Государственную криминалистическую лабораторию. Томми Кофоэд искусственно состарил копию, у нее не хватало одного уголка, на остальных были видны следы липкой ленты. Кофоэд сделал так, чтобы лицо и рука Сальмана попали в тень, как будто в момент съемки он двигался.
Сальман должен поверить, что ему — именно ему — удалось остаться неузнанным. Ничто не может связать его с Рафаэлем Гуиди, Карлом Пальмкруной и Агатой аль-Хайи. Чтобы остаться в стороне, Сальману надо только отрицать, что он — это он. Не узнать себя на размытой фотографии — это не преступление, не помнить, что встречал тех или иных людей, — тоже.
Комиссар двинулся к крыльцу.
Если он станет отпираться, мы поймем, что он лжет, хочет что-то утаить.
Было жарко, душно.
Проходя в тяжелые сверкающие двери, Сага серьезно кивнула Йоне.
А если Сальман начнет врать, подумал Йона, мы позаботимся о том, чтобы он врал и дальше, пока не увязнет окончательно.
Они вошли в просторный прохладный холл.
Когда Сальман взглянет на снимок и скажет, что никого не узнает, мы ответим: жаль, что вы не смогли помочь нам, продолжал размышлять комиссар. Встанем, как будто собрались уходить, но задержимся и попросим его в последний раз посмотреть на фотографию через увеличительное стекло. Техник сделал так, чтобы на пальце был виден перстень-печатка. Спросим Сальмана, не узнает ли он одежду, ботинки. Может быть — перстень на мизинце. Ему, конечно, и тут придется сказать «нет, не узнаю», и его очевидная ложь даст нам повод забрать его в полицию на допрос, повод надавить на него.
Позади стойки дежурного была красная эмблема с названием предприятия и логотипом — стилизованной змеей и рунической надписью.
— «Он сражался, пока у него было оружие», — прочитал Йона.
— Ты читаешь руны? — скептически осведомилась Сага.
Комиссар указал на табличку со шведским текстом и повернулся к дежурному. За стойкой сидел бледный мужчина с тонкими сухими губами.
— К Понтусу Сальману, — коротко сказал Йона.
— Вы договаривались о встрече?
— На два часа.
Дежурный порылся в бумагах и что-то там вычитал.
— Да, верно, — тихо произнес он и поднял взгляд. — Понтус Сальман оставил сообщение о том, что не сможет встретиться с вами.
— Мы не получали этого сообщения, — сказала Сага. — Нам нужна помощь Сальмана, чтобы…
— Мне очень жаль.
— Позвоните ему и скажите, что произошла накладка, — предложила Сага.
— Я поищу его, но он вряд ли… он сейчас на совещании.
— На четвертом этаже, — вмешался Йона.
— На пятом, — машинально поправил дежурный.
Сага уселась в кресло. Солнце светило в большие окна и огнем горело у нее в волосах. Комиссар остался стоять, а дежурный приложил трубку к уху и отметил какой-то номер в компьютере. Гудок следовал за гудком; дежурный с сожалением покачал головой.
— Ну ладно, — сказал вдруг Йона. — Застанем его врасплох.
— Врасплох? — с сомнением переспросил дежурный.
Йона открыл стеклянную дверь, ведущую в коридор, и улыбнулся:
— Мы поднимаемся. Предупреждать Сальмана не обязательно.
На лице молодого дежурного выступили красные пятна. Сага вскочила и последовала за Йоной.
— Подождите, — повысил голос дежурный, — я проверю…
Однако Сага с Йоной уже шли по коридору. Войдя в лифт, Сага нажала кнопку пятого этажа; двери закрылись, и лифт беззвучно поехал вверх.
Когда двери открылись, перед ними стоял Понтус Сальман. Он оказался человеком лет сорока с неподвижным, несколько изможденным лицом.
— Добро пожаловать, — негромко сказал он.
— Спасибо.
Сальман окинул своих гостей взглядом и констатировал:
— Комиссар и сказочная принцесса.
Идя за ним по длинному коридору, Йона снова задумался о том, как сработает ловушка с затененным лицом на фотографии.
Комиссара вдруг пробрал озноб — словно Виола Фернандес в эту минуту открыла глаза в своем морозильном ящике в морге и выжидательно уставилась на него.
В коридоре были тонированные темные окна, отчего создавалось ощущение, что время остановилось. Кабинет Сальмана оказался просторным, с письменным столом из вяза и светло-серыми мягкими стульями вокруг черного стеклянного стола.
Все уселись в кресла. Сальман безрадостно улыбнулся, сложил кончики пальцев и спросил:
— О чем вы хотели поговорить?
— Вам известно, что Карл Пальмкруна из Агентства по контролю за экспортом оружия погиб? — начала Сага.
Сальман кивнул раз, другой:
— Самоубийство, насколько я слышал.
— Расследование не закончено, — спокойно сказала Сага. — Сейчас мы изучаем фотографию, которую нам удалось найти, и нам очень хотелось бы установить, кто именно стоит возле Пальмкруны на этой фотографии.
— Трое видны хорошо, но четвертый вышел нечетко, — пояснил Йона.
— Мы хотели бы, чтобы на фотографию взглянули ваши сотрудники, вдруг кто-нибудь узнает его. Одна рука, например, отчетливо видна.
— Понимаю. — Сальман выпятил губы.
— Может быть, кто-то узнает фигуру. Во всяком случае, попытаться стоит.
— Мы уже ездили в «Патриа»[28] и «Сааб Буфорс Динамикс»,[29] но никто не опознал этого человека, — посетовал комиссар.
Изможденное лицо Сальмана ничего не выражало. Йона подумал — не принимает ли он таблетки, которые придают ему спокойствия и уверенности в себе. Во взгляде Сальмана было что-то странно безжизненное, отсутствовала связь между эмоциями и мимикой; нечто ускользающее в самой сути этого человека придавало его лицу отстраненное выражение.
— Вероятно, для вас это важно. — Сальман положил ногу на ногу.
— Важно, — подтвердила Сага.
— Так можно наконец взглянуть на эту примечательную фотографию? — равнодушно-легко спросил Сальман.
— Кроме Пальмкруны, мы опознали торговца оружием Рафаэля Гуиди, — пустился в объяснения Йона, — и Агату аль-Хайи, она военный советник президента аль-Башира… но четвертого человека пока не установили.
Йона достал папку, вытащил из пластикового кармашка фотографию. Сага указала на фигуру с затененным лицом, стоящую у барьера ложи. Йона заметил, каким острым стал ее взгляд. Сага готова была ловить каждое изменение мимики, каждое нервное подергивание, когда Сальман начнет врать.
Сальман облизал губы, побледнел, потом улыбнулся, постучал по фотографии пальцем и сказал:
— Это же я!
— Вы?
— Да! — Он рассмеялся так, что стали видны резцы — как у ребенка.
— Но…
— Мы встречались во Франкфурте, — с довольной улыбкой продолжал Сальман. — Слушали замечательный… я сейчас не помню, что играли, Бетховена, кажется…
Комиссар попытался осмыслить это неожиданное признание. Он кашлянул и уточнил:
— Вы уверены?
— Да.
— Ну вот все и выяснилось, — тепло сказала Сага, ничем не выдав, что они с Йоной просчитались.
— Наверное, мне стоит перейти в Службу безопасности, — пошутил Сальман.
— Можно спросить, по поводу чего была встреча? — поинтересовался комиссар.
Сальман рассмеялся:
— Конечно. Снимок сделали весной 2008 года. Мы обсуждали отправку боеприпасов в Судан. Агата аль-Хайи представляла суданское правительство. Нужно было стабилизировать регион после заключения мира в две тысячи пятом году. Мы уже давно вели переговоры, но после того, что там произошло летом две тысячи девятого, все пошло прахом. Нас это потрясло, понимаете… Разумеется, после случившегося мы разорвали все сделки с Суданом.
Комиссар посмотрел на Сагу — он понятия не имел, что произошло летом две тысячи девятого года. Лицо Саги было совершенно нейтральным, и он решил ни о чем подобном не спрашивать, а вместо этого поинтересовался:
— Сколько раз вы встречались?
— Была только эта встреча. Так что тот факт, что директор Агентства по контролю за экспортом оружия выпил бокал шампанского, может и удивить.
— Вы так думаете? — подняла брови Сага.
