Гарольд Роббинс - Бетси
Одна запаска стоила меньше, чем две.
А тем временем палец его передвинул габаритку под капот, к правому крылу. Пожалуй, места хватало. Но возникала другая проблема.
Турбина работала при очень высокой, порядка тысячи градусов Цельсия, температуре. Сильно разогревался и сам двигатель. Ни одно колесо не выдержало бы такого нагрева в течение длительного времени. Следовательно, требовались изоляция, вентилирование, а может, и принудительное охлаждение. Анджело сделал пометку в блокноте. Пусть конструкторы обсосут его идею, как технически, так и по затратам.
Зазвонил телефон.
— Слушаю.
— Анджело? — знакомый голос Бобби.
— Да, Бобби?
— Что ты делаешь?
— Работаю, — ответил он.
— Не хочешь ли выпить?
Он удивился.
— А где ты находишься? Я думал, ты на испытательном кольце, вместе с остальными.
— Яне пошла с ними.
— Что-нибудь случилось? У тебя странный голос.
— Нет. Не знаю. Это и неважно. Извини, что побеспокоила тебя.
В трубке раздались гудки отбоя. Анджело подержал ее в руке, потом положил на рычаг. Хотел было перезвонить, но передумал и вместо этого плеснул в бокал виски, добавил воды, льда.
Телефон зазвонил вновь.
— Да, Боб..
Но его прервал голос Руарка.
— Анджело, я выяснил, кто это. Марк Симпсон. Из «Независимого агентства безопасности автомобилей».
НАБА. Находится оно в Детройте. Ты что-нибудь знаешь о них?
— Об организации — нет, — ответил Анджело. — Но вот Симпсон…
Звякнул дверной звонок.
— Подожди минуту. Мне надо открыть дверь.
Анджело пересек комнату. Опять звякнул звонок. Он открыл дверь. На пороге стояла Бобби.
Она посмотрела на него.
— Я помешала?
— Нет, — он покачал головой. — Заходи. Я говорю по телефону.
Он вернулся к столу и взял трубку, она же закрыла за собой дверь.
— Парень этот скользкий. Мнит себя вторым Ральфом Надером, но все это чушь. Издает еженедельную газетенку, в которой вроде бы дается информация для узкого круга о новых автомобилях. В Детройте ходят разговоры, что кто-то ему платит, но конкретных фамилий не называют.
— Почему он прицепился к нам? — спросил Руарк.
— Это хороший вопрос. Раньше, насколько мне известно, он и близко не подходил к «Вифлеем моторс». Значит, кто-то направляет его.
— Ну, я сделал все, что мог. Детройт — твой город.
— Я с этим разберусь, — пообещал Анджело. — Благодарю за помощь.
Он положил трубку и посмотрел на Бобби. Она так и стояла у двери.
— Раз уж ты добралась до моего номера, можешь и войти.
Она шагнула к нему, взгляд ее пробежался по заваленному бумагами столу, по шкафам у стены, ломящимся от папок с чертежами.
— Ты действительно работаешь.
— А что, ты думала, я делаю?
Она не ответила. Прошествовала к маленькому столику с бутылкой виски и льдом. Наполнила бокал.
— Я не знала, что ты превратил одну комнату в кабинет.
— Пришлось, — ответил Анджело. — Дня не хватает.
— Я не хотела беспокоить тебя.
— Я это уже слышал, — напомнил он.
— Знаю, — она поставила бокал на стол, даже не пригубив. — Извини. Я ухожу.
— А зачем ты приходила?
Бобби повернулась к нему.
— Заревновала. Думала, что ты с этой девчонкой.
Глупо, не правда ли?
Он не ответил.
— Я тебя люблю, — продолжила Бобби. — Я думала…
— Не думай, — он внезапно охрип. — Мы это уже проходили.
— Я допустила ошибку. Казалось, я знала, чего хочу.
Но еще не поздно.
— Слишком поздно. Ты выходишь замуж на следующей неделе, не забывай об этом.
— Я помню, — она подошла вплотную, заглянула ему В глаза. — Но ведь мы найдем время. Сможем изредка видеться.
Он не шевельнулся. Лишь на виске запульсировала жилка.
— Сейчас ты думаешь тем, что у тебя между ног.
Мне бы хотелось, чтобы ты использовала для этого голову.
Бобби положила руки ему на плечи, прижалась к нему.
— А ты скажи, что не хочешь меня, — прошептала она.
Анджело, не мигая, смотрел ей в глаза.
— Скажи мне! — повторила она с ноткой триумфа в голосе. Она опустила руку, быстро расстегнула молнию, сунула руку в ширинку. — Скажи мне, когда я держу твоего молодца, твердого и горячего, в своей руке!
Бобби начала опускаться на колени, когда раздался стук в дверь и мгновением позже она распахнулась.
— Анджело! Это фантастическая машина! — тут Бетси увидела их.
На мгновение все остолбенели. Потом Бобби едва не упала, поднимаясь на ноги. Анджело отвернулся, поправляя брюки. Бетси побледнела как полотно.
— Я знаю, это трудно осознать, — пролепетал он.
— Ничего не говорите. Пожалуйста, — голос ее звенел, как натянутая струна. Она посмотрела на Бобби. — Папа пошел к вам в номер. Вы лучше отправляйтесь в бар, а потом скажете, что ждали его там, потому что туда он собирается вас привести, чтобы выпить за новый автомобиль.
Бобби глянула на нее, потом на Анджело. Тот кивнул.
Мимо Бетси она выскользнула из номера. Ее шаги эхом отозвались в коридоре.
Молча они смотрели друг на друга, пока шаги не стихли. Потом он взял со стола бокал.
— Полагаю, все истории, которые я слышала о вас, — правда. Вы нехороший человек, мистер Перино.
Он держал бокал в руке, не поднося ко рту. Глаза его не покидали ее лица. Он молчал.
— Не думайте, что я делаю это ради вас. Только ради отца. Он так любит ее. Если он узнает, у него разорвется сердце. Он совсем не такой, как вы. Очень наивный. Далекий от жизни.
Анджело по-прежнему ничего не говорил.
— Вы могли бы быть честным со мной. И не нести этой чуши насчет того, что мы должны лучше узнать друг друга.
— Это правда.
— Нет! — с горечью воскликнула Бетси. — И я никогда не поверю вам! Почему вы не трахнули меня, когда я так этого хотела?
Анджело не ответил.
— Потому что думали, что я недостаточно искушена для великого мистера Перино?
— А вот теперь вы говорите, как маленький ребенок.
Она шагнула к нему, забарабанила кулачками по груди.
— Я ненавижу вас, мистер Перино! Ненавижу!
Он поймал ее руки, сжал в своих. Она подняла голову, посмотрела ему в глаза, затем припала к груди и заплакала.
— Я сожалею о случившемся, мисс Элизабет. Искренне сожалею.
— Я чувствую себя такой дурой, — всхлипнула она.
— И напрасно.
— Оставьте меня! — она отпрянула. — Не нужна мне ваша опека.
— У меня и в мыслях такого не было.
— Прощайте, мистер Перино, — холодно бросила она.
Он ответил после короткой паузы.
— До свидания, мисс Элизабет.
Она подняла голову — по ее щекам вновь покатились слезы, потом повернулась и вылетела в коридор, едва не натолкнувшись на инвалидное кресло Номера Один.
— Бетси! — воскликнул тот.
Она не остановилась.
— Не сейчас, прадедушка, — и помчалась дальше.
Номер Один вкатился в номер, пристально посмотрел на Анджело.
— Что тут, черт побери, происходит? — раздраженно осведомился он. — Подъезжаю к лифту, из кабины выскакивает невеста Лорена, вся расстроенная. Поднимаюсь сюда — из твоего номера вылетает заплаканная Бетси.
— О господи! — выдохнул Анджело.
А Номер Один заулыбался. Подкатил кресло к двери, закрыл ее.
— Такое впечатление, что тебя застукали со спущенными штанами.
Анджело отхлебнул виски.
— Ах-х! Дерьмо!
Номер Один громко расхохотался. Времена меняются, но все остается прежним. Он хорошо помнил, как такое случилось с ним в последний раз.
Более тридцати лет назад.
Глава 6
Мерно урчал мощный двигатель большого черного «сандансера» выпуска 1933 года с номерным знаком «ЛХ I», когда автомобиль повернул с Вудвард-авеню на Фэктори Роуд в трех с половиной кварталах от заводских ворот. На тротуарах с обеих сторон мостовой под нудным мартовским дождем мокли люди.
— Что происходит? — спросил шофера Лорен, сидевший на заднем сиденье.
— Не знаю, сэр, — ответил тот. — Я никогда не видел ничего подобного, — он начал притормаживать. У заводских ворот толпа стала гуще, места на тротуарах ей уже не хватало, так что стоявшие прихватили и часть мостовой.
— Включи радио, — попросил Лорен. — Может, узнаем что из выпуска новостей…
Знакомый голос Колтерборна наполнил кабину.
— В заключение я хотел бы повторить всем американцам слова президента Рузвельта, произнесенные им вчера на церемонии инаугурации в Вашингтоне: «Единственное, чего мы должны бояться, так это самого страха». Их действительно стоит запомнить. Вы слушали Ха Ви Колтерборна из Нью-Йорка.
Из динамика послышался другой голос.
— На этом мы заканчиваем выпуск новостей. Следующий слушайте в двенадцать часов дня.
До ворот оставалось совсем немного.
— Выключи, — махнул рукой Лорен.
Шоферу пришлось подать сигнал, так как проехать уже не было никакой возможности. Люди раздались в стороны, пропуская автомобиль. Два охранника открыли ворота и тут же закрыли, едва их миновал задний бампер.
