Джералд Керш - Ночь и город
— Ну, я не знаю… Самое лучшее, это когда у парня денег куры не клюют. Посмотри на Гарри Фабиана.
— Да, Фабиан очень милый. Но не в моем вкусе.
— Ой, ты не поверишь, некоторые из этих миниатюрных мужчин… как бы там ни было, он умен, просто чертовски умен. Уж он-то деньги лопатой гребет. У него всегда с собой сотни фунтов. Весь в делах, и, надо сказать, он в этом здорово преуспел. И кстати, Хелен, ты ему нравишься.
— Знаю. Но он мне безразличен.
— А зря. Знаешь что? Если бы ты пошла с ним домой, он наверняка дал бы тебе десятку.
— Не хочу даже слышать об этом.
— А почему нет? Ты же спишь с Адамом за просто так.
— Это совсем другое дело.
— Почему это? Ну скажи — почему?
— Я ведь люблю Адама, если тебе это так интересно.
— И это значит, что ты не можешь заработать десятку-другую? Да люби его сколько влезет, кто тебе мешает. Ах, когда-то я тоже была такой. Боже, я тогда работала официанткой в «Спэнглере»; мне частенько давали то фунт, то два, а то и целую пятерку. А я знай себе надрывалась за несчастные семнадцать шиллингов шесть пенсов в неделю, не считая чаевых! Но я ни-ни. Только по любви. И куда это меня завело? Залетела я, вот и все дела; а уж тогда-то мне и пришлось поколотиться за несколько фунтов. Дура ты, дура, Хелен, вот что. Сидеть в клубе и выкачивать из какого-нибудь богатенького простофили его денежки, а потом, придя домой, твердить, дескать, не хочу даже слышать о том, чтобы спать с мужчиной ради денег. Да ты просто свихнулась.
— Ох, не будь дурой.
— Я дура. Да, конечно, я дура! Но ты так или иначе даешь мужикам понять, что не прочь отправиться с ними домой, не так ли? Ну так вот, знаешь, как это называется? Вымогать деньги обманным путем, — проговорила Ви с видом оскорбленной добродетели. — Ну и кто ты после этого? Ты, верно, собираешься замуж за Адама?
— Не знаю. Но если я и выйду за него, я хочу, чтобы у нас был дом, как полагается… Ничего такого у нас пока быть не может. Может, если бы нам удавалось больше откладывать…
— А он уже предлагал тебе выйти за него?
— Ну, в общем… Считай что да.
— А, — горько проговорила Ви, — все мужчины — подлецы и эгоисты. Какое платье ты сегодня наденешь?
— Наверное, белое.
— Я бы не стала. У Мэри тоже есть новое белое платье.
— Какое мне дело до нового платья Мэри?
— Ей это будет неприятно. К тому же она тебя недолюбливает.
— Нет, я так не думаю.
— Она ревнует. Ей кажется, ты строишь глазки мистеру Носсероссу.
— Я?! Строю ему глазки? Она ненормальная!
— Она знает, что ты нравишься Филу.
— Ты тоже ненормальная. Если и так, то это только платонически. Все видят, что он просто без ума от Мэри, хотя одному Богу известно, что он в ней нашел.
— Она стерва, — сказала Ви, — она говорит гадости за твоей спиной.
— Какие гадости? — спросила Хелен.
— О, ничего особенного.
— Брось, скажи мне.
— Только пообещай, что не будешь это повторять. Ну вот, она сказала Йетте, что ты лесбиянка.
— Что?
— Не обращай внимания на…
— Как она смеет говорить обо мне такое! Ну погоди, попадется она мне, я все ей выскажу.
— Это правильно, — закивала Ви, — так и поступи.
— Я скажу ей все, что о ней думаю.
— Но будь осторожна, — сказала Ви, — не забывай о том, что она тоже босс, да еще похлеще Носсеросса. Она запросто может вышвырнуть тебя на улицу.
— А мне плевать!
«А ее точно вышвырнут!» — не без злорадства подумала Ви и сказала:
— В конце концов, ты одна из лучших хозяек в клубе. Фил так сказал. Они тебя ни за что не уволят.
— Да и зачем им это нужно? Я приношу им немалые барыши… Хотела бы я быть владелицей такого заведения. Готова поспорить, Носсеросс зарабатывает на этом минимум фунтов сто в неделю.
— Больше! — воскликнула Ви. И вдруг ее озарило. Она закричала: — Хелен! А ты вполне могла бы открыть клуб не хуже «Серебристой лисы»! Это не так уж и дорого. Адам мог бы стать управляющим. Ты была бы главной хозяйкой, отбирала бы себе лучших клиентов, а еще нашла бы дело для меня, и мы бы работали вместе!
Хелен с интересом посмотрела на Ви:
— А это неплохая мысль.
— Тогда почему бы это не сделать?
— Мне потребуется гораздо больше денег.
— Так достань их… тем или иным способом, и вы с Адамом могли бы начать.
— Но Адам, скорее всего, не захочет…
— Почему?
— Ему не нравится такая жизнь. Он хочет заниматься своим делом, скульптурой.
— Тогда возьми дело в свои руки, а он пусть занимается скульптурой. Или вы с ним можете поработать вместе, скажем, годик; предположим, ты будешь зарабатывать пятьдесят или шестьдесят фунтов в неделю. Сколько же это выйдет за год?
— От двух тысяч пятисот до трех тысяч фунтов.
— Боже правый! А тут еще Коронация не за горами. На одном этом можно здорово погреть руки. Лондон будет гулять на всю катушку. А когда вы заработаете несколько тысяч фунтов, идите и занимайтесь скульптурой сколько влезет.
— А знаешь, Ви, бывает, что и в твоей голове появляются светлые мысли!
— А как ты его назовешь? «Клуб Хелен»?
— Нет. Как насчет «Адам и Ева»? или «Запретный плод»?
— Потрясно! — сказала Ви. — Для начала вам потребуется совсем небольшая сумма. Только надо поторопиться, чтобы успеть к Коронации. У тебя двадцать фунтов. Уверена, что у Адама не меньше пятидесяти. Значит, всего семьдесят…
— Этого мало, — сказала Хелен.
— Ну, Господи Боже мой, так пойди и заработай еще. Ты ведь уже не девственница. Ну вот и подсуетись. Кто об этом узнает, в конце концов?
— О нет, я не смогу. Если Адам узнает, он больше не захочет меня видеть.
— А голова тебе на что? Вот одна моя знакомая, француженка, так она зарабатывает за день аж целую пятерку, пока ее муж торчит на работе. Она этим уже целый год занимается, а он так ничего и не знает.
— Нет. Я не могу на это пойти.
— Послушай, ты же не будешь заниматься этим только потому, что тебе это нравится. Это же для дела — Боже правый, люди вытворяют вещи и похуже, и ничего. Вот смотри, какой-нибудь старикашка заставляет свою дочь выйти замуж за делягу, чтобы погреть на этом руки. Ну и что? Разве это не одно и то же?
— Возможно. Но мне это претит.
— Господи Боже мой, у одной женщины по прозвищу Линкор Мэгги был клуб. Некоторые еще называли ее Касо Мэгги. Она наживалась на девочках и вышла замуж за лорда. Он-то женился на ней ради денег, а эти деньги достались ей сама знаешь как… Уж если лорды на такое способны, то извини меня! Возьми и сними квартирку для этих дел. Обзаведешься новыми знакомыми. Работенка не пыльная…
— Нет, я не смогу. Хотя, может статься, мне еще повезет. Зря мы затеяли этот разговор. Теперь я буду об этом думать, а уж если что-то запало мне в голову, я не успокоюсь, пока не доведу дело до конца…
— Послушай-ка меня. Скажем, в следующий раз в клуб придет парень вроде Фабиана, и ты уединишься с ним на часок. Наверняка заработаешь пятерку. А что потеряешь?
— Самоуважение.
— Ох, не смеши меня! Что, по-твоему, лучше ему пудрить мозги, что ты, дескать, пойдешь с ним, а после того, как тебе удалось выклянчить у него пару фунтов, сделать ему ручкой.
— Может, ты и права, но…
В коридоре послышались тяжелые шаги.
— Это Адам! — сказала Хелен. — Все! Больше ни слова о клубах!
Она прошла в его комнату. Адам стоял у зеркала, изучая синяк на шее.
— Милый! — воскликнула Хелен. — Ты что, ударился?
— Нет. Старый Али немного перегнул палку, только и всего. Ты бы на него посмотрела. «Борись, черт тебя дери, борись! Тьфу! Ударь меня, если сможешь! Будь мужчиной!..» И бах, бах, бах! Вот это старикан!
— Ужас какой-то… А это что? — Она показала на большой прямоугольный пакет, лежащий на диване.
— Глина.
— Но, Адам, дорогой, ты ведь еще даже и не притронулся к той глине, которая у тебя есть.
— Я начну, когда у меня будет время.
— Знаешь, дорогой, тебе пока не следует тратить на это деньги. Мы должны откладывать.
— Откладывать? Разумеется. Но разве не на это мы откладываем?
Хелен не сказала «нет». Она просто вздохнула:
— Сядь-ка и поцелуй меня.
— Я так рад снова тебя видеть, — сказал Адам.
— Адам, я хочу кое-что спросить. Сколько у тебя денег?
— Точно не знаю, но что-то около сорока пяти фунтов.
— Знаешь, я тут подумала… нам так нужны деньги…
— И что? Разве я не пытаюсь их заработать? Разве я не торчу каждую ночь в клубе? Или, по-твоему, я должен ограбить банк? Или устроиться куда-нибудь еще и на день?
Пальцы Хелен легонько поглаживали его затылок.
— Адам, дорогой, не надо раздражаться…
— Я и не раздражаюсь.
— Я просто подумала…
— О чем?
— Мм… Мы ведь не собираемся задерживаться в клубе надолго…
