Эрик Ластбадер - Возвращение Борна
— "ОнТайм" обслуживается на пятом грузовом перроне, вместе с «ФедЭкс» и «Люфтганзой». Там же расположена и таможня. — Ральф остановил автобус и заглушил двигатель. Они вместе выбрались наружу и почти бегом двинулись по бетону летного поля по направлению к одному из выстроившихся в длинную линию огромных уродливых зданий с плоскими крышами. — Это здесь.
Они вошли внутрь, и Ральф отряхнул с одежды дождевые капли. Теперь, рассмотрев его поближе, Борн увидел перед собой человечка с фигурой грушевидной формы и на удивление маленькими руками и ступнями. Ральф показал влево:
— Видишь надпись: «Таможня США»? Пойдешь мимо нее вдоль здания, пройдешь два таможенных поста, там и найдешь своего братца.
— Большое тебе спасибо! — проговорил Борн.
Ральф улыбнулся и протянул ему руку:
— Да брось ты, Джо, о чем речь! Рад был помочь.
Сунув руки в карманы, Ральф потрусил в обратную сторону, а Борн сделал вид, что пошел туда, где располагалась зона, отведенная грузовой авиакомпании «ОнТайм». Однако на самом деле туда он идти не намеревался. По крайней мере, не сейчас. Он повернулся и, стараясь ступать бесшумно, пошел вслед за Ральфом к двери, к которой была прикреплена табличка с крупными буквами: «СЛУЖЕБНОЕ ПОМЕЩЕНИЕ. ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН». Вытащив из бумажника кредитную карточку, он стал ждать, покуда Ральф не вставит в металлическую прорезь свое служебное удостоверение с магнитной полосой. После этого дверь резко распахнулась, и Ральф исчез внутри, а Борн сделал отчаянный рывок вперед, чтобы успеть всунуть пластиковую карточку как раз в то место, где располагался замок. Дверь захлопнулась, но благодаря маневру Борна язычок замка не попал в предназначенную для него прорезь. Борн сосчитал про себя до тридцати, чтобы дать Ральфу время отойти подальше от двери, а затем бесшумно приоткрыл дверь, убрал кредитную карточку и скользнул внутрь.
Он оказался в раздевалке для технического персонала. Стены помещения были выложены белой кафельной плиткой, цементный пол — устлан резиновыми ковриками, чтобы не поскользнуться, выходя из душа. Перед Борном выстроились восемь рядов локеров — металлических ящиков индивидуального пользования, каждый из которых был заперт примитивным висячим замком с цифровым кодом. Справа открывался проход к душевым кабинам и раковинам, позади расположилось меньшее по объему помещение с писсуарами и туалетными кабинками.
Осторожно заглянув за угол, Борн увидел Ральфа, шлепающего босыми ногами по направлению к одной из душевых кабин. В другой, которая располагалась ближе к Борну, намыливался еще один работник, стоявший спиной к ним обоим. Борн оглянулся и сразу же увидел шкафчик Ральфа. Его дверца была слегка приоткрыта, а на ее ручке висел замок. Ну, разумеется, в столь надежном месте нет никакого риска оставить свой шкафчик незапертым на несколько минут, пока принимаешь душ. Борн открыл дверцу пошире и увидел служебную карточку Ральфа, лежавшую на верхней полке поверх аккуратно сложенной майки. Борн, разумеется, взял ее. Рядом располагался локер, принадлежавший, по-видимому, второму мужчине, мывшемуся в душе. Он был тоже не заперт. Борн поменял замки и запер ящик Ральфа. Водитель автобуса не сразу обнаружит, что его карточка пропала, и это даст Борну хотя бы небольшую фору по времени для того, чтобы он успел выполнить задуманное.
Из тележки с грязной спецодеждой, предназначенной для отправки в прачечную, Борн взял рабочий комбинезон более или менее подходящего размера и торопливо переоделся, а затем, повесив на шею служебную карточку Ральфа, вышел из раздевалки и быстро направился в сторону таможенного поста, где разжился расписанием ближайших вылетов. Будапешт в нем не значился, но через восемнадцать минут с четвертого грузового перрона вылетал рейс 113 авиакомпании «Раш-Сервис», направлявшийся в Париж. На следующие полтора часа не было запланировано вообще ни одного вылета. Что ж, Париж его вполне устраивал, поскольку являлся крупным пересадочным узлом в маршрутной сети европейских воздушных перевозок. Окажись он там, добраться до Будапешта будет парой пустяков.
Борн выбежал на мокрый бетон летного поля. Дождь теперь лил сплошной пеленой, но ни молний, ни грома, который чуть раньше слышал Борн, не было. Вот и чудесно! Борн не испытывал ни малейшего желания узнать, что рейс 113 задерживается из-за нелетной погоды. Он ускорил шаг, желая побыстрее добраться до следующего здания, где располагались третий и четвертый грузовые перроны.
К тому времени, когда Борн наконец добрался туда, он успел вымокнуть до нитки. Пытаясь сориентироваться, он поглядел вправо, затем влево и направился к зоне, где обслуживалась авиакомпания «Раш-Сервис». Там было довольно безлюдно, и это играло против Борна. Когда вокруг много людей, всегда легче затеряться, укрывшись от любопытных глаз. Найдя дверь, предназначенную исключительно для обслуживающего персонала, он сунул идентификационную карточку в прорезь электронного устройства и с облегчением услышал щелчок открывшегося замка. Толкнув дверь, Борн вошел внутрь. Он петлял по бесконечным коридорам с серыми стенами, проходил мимо хранилищ, до потолка уставленных контейнерами для грузов, и по мере его продвижения вперед все сильнее становилось специфическое здешнее амбре — смесь запахов смолистого дерева, опилок и картона. Тут ощущалась своеобразная атмосфера: казалось, здесь нет ничего постоянного, все находится в непрерывном движении, жизнью здешних обитателей заправляют погода и расписание, а главная их забота — не допустить ни малейшей ошибки, со стороны как людей, так и техники. Здесь негде было присесть, перевести дух.
Глядя прямо перед собой, Борн шел уверенным шагом, нацепив маску начальственной важности и неприступности. Вскоре он достиг еще одной двери — на сей раз обшитой стальными листами. На уровне лица в ней было проделано небольшое окошко, сквозь которое Борн увидел стоявшие на бетоне самолеты. Одни разгружались, другие — наоборот. Для него не составило труда вычислить борт, принадлежащий «Раш-Сервис». Грузовой люк его был открыт нараспашку. От заправочной горловины самолета тянулся шланг к цистерне стоявшего неподалеку топливозаправщика. Процессом заправки руководил мужчина в непромокаемом плаще и с капюшоном на голове. Командир экипажа и второй пилот находились в кабине, проводя последние предполетные проверки.
В тот момент, когда Борн уже собрался сунуть карточку Ральфа в прорезь электронного замка, зазвонил сотовый телефон Алекса. Это был Робиннэ.
— Жак, похоже, через несколько минут я вылетаю в вашем направлении. Не могли бы вы встретить меня в аэропорту часов, скажем, в семь или около того?
— Mais oui, топ ami. Позвоните мне, когда приземлитесь. — Робиннэ продиктовал Борну номер своего мобильного телефона. — Я счастлив, что увижу вас так скоро.
Борн понял тайный смысл этих слов. На самом деле Робиннэ радовался тому, что Борну удалось выскользнуть из лап агентства. «Нет, — подумал Борн, — этому радоваться еще преждевременно». И все же от спасения его уже отделяли считаные минуты.
— Жак, что вам удалось разузнать? Вы выяснили, что такое NX-20?
— Боюсь, что нет. Никаких данных о существовании подобного проекта я не обнаружил.
Сердце Борна упало.
— А по поводу доктора Шиффера?
— Вот здесь мне повезло больше, — ответил Робиннэ. — Доктор Феликс Шиффер работает на АПРОП или, по крайней мере, работал.
Борну показалось, что незримая холодная рука схватила его за горло.
— Что вы имеете в виду?
Борн услышал шуршание бумаги и понял, что его друг сверяется с данными, полученными по специальным каналам из Вашингтона.
— Доктор Шиффер более не значится среди сотрудников АПРОП. Тринадцать месяцев назад он уволился.
— И что с ним случилось дальше?
— Понятия не имею.
— Он что же, просто исчез? — недоверчиво спросил Борн.
— В наше время, как это ни странно, такое порой случается.
На несколько секунд Борн закрыл глаза.
— Нет, нет. Он где-то был... Должен был быть...
— А потом?
— Он не сам исчез, это его «исчезли», причем профессионально.
Теперь, когда выяснилось, что доктор Шиффер пропал без вести, необходимость как можно скорее оказаться в Будапеште стала еще более острой. Единственной ниточкой, оставшейся у Борна, был ключ от номера в отеле «Великий Дунай». Он посмотрел на часы — времени оставалось в обрез. Нужно спешить.
— Жак, благодарю вас за помощь.
— К сожалению, она оказалась не слишком впечатляющей. — Робиннэ, казалось, колебался, желая сказать что-то еще. — Джейсон...
— Да?
— Bon chance[15].
Борн сунул трубку в карман, открыл стальную дверь и вышел в непогоду. Небо было низким и темным, потоки дождя образовали серебряный занавес, расцвеченный огнями аэропорта, трещины в бетоне превратились в бурлящие ручейки. Слегка наклонив голову, чтобы струи дождя не били в лицо, Борн пошел к самолету. Он двигался так же, как раньше, — сосредоточенно, деловито, как человек, который знает свою работу и намерен выполнить ее поскорее и получше. Обойдя носовую часть самолета, Борн увидел прямо перед собой открытый грузовой люк. Человек, заправлявший машину, уже закончил свое дело и теперь отсоединял шланг от горловины топливного бака.
