Нейлоновые хомуты - Ильдар Р. Низаев
– Поменьше шума, а лучше вообще помолчи, заткнись! Идём молча! – ответил Мир, убирая карту в один из кармашков и закидывая рюкзак, а потом и винтовку за спину.
– О, моё любимое «заткнись», как оно меня возбуждает!
Прихрамывая, Мир тронулся в путь первым, жестом указав Меле следовать за ним, соблюдая тишину. Спустившись с холма, они побрели по лесу. Ноги увязали в сырой земле, идти было тяжело и некомфортно. Словно напоминая о своём существовании, показался глаз смотрового из ада: в небе появилась жужжа. Мир замер у дерева, того же самого потребовав и от Мелы. Жужжа зависла рядом, наблюдая за местностью по кругу. Но хватило её ненадолго.
– Пошли дальше!
– Сил нет, устала! И есть хочется: за весь день один батончик, маловато будет! – жаловалась Мела.
Впереди сквозь ветки проглядывал холм, густо заросший деревьями и кустарниками. Мир сразу обратил на него внимание:
– Идём, потерпи, немного осталось! Скоро будут тебе и еда, и отдых!
Начинало вечереть. Когда они добрались до холма, Мир нашёл подходящие густые кусты для ночлега. Поели. Перед сном Мир проделал ровно такой же трюк с руками Мелы, что и прежде, только на этот раз это была не берёзка, а кустарник. Подстелив под себя обломанные ветки и укрывшись распахнутым спальником, они ожидали, когда ими овладеет сон. На этот раз Мир лежал за Мелой, обняв её. Небольшое возбуждение овладело им – возможно, Мелой тоже, но, несмотря на это, оба довольно быстро уснули: сказались тяготы столь насыщенного не самыми приятными событиями дня. Где-то шумела артиллерийская канонада. В лесу неизвестная птичка напевала грустную мелодию. Когда же окончательно стемнело, тысячи сверчков застрекотали, зазывая самок для спаривания.
И снова в путь
Как обычно, первым проснулся Мир. Он чувствовал себя бодрым и выспавшимся – давненько с ним такого не было. От спальника неприятно пахло. Его рука обнимала пленницу, а ниже пояса железобетонно натянулся орган, что требовал продолжения рода. Проснулась и Мела, почувствовав некоторые телодвижения за своей спиной:
– Что, мальчик мой, не спится? Стояк покоя не даёт?
– Вставать пора. Дальше надо идти! – спокойно ответил Мир.
– А я вот вчера предлагала кому-то заняться кое-чем! Но эта акция была вчера! – дразнила Мела, зевая и вытягивая ноги после сна.
– Слышишь, Акция, сейчас быстро перекусим и идём дальше!
– Ну как знаешь, дорогой, а мог бы и поуговаривать, а я, может быть, и дала то, чего ты хочешь! – не унималась Мела.
Только-только начинало рассветать, и было ещё довольно прохладно – совсем не то, что под спальником, друг возле друга. Простившись с теплом, Мир вылез и, сходив до ветру, достал из рюкзака пару шоколадок из старых запасов и воду. Мела взяла из его рук плитку и натянула на себя спальник, укрывшись чуть ли не с головой. Не желая вылезать из тепла, она была вынуждена обнимать куст, поэтому шоколадку ей пришлось распаковывать зубами:
– Эх, какая вкуснятина поутру! И почему раньше я не любила шоколад? Хотя, наверное, я это уже говорила. Милый, ещё бы горячий кофе в постель – цены бы тебе не было!
– Конечно, будет, помечтай! – ответил Мир, стягивая с неё спальник. Уложив его в чехол, он пристроил его к рюкзаку.
– Холодно ведь, грубиян! – вскрикнула Мела, вставая и освобождаясь от куста.
– Ну всё. Готова? Идём?
– Дай хоть пи-пи сделать, сам-то сходил! Какой же ты чумазый, в зеркало бы тебе на себя взглянуть! Вчера на тебя не смотрела – зла была!
– Тебе самой бы себя увидеть! – ухмыльнулся Мир.
– Что, сильно? – спросила Мела, присаживаясь и нисколько не смущаясь присутствия мужчины.
– Грязнуля ещё та! – ответил Мир.
– Ну и ладно, на свидания в ближайшее время ходить не планирую! Да и женишок не отпустит, так ведь?
Мир не ответил, и вскоре они двинулись дальше. Мир со всем барахлом, прихрамывая, шёл впереди, при каждом подозрительном шуме останавливаясь и прислушиваясь. Если верить трофейной карте, впереди был лес, какие-либо пометки отсутствовали, а значит, ни своих, ни чужих там не было. Жужжей в небе не наблюдалось, что радовало и облегчало путь. Лишь временами издалека доносилась извечная канонада миномётов и артиллерии. Чем дальше путники шли, тем суше становилась земля под ногами. Солнце уже успело высоко подняться и хорошо прогрело воздух, от жары спасала тень густого леса, а он всё больше становился похож на бурелом, через который пробираться было всё тяжелее. Впереди показалась вода.
– Дорогой, смотри, водоём! Устроим пикник возле него, ну чем не свидание? – предложила Мела, увидев большое скопление воды, подтопившей низину леса.
– Хорошо, отдохнём здесь! – согласился Мир.
– Какой ты у меня романтичный! С тебя роскошный стол с едой! Ну и бутылочка вина не помешает! – пошутила Мела.
– Уже накрываю, осталось только штопор найти! – ответил Мир и, оглянувшись по сторонам, присел на поваленное дерево. Вокруг стояла тишина. Теперь можно было просто умиротворённо посмотреть на воду.
Мела словно и не устала: она была полна энергии. Её организм восстановился. Вода, к которой она подошла, была прозрачной, на неглубоком дне было видно траву и как стая мелких рыбок отпрянула прочь. Мела присела и, набирая в пригоршню воды, попила и умыла лицо, что было не очень удобно делать в хомутах, после чего подошла к Миру:
– Разрежь стяжки! Я хочу помыть всё тело, ты же мне разрешишь?
– В этой луже?
– Да. Вода в ней прозрачная, чистая и тёплая! И даже пить можно – я попробовала, пойдёт!
– Как хочешь! – ответил Мир и освободил ножом её руки.
– И мыло мне найди, пожалуйста! Я помню, у тебя было!
Мир снял с себя рюкзак и винтовку. Привстав, посмотрел, как раздевается Мела, потом вспомнил о монокуляре и подумал, что в него, пожалуй, не помешает осмотреть округу, что он и сделал. Никого на горизонте не наблюдалось, тишину на удивление не нарушали даже звуки надоевшей канонады миномётов и артиллерии. На душе появилось спокойствие. Вечная тревожность, обусловленная возможным присутствием поблизости врага, отошла на второй план. Последним, что он увидел в монокуляр, было тело обнажившейся Мелы, заходившей в воду.
– Ну что, милый-дорогой, мыло жду! Хватит уже меня глазами сверлить!
– Сейчас будет, подожди! – ответил Мир и, порывшись в рюкзаке, кинул Меле мыло прямо в воду. Она подняла его и стала спускаться, где поглубже, приседая и намыливая мокрое тело.
Мир тем временем решил расстелить отсыревший спальник на траве под лучами солнца. Потом скинул с себя одежду по торс и подошёл к водоёму, подальше от Мелы. Присев, положил пистолет рядом и попробовал воду: пить и в самом деле можно. Напившись, стал умываться и тут заметил, что к берегу прибивается со стороны Мелы мыльная пенка.
– Ну что ты как маленький? Разденься и помойся по-человечески, как я! Даже убежал от меня подальше. Стесняешься, что ли?
– У тебя какой-то план от меня сбежать или что-то ещё? – спросил Мир.
– Да, конечно, голой побегу или поплыву от тебя, дорогой! У меня план письку твою увидеть, а ты стесняешься! Так ведь нечестно: ты меня, такой хитренький, всю уже рассмотрел, а я? Я тоже хочу! Лови мыло! – улыбнувшись, ответила Мела и бросила ему немного уменьшившийся в объёме брусок.
Поймав мыло, Мир взглянул на такую желанную чертовку Мелу. Его дружок, что внизу, уже давно был на боевом взводе. И как-то не очень хотелось выставлять его напоказ, но очень уж хотелось смыть с себя пот и грязь, пропитавшие его насквозь после вчерашнего.
– Будь там, где стоишь, я тоже помоюсь! Чёрт знает, что у тебя на уме! С хромой ногой я уже так быстро не бегаю, чтоб за тобой носиться, но в пистолете ещё есть пули, так что смотри у меня!
– Ой, напугал, напугал! Слушаюсь и повинуюсь, мой господин! – ответила Мела, смывая остатки мыла с волос и тела.
Мир быстро скинул с себя берцы и оставшуюся одежду и, прикрывая возбуждённый детородный орган, отправился в воду недалеко от берега. Едва зайдя по колено, он сразу же присел и, обрызгивая себя водой, начал мылиться. Пистолет остался на берегу.
– Ой! А кто это у нас
