Берег. Территория любви - Юлия Крынская
— А теперь отвернись, пожалуйста, я дальше сама.
— Ну, я же видел тебя уже и даже пробовал на вкус! Это незабываемо.
— Считай, что я этого не слышала.
Роберт, зарычав, отошел к окну.
Юля перевернулась на живот, встала покачиваясь на четвереньки, поймала точку равновесия и села. Стены перед глазами ушли влево, потом вправо, но она поборола дурноту и надела лифчик и футболку.
— Готово. Осталось почистить зубы и можем ехать, — окликнула она жениха. — Интересно, меня еще долго будет колбасить?
— «Колбасить»? — Роберт схватил ее в охапку.
— Ну… эффект вертолета когда пройдет?
Он посадил Юлю на край ванны, намочил щетку, выдавил зубную пасту и протянул ей.
— Не переживай, в Москву приедешь в здравом уме и трезвой памяти.
— Отлично, тогда оставь меня на пять минут.
[1] Tertium non datur (лат) — третьего не дано.
[2] Hottie (англ. сленг) — горячая штучка.
[3] Nice one (англ. сленг) — неплохо.
[4] tarred with the same brush (англ. посл.) — Одной кистью мазаны.
[5] and Bob’s your uncle! (англ. сленг) — Боб твой дядя! — это выражение часто употребляют в Великобритании. Его ставят в конец предложения, и означает оно что-то вроде «Вуаля!»
Глава 11
Роберт откинул сидение и, помог Юле лечь.
— Я перегнал твой мерседес на задний двор, — он сел за руль, завел мотор и вывел машину из гаража. — Его потом передадут твоим родителям.
— Спасибо! — Юля положила ладонь на руку Роберта. — У меня там на торпеде остался любимый медвежонок…
— Да, точно! Чуть не забыл, — Роберт выудил из бокового кармана двери игрушку и положил Юле на живот. — Держи своего Тедди. Симпатичный парень.
— У меня нет слов, — она прижала медвежонка к груди.
— Тогда вспоминай буквы, — подмигнул ей Роберт. — А еще лучше закрывай глаза и отсыпайся.
***
Юля быстро уснула, а Роберт третий раз за этот день пересек Петербург и выехал на Московское шоссе.
Он взял Юлин телефон и позвонил ее отцу.
— Доча, как ты?
— Это Роберт.
— Что с Юлей, сынок? — голос Андрея дрогнул. — Мы все знаем уже.
— В порядке. Она спит сейчас. Как Марина?
— Перенервничала здорово, напилась успокоительного и уснула. Роберт, ты отличный парень. Приходил парнишка, сосед наш, рассказал, как ты отделал этого Эдика. Мы очень боимся за Юлю. Береги ее, пожалуйста.
— Конечно. Если вам будет угрожать Сергей, скажите ему, что обратитесь в милицию. Этому человеку есть чего боятся. Но думаю, что теперь он будет искать Юлю без вашего участия. И все равно, будьте осторожны. Если есть куда уехать, уезжайте, хотя бы на месяц.
— Спасибо, Роберт. Молодец, что позвонил.
— Андрей, я хотел спросить, вы не знаете, как Юля познакомилась с Сергеем?
— Он племянник моего приятеля. Увидел Юлю, когда был у нас в гостях со своим дядей, а на следующий день уже приехал с цветами. Дочь долго ни с кем не встречалась, и мы радовались, что кто-то решил растормошить ее.
— И что, совсем ни с кем не встречалась?
— В восемнадцать Юля обозлилась на весь мир из-за одного парня, ушла из дома и два с лишним года жила отдельно от нас. Здорово выручала деньгами, должен сказать, у нас тогда серьезные проблемы были. Работала у немца какого-то, но вроде как между ними не заладилось. Он ее звал уехать с собой, даже визу в паспорт уже шлепнули, но Юля вдруг вернулась домой. От нее одна тень осталась, мы еле уговорили поступить в институт, подтянули связи… Да ты ее расспроси, что я растрепался старый дурак.
— Да, конечно. Я «мерседес» оставил около дома своего друга, потом сможете забрать его. Адрес оставим.
— Спасибо, но это ее машина.
— Да? Не знал. Спокойной ночи!
— До свидания!
«Интересно, где так хорошо платят в России, что девушки без образования могут позволить себе люксовую машину? — Роберт взглянул на мирно спящую невесту, — Чем же ты те годы занималась, принцесса моя? — Он достал из кармана телефон и позвонил отцу.
— Как Джулия? — первым делом спросил Эдвард.
— Спит на соседнем сидении. Утром будем в Москве.
— Бедная девочка! Как ей досталось. Ну как ты ее одну отпустил?
— Да я в трех метрах стоял! Представить себе не мог, что вот так среди бела дня в этой стране людей воруют.
— А я тебе сразу сказал, такие красавицы редко бывают одиноки. Джу принадлежит к той породе женщин, что имеют ауру сексуальности вне зависимости хотят они этого или нет. И то, что ее бывший готов вернуть ее даже таким путем, меня не удивляет.
— Она, к слову, еще не женщина, — брякнул Роберт.
— Я знаю. И искренне завидую, что ты нашел такой бриллиант.
— Как? Откуда знаешь?
— Сын! Ты принес избитую девушку из леса, конечно, я должен был полностью осмотреть пациентку. В том числе на предмет насилия. Факт, что Джулия девственница, добавил ей сто очков в моих глазах.
— Хочешь сказать, что уже пошарил там, куда я, ее жених, даже не смел заглянуть?
Отец рассмеялся.
— Во-первых, я выполнил свой профессиональный долг, а во-вторых, если Джулия тебе и не дала пока никуда «заглянуть», то правильно сделала. Еще сто баллов. Соединяя все ее достоинства, возвожу их в весьма высокую степень и не знаю, за какие грехи Господь послал ей такую головную боль в виде моего сына.
— Подарю тебе ее портрет, будешь молиться.
— Если можно, в купальнике.
— Молиться, а не глаз свой услаждать, — Роберт немного успокоился, — Мне-то, почему не сказал?
— Есть такое понятие, как врачебная этика.
— Несмотря на невинность и юный возраст, она успела накуролесить так, что теперь не знаешь, как разобраться.
— Виктор навел справки, у нее чистая биография.
— Так ты уже и здесь успел? Я тебе всего пару часов назад копию ее паспорта отправил.
— Роберт, ты собрался жениться и думаешь, меня не заботит кто будущая мать моих внуков?
— И кто будущая мать твоих внуков?
— Приехали. Джулия Фаррелл! Ты там окончательно свихнулся?
— Нет, отец, извини. Просто устал.
— Может, передумал?
Роберт рассмеялся.
— Нет, старина, даже не мечтай! Хочу еще больше.
— Хорошо. Держи тогда руль крепче.
Роберт достал диск группы «Кино», который ему подарил Артур, сын Виктора, и негромко включил музыку.
Проснулась Юля.
— О, ты слушаешь «Группу крови»? — она зевнула, прикрыв рот ладонью и потянулась, — Обожаю Цоя. Как кресло поднимается?
— Ручка справа. Как и в твоей машине.
Юля села, открыла козырек с зеркалом и придирчиво оглядела свое лицо.
— Смотрю, тебе легче, моя прелесть!
— Да. Нужно позвонить родителям. Волнуются ведь…
— Если только хочешь вновь переполошить весь дом. Ночь
