Берег. Территория любви - Юлия Крынская
— Черт! Только не полиция! — выругался Роберт, — Где ближайшая аптека?
— Доедешь до следующего перекрестка и сверни за универсам, — быстро проговорил парень. — Я скажу им, что ты Юлю в больницу повез.
— Спасибо! — Роберт рванул с места, разминулся с серым уазиком на перекрестке и за пару минут домчался до аптеки. Он заехал в соседний двор и позвонил своему отцу. Эдвард проконсультировал сына без лишних вопросов. Роберт все время наблюдал за Юлей в зеркало заднего вида. Она смотрела на него бессмысленным взглядом.
— Все решим, Джу! — Роберт достал влажные салфетки и на скорую руку смыл с себя чужую кровь. В аптеке девушка с кислой миной на лице выдала препараты по списку, ничего дефицитного в нем не оказалось. В машине Роберт набрал лекарство в шприц, оголил Юлино плечо и ловко сделал укол.
— Почему не готова сцена, что со светом опять? Руки убрал от меня! — в бреду пробормотала Юля, но щеки ее немного порозовели.
— Nice one [3]!
Роберт уложил ее набок и вернулся за руль. Всю дорогу ругательства лились из него как вода из Женевского фонтана. Через час он внес Юлю в дом Правдиных и поднялся с ней в смотровую. Роберт еще раз набрал номер Эдварда. Зажал трубку между плечом и ухом, и по советам отца наладил капельницу, ввел необходимые препараты в пузатый флакон и попутно поведал Эдварду о последних событиях.
— Превышение мер самообороны есть в Уголовном кодексе любой страны. Ты в очередной раз чудом не оказался в полиции, рискуя жизнью любимой женщины. Я рад, что ты бережешь нашу репутацию, но начинаю искренне сочувствовать Джулии. Хотя ей, похоже, нравятся плохие мальчики, так что ты в ее вкусе. — подытожил Эдвард беседу, — вы, я вижу, tarred with the same brush[4]. Спокойная жизнь не про вас. Когда Джулия придет в себя, приезжайте в Москву, а затем по специальной визе в Лондон. Берусь устроить вылет в кратчайшие сроки, а то вы тут натворите дел.
— У нее нет загранпаспорта. Остался у жениха.
— А российский?
— Есть.
— Пришли мне по факсу его копию как можно скорее. Он мне нужен. Кстати, ее еще не вырвало?
— Нет, — ответил Роберт, погладив невесту по плечу.
— Значит, скоро вырвет and Bob’s your uncle[5]! Ну, развлекайтесь там, — отец повесил трубку.
Юля потихоньку приходила в себя и ее действительно вскоре стошнило. Роберт бережно поддерживал возлюбленную над тазом. Перевязав разметавшиеся волосы бинтом, он вытирал ей лицо влажным полотенцем и помогал всякий раз, когда начинался очередной приступ рвоты. Лекарство во флаконе закончилось, и Роберт отсоединил капельницу. Он отнес Юлю в ванную, стянул с нее одежду и сунул под душ, затем завернул в махровое полотенце. До комнаты она дошла сама, опираясь на его руку.
— Что это было? — Юля провалилась головой в подушку.
— Неудачная попытка похищения.
— Я про препарат.
— Какая разница?
— Забористый. Время идет, а методы не меняются.
— Ты о чем?
— Да так.
— Как чувствуешь себя? — Роберт прижался щекой к ее ладони.
— Галлюцинаций уже нет, но голова очень кружится. И руки-ноги как ватные, — пожаловалась она.
— А как ты хотела? Тебя этот добрый малый от всей души дурью качнул. Полежи немного, я скоро вернусь, — Роберт встал и приоткрыл окно.
— Хорошо, — Юля натянула одеяло повыше, — только дай мне попить, во рту пересохло.
— Понемногу пей, — он дал ей воды, поцеловал в нос и вышел из комнаты.
***
Когда Роберт вернулся, Юля спала, и он не стал ее будить. Подвинул кресло, сел и задумался, закрыв лицо руками. «Отец прав, надо уезжать в Москву и оттуда домой, в Лондон, — наверное, впервые ему захотелось хоть немного пожить спокойно. — Укроемся в моей квартире и отключим все телефоны. Только я и она! Медлить нельзя».
Роберт набрал номер Дмитрия и вздохнул с облегчением, когда тот сразу ответил.
— Как погода в Питере?
— Штормит! — мрачно обронил Роберт.
— Вываливай, что там у вас?
— В двух словах не расскажешь! Юлю пытались похитить и накачали наркотиком. Мы через час выезжаем в Москву, наведи, пока справки про ее жениха. Он оказывается наркотиками по всей стране банчит, — Роберт продиктовал Дмитрию все, что узнал о Сергее и, отложив трубку, склонился над Юлей. Безмятежное выражение красивого лица невесты не раз обезоруживало его. Он силился найти разгадку Юлиной власти над своей душой, но это всякий раз оказывалось за гранью его понимания. Он вновь и вновь признавал, что наедине с ней теряет способность отличать действительность от сновидений. Роберт впервые любил безоглядно и был этим счастлив.
— Джу, просыпайся, надо ехать, — он легонько подул ей в лицо.
Юлины веки дрогнули, и она открыла глаза.
— Едем.
— Ты настолько доверяешь мне, что не спрашиваешь, куда едем, или тебе так плохо? — улыбнулся Роберт.
— Доверяю… Но надеюсь, что в Лондон.
— Мы возвращаемся в Москву на машине. Я отнесу вещи и потом помогу тебе одеться. Отдыхай пока.
***
«Вот Филатов и показал свое истинное лицо. А я, как глупый зверь, чуть не угодила в западню. И все это среди бела дня. Если бы не Роберт… Когда бы еще со мной такое случилось. Совсем нюх потеряла», — голова гудела, как колокол в праздничный день, и воспоминания обрывками всплывали в сознании.
Роберт вошел в комнату с ее вещами.
— Ваше высочество, позвольте вас одеть, — он неуклюже поклонился.
Юля глянула под одеяло, кроме полотенца, на ней ничего не было.
— Это уже становится твоей привычкой: раздевать меня, пока я без сознания, — простонала она.
Роберт сел на постель и напустил на себя строгий вид.
— В скором будущем я буду раздевать тебя всегда. А это, предположим, репетиция, — он смешно выпятил губы и откинул одеяло.
Юля поежилась под полотенцем. Роберт протянул руку, и она, схватившись за нее, села, но тут же рухнула назад.
— О-о-о, нет! Земное притяжение. Ладно, сдаюсь на милость победителя, одевай меня. Только закрой глаза. Я стесняюсь.
— Да ты затейница! — Роберт положил ее вещи на постель, выудил из них шелковый платок и повязал себе на глаза.
— Дальше придется действовать на ощупь, — он нашарил руками трусики и коснулся стройной ножки невесты. Пальцы Роберта дрожали, когда он коснулся ее бедер. — Джу, я сейчас с ума сойду.
С брюками и носками обошлось без проблем, но с лифчиком оказалось сложнее.
— Эти крючки я не глядя застегнуть не смогу.
— Ладно, — смилостивилась Юля, — развяжи глаза.
Роберт сдернул платок, тяжело сглотнул, уткнувшись взглядом в ее грудь, прикрытую
