Театр кошмаров - Таня Свон
– Прыгаем на счет три! – объявил Зак, и девушки в бассейне заверещали и начали отплывать к противоположному бортику.
– Я не хочу прыгать! – Каспер попытался вырваться, но чуть сам не столкнул в воду своих друзей и себя вместе с ними.
– Раз! – громко объявил Зак, и музыка, от которой вибрировала земля, стала громче.
– Отвалите! – под неутихающий смех Хильды заорал Каспер. – Мне не во что переодеться!
Ему показалось, что кто-то из девушек в купальнике крикнул: «Тебе и не надо одеваться!» Каспер удивленно уставился на эту смелую и в стельку пьяную девчонку. Миловидная, такая же рыжая, как Этель, она даже не отвела взгляд. Наоборот – открыто подмигнула и поманила пальчиком.
Это заметили и другие гости вечеринки. Парни за спинами Зака и Найта одобряюще засвистели. Кто-то завистливо вздохнул. А Каспера передернуло от отвращения.
За эти короткие секунды, когда Каспер отвлекся, он, кажется, пропустил счет Зака. Вместо «два», старшекурсник что-то заорал, а затем парни по обе стороны от Каспера сиганули в воду. И они бы утащили его за собой, если бы кто-то не схватил Каспера за футболку и не дернул назад.
– Не благодари, – остановил Тобиас, когда Каспер уже собирался открыть рот.
– Как скажешь, – делано пожал плечами он и улыбнулся, стараясь разрядить обстановку.
Тобиас повторил этот жест – нарочито и натянуто.
– У тебя настолько кислая рожа, что если бы ее макнули в бассейн, сегодня в той воде больше никто не смог бы купаться, – говоря это, Тобиас все еще улыбался, что совсем не сочеталось с холодным тоном и жестким взглядом.
Слова звучали как угроза.
Каспер хохотнул. Якобы смеясь над шуткой Тобиаса, но на самом деле от нервов. Намек понят: каждый член свиты – лицо их элитной компании. Крутые, сплоченные ребята, у которых все под контролем, а каждый – на коротком поводке.
Репутацию сложно создать, а вот разрушить ее можно всего за один вечер. Если Каспер продолжит прилюдно ломаться и психовать – поползут слухи о разладе внутри «безупречной» свиты.
– Что с лицом, Каспер? – Тобиас засунул ладони в карманы свободных джинсов и распрямил спину. Простое действие, но в нем сквозило немое напоминание о превосходстве Вальетти. Не только над Каспером. Над каждым, кто оказался хоть за воротами дома, хоть на вечеринке.
Тяжелый взгляд Тобиаса соскользнул с Каспера и устремился ему за спину. Каспер не видел происходящего, но слышал плеск воды, смех парней и довольный визг девушек. Значит, за их с Вальетти разговором не наблюдают. По крайней мере – открыто.
– Ну? И чего заглох? – не дождавшись ответа, Тобиас шагнул к Касперу, заставляя того вскинуть глаза. – Я спросил, что у тебя случилось?
В заднем кармане джинсов Каспера завибрировал телефон. Рука уже дернулась, чтобы достать его, но замерла. Тобиас не сводил с него глаз, едва ли не прожигая взглядом насквозь.
– Поссорились с Этель, – соврал в который раз за вечер Каспер и картинно тяжело вздохнул.
Взгляд Тобиаса чуть прояснился, и он сбавил напор, отступив на шаг. Воспользовавшись моментом, Каспер вытянул телефон из кармана. Даже не посмотрев на экран, он выпалил:
– Вспомни дьявола, и вот он…
Голос прозвучал утомленно и расстроенно. Но едва взгляд упал на экран, Каспер застыл в недоумении. Номер не определился.
Это не Этель.
Каспер не успел даже подумать о том, чтобы принять вызов. Хильда выдернула смартфон из рук и через плечо швырнула в воду. Кажется, Каспер услышал тихое «бульк», с которым его телефон пошел ко дну.
– Ты что делаешь?! – вскипел он и бросился к воде, но, сделав пару шагов, замер. Бесполезно. Можно не торопиться и даже не пытаться выудить телефон из бассейна. Смартфон уже не спасти.
– Ты чего так бесишься? – обиженно надула губки Хильда. – Из-за этой дурнушки Этель? Пф…
Она фыркнула, вздернув нос. Каспер же тоскливо смотрел сквозь толщу подсвеченной лампами воды. Он бы хотел увидеть экран своего телефона, надеялся чудом рассмотреть номер звонившего… Но смартфон черным кирпичиком покоился на кафельном дне. Похоже, уже сдох.
– Этель умудряется портить праздник, даже не приходя на него, – причитала Хильда, притопывая ногой, оголенной ниже края слишком короткой юбки.
Каспер слышал голос Хильды, будто сквозь дрему. Из головы не выходила мысль, что, возможно, тот самый неопределенный номер принадлежал Дарену. Даже крошечная вероятность такого поворота заставляла сердце тревожно биться чаще.
Если это правда Дарен… Что заставило его спустя несколько дней осмелиться и позвонить? Что могло случиться?
– Тебе нужно расслабиться, – ладонь Тобиаса легла на плечо Каспера. Рука Вальетти была настолько тяжелой, что казалось, она отлита из свинца.
– Я лучше пойду домой, – как в тумане проронил Каспер, однако ему не дали и шагу сделать в сторону заветных ворот.
– Ну уж нет, – воинственно преградила путь Хильда. – Никаких домой! Тем более я догадываюсь, что пойдешь ты не к себе, а к Этель.
Произнеся ненавистное имя, Хильда закатила глаза. Густо накрашенные ресницы затрепетали от того, насколько старательно она это сделала.
– А если останусь, буду портить всем настроение, – настоял на своем Каспер.
Ему нужно сбежать любой ценой. Нужно связаться с Дареном.
– Пойдем, – Тобиас по-дружески закинул руку на плечо Каспера и потянул за собой. При этом Каспер не чувствовал товарищеской поддержки – только жесткий поводок, в который он добровольно влез, решив стать частью свиты.
Тобиас вел Каспера, прокладывая им путь сквозь собравшуюся толпу. Каспер бездумно шел следом. Перед глазами стоял экран уходящего под воду телефона, на котором размытыми пятнами танцевали призраки цифр.
Он хотел сбросить руку Тобиаса, наплевать на правила свиты и рвануть к Дарену. Хотел больше всего на свете. Даже понимая, чем для него обернется такая выходка, Каспер не мог заглушить внутренний голос: «Беги. Беги. Беги».
Все друзья отвернутся от него, если хоть кто-то узнает, что Каспер возится с парнем, которого Тобиас даже за грязь не считает. Если поползут слухи, своим поступком Каспер подставит всю компанию – даже свита не считается с мнением Вальетти. Может, и остальным пора прекратить бояться самопровозглашенного короля университета?
Пока Каспер – часть компании, все его поступки несут последствия не только для него самого. А потому и платить придется двойную цену.
Если его вышвырнут, он потеряет все: друзей, репутацию… Любовь, которую он сам к себе давно не ощущает, но которую черпает из чужого восхищения. Перестав быть частью свиты, он лишится всех масок, за которыми прятал настоящего себя: запуганного, одинокого и виноватого. Это не то лицо, которое хочется показывать родителям. Не та благодарность, которую они заслужили.
Каспер болезненно желал, чтобы отец с
