Серж Брюссоло - Ночная незнакомка
— Что верно, то верно, — усмехнулся лейтенант. — Даже во Вьетнаме от них было решено отказаться. Они выкачивали из нас пот почище, чем настоящая сауна. Те, кто в них наряжался, в конце концов падали замертво из-за обезвоживания организма.
Он с брезгливым выражением перелистал досье Джейн Доу 44С, копию которого ему только что принес помощник.
— Здесь нет ничего существенного, — продолжил он ворчать. — Все эти истории с «потерявшими память», по моему разумению, очень сомнительны. Я не доверяю им из принципа. Легче всего прикинуться, что ты ничего не помнишь. И главное — невозможно проверить.
— Однако медицинскими исследованиями это уже неоднократно подтверждалось, — возразила Сара.
— Знаю, — вынужден был признать лейтенант. — И все-таки я остаюсь при своем мнении: это лишь попытка оправдаться. Честно говоря, я бы не возражал, если бы у меня вычистили из головы все то дерьмо, которое там накопилось, с тех пор как я пришел работать в полицию! — Он выругался и мрачно обронил: — Не покидайте пределов штата, вы можете понадобиться как свидетель.
— Сын всегда знает, где я нахожусь. Мы с ним поддерживаем постоянную связь.
— Не надо говорить со мной таким тоном, — проворчал Донахью. — Если вы были замужем за парнем из ФБР, это еще не повод, чтобы третировать остальных.
Саре удалось добиться у Кристиана Шейна разрешения увидеть Крука. Раненый все еще находился в бессознательном состоянии в отделении интенсивной терапии. Из-за скопления воздуха в области плевры доктора поместили в специальную цилиндрическую камеру, напоминавшую оборудование в фантастических фильмах, со всех сторон его окружали электронные приборы с мигающими индикаторами. Лицо Крука показалось Саре лицом мертвеца: восковая кожа, голубоватые веки. Она подумала, что в происшествии с Круком можно усмотреть перст судьбы. Разве не отрицал он до последней минуты опасность, угрожавшую Джейн? Одним словом, если следовать рассуждениям Крука, то его и сразила пуля этого «фантастического образа», рожденного в голове мифоманки! И пуля-то оказалась настоящая!
— Есть надежда, что он выкарабкается? — спросила Сара.
Шейн пожал плечами.
— Не хочу вас обманывать. Если говорить откровенно, то я и сам пока этого не знаю, — тихо сказал практикант. — Все прояснится в ближайшие сутки. Если он проживет их, то сможет очень быстро встать на ноги. Он испытал чудовищный шок, и ему трудно от него оправиться. Можно всю жизнь кромсать на мелкие кусочки других, но трудно предположить, что однажды это случится с тобой. Когда его сюда привезли, температура тела уже начинала падать. Крук мог умереть еще в машине, и если этого не произошло, значит, шанс выжить есть. В характере ранения нет ничего особенного: пуля пробила легкое, только и всего. Однако нельзя недооценивать и воздействие операционного шока на состояние пациента, находящегося в крайней стадии переутомления. От такого шока больной может умереть во время банального удаления аппендицита.
«Обычная демагогия врачей, не желающих рисковать, — подумала Сара. — Прогноз на пятьдесят процентов обнадеживающий, а на вторые пятьдесят — неблагоприятный».
Внезапно ее охватило предчувствие, что сегодняшней ночью маленький лысый доктор умрет, так и не придя в сознание. И хотя Сара не испытывала большой симпатии к Круку, она постаралась поскорее прогнать эту мысль.
— А что с Джейн? — спросила она.
— Ее отдадут на ваше попечение. У нее лишь небольшой нервный срыв. Что вы собираетесь делать с ней дальше?
— Спрячу ее в надежном месте пока, а потом посмотрю. Ведь убийца на этом не остановится — я уверена.
— Пусть обязательно продолжает пить лекарство, которое прописал ей Крук. Если она перестанет спать по ночам, ей грозит сумасшествие.
Вскоре Сара покинула больницу в сопровождении своей подопечной. Джейн было трудно держать глаза открытыми, и она все время старалась опустить веки. Предварительно ирландка позвонила в свое агентство, вызвала четырех охранников, и возле стоянки их уже дожидались крепкие парни — все бывшие десантники или инструкторы по боевой подготовке морских пехотинцев. У каждого на поясе имелось по пять-шесть килограммов боеприпасов, способных обеспечить мгновенное переселение на небеса.
Сара села за руль, стараясь забыть о боли, пронзавшей ей бок каждый раз, когда она делала глубокий вдох. Ее не оставляли недовольство собой и тревога: она не сумела как следует выполнить свою задачу. Разумеется, став живым щитом для Джейн, Сара приняла на себя пулю, предназначенную для ее подопечной, однако действовала все-таки недостаточно эффективно. Она обязана была предвидеть ситуацию и перехватить инициативу у противника. Что случилось? Почему она проявила такую рассеянность и медлительность? Раньше она засекала убийцу, как только он входил в здание, и выхватывала пистолет секундой раньше, чем это мог сделать он. Неужели она стала слишком старой для подобной работы?
«Все дело в том, что ты расслабилась, успокоилась, — думала Сара, сидя за рулем автомобиля по дороге в Венис. — Чем ты занималась последнее время? Защищала певичек от чересчур назойливых поклонников? Или оберегала озабоченных толстосумов от вторжения грабителей, которые скорее всего выберут себе более легкую добычу и никогда к ним не наведаются? Вот ты и размякла, потеряла форму».
Выстрелы во французском кафе словно пробудили ее от спячки. Самое время было встряхнуться, прийти в себя.
— Что будем делать дальше? — спросила Джейн, потирая пальцами виски.
— Есть два варианта, — откликнулась Сара. — Первый: я укрываю вас в комнате с бронированными стенами в подвале агентства, где вас никто не сможет найти. Вы проводите там полгода-год, при этом вам обеспечивается защита, не менее надежная, чем у преступницы в тюремной камере. Но есть и второй: вы соглашаетесь на роль наживки. В последнем случае мы заманиваем агрессора туда, куда захотим, и нападаем на него. Тогда, возможно, мы узнаем, каковы мотивы его действий. Этот вариант намного опаснее, однако позволяет нам сократить тягостное время ожидания.
— Все, что угодно, только не сидение взаперти! — взмолилась Джейн. — В больнице я начала страдать клаустрофобией — терпеть не могу замкнутое пространство, это доводит меня до сумасшествия. Но и в стеклянный дом я не хочу возвращаться — мне там неуютно.
— И каковы ваши планы?
— Податься в Сан-Диего или в Мексику.
— Почему туда?
— Я не знаю. Но у меня такое чувство, что я непременно должна туда отправиться, словно кто-то меня там ждет.
Вернувшись в агентство, Сара немедленно спустилась в тир и сделала не меньше сотни выстрелов. Отдача каждый раз причиняла ей боль, но она, стиснув зубы, продолжала тренироваться. Все пули точно поразили цель, результаты по-прежнему оставались потрясающими, едва ли не превосходящими человеческие возможности. Это вновь вселило в нее уверенность.
Когда Сара рассказала Дэвиду, что собирается везти Джейн к мексиканской границе без дополнительной охраны, он поморщился.
— Я боюсь за тебя, — сказал сын. — Как ты думаешь, она опасна?
— Раньше — несомненно. Но не теперь. Уже оборваны коготки — пуля сыграла роль хирургического инструмента, и Джейн стала безобидной как ягненок. Уверена, от ее агрессивности нет и следа. Во время нападения в кафе она оказалась неспособной сделать ни жеста, чтобы хоть как-то защитить себя или укрыться. Страх полностью парализовал ее. Если бы я тогда на нее не бросилась, пуля угодила бы ей в самое сердце.
— Ты правда веришь в действенность лоботомии, которой она обязана пулевому ранению? — не успокаивался сын.
— Во всяком случае, соблазн поверить в это слишком велик, — призналась Сара. — Обычно эта операция производится в префронтальной области головного мозга, точно в том месте, куда была ранена Джейн. Канал, или след, оставленный пулей, мог повредить как раз ту часть мозга, которая ответственна за агрессивность, это могло полностью изменить ее манеру поведения, в частности устранить тягу к насилию. Киллер никогда не повел бы себя так, как Джейн тогда, во французском кафе. Она не сидела бы неподвижно как идол, а постаралась себя обезопасить, защитный рефлекс мог сработать в долю секунды. Нет, я уверена, что Джейн растеряла все профессиональные качества убийцы. Полученная ею когда-то подготовка в настоящий момент сводится к обрывкам воспоминаний, рефлексы ее мертвы. Именно поэтому она так беззащитна даже по сравнению с любым другим человеком.
— Предположим, — нехотя согласился Дэвид, — но все-таки мне не нравится, что вы едете вдвоем, без сопровождения.
— Для поездки я воспользуюсь фургоном. Не говоря о бронированных стенах, даже его ходовая часть настолько прочна, что спокойно выдерживает взрыв, если кому-то вздумается подложить мину. В машине повсюду установлены микрофоны, и ты можешь постоянно вести прослушивание, оставаясь в курсе дела.