Эд Горман - Бегущие во мраке
– Слыхал, Джерард? У тебя только один путь на волю: в гробу.
Рой ухмыльнулся:
– Ну, это мы еще посмотрим… – Он не мог не воспользоваться случаем позлить охранника. Это все равно что дразнить злую собаку, которая привязана к забору и не может до тебя добраться.
2
– Он их всех убьет, если мы не выполним его требований, – сказал губернатор Боб Стэндиш. Он обращаясь к жене и своему советнику Дилану Эймсу.
После ужина они все перебрались в уютную комнату, чтобы посмотреть теледебаты о смертной казни, как вдруг на экране появился всеми разыскиваемый Дэвид Джерард.
– Не важно, что сделает он. – Эймс расхаживал взад-вперед по роскошно обставленной комнате. – Важно, что сделаете вы.
Он остановился и добавил:
– Это самая лучшая возможность, которая вам когда-либо предоставлялась.
– Возможность? – Стэндиш выглядел крайне озадаченным.
– Возможность показать правому крылу нашей партии, какой вы в действительности крутой парень.
Как любой политический консультант, Эймс любил превращать жизнь в театр и, как большинство из них, разговаривал в той же манере, что и в предвыборных роликах, – угрожающе и злобно.
– Вы не уступите Дэвиду Джерарду, – сказал Эймс.
– А если он продолжит убивать людей?
– Вы не уступите.
– А если он скажет, что взорвет бомбу, прикрепленную к ноге окружного прокурора?
– Вы не сдадитесь. Вы не сдадитесь. В этом смысл, губернатор. Подумайте о ваших роликах на телевидении.
Эймс снова принялся расхаживать по комнате и жестикулировать:
– Монотонное тиканье бомбы. Вы слышите его? Потом появляется картинка со злобным и ужасным Дэвидом Джерардом. Потом – Джессика Дэннис с бомбой, прикрепленной к ее ноге. Представляете?
– Да, я представляю, – в восторге пробормотала жена губернатора.
– «Только один человек остался стоять на страже демократии, осаждаемой варварами, – продолжал «камлать» Эймс, все ускоряя шаг. – Его имя Боб Стэндиш – наш губернатор!». И тогда тиканье прекращается, и мы видим вас – на фоне гор, одетого очень по-западному. Вы смотрите прямо в камеру и говорите: «Мы, американцы, не отступаем только потому, что плохие парни хотят превратить нашу страну в руины». Ну, или что-то типа того.
– Боже, это прекрасно, – простонала миссис Стэндиш.
Губернатор только покачал головой:
– Сегодня может погибнуть много людей, Дилан. Сейчас меня не волнует предвыборная кампания. Как бы вы запели, если бы там сидела ваша дочь?
Дилан Эймс невозмутимо возразил:
– Это моя работа – думать о вашем политическом успехе. За это вы мне и платите.
– Иногда я задаюсь вопросом, за что я вообще плачу вам. – Боб Стэндиш не мог скрыть отвращения к сытому циничному хлыщу, для которого деньги и успех не пахнут.
Жена и советник переглянулись. Эту черту характера старины Боба они оба не любили: иногда он становился слишком самостоятельным.
Раздался стук в дверь.
– Да? – отозвался Стэндиш.
В дверном проеме появилась горничная:
– Вас к телефону, сэр. Это ваш брат.
– Спасибо, Долорес.
– Не за что, сэр.
Стэндиш взглянул на жену:
– Поговорю у себя в кабинете. Дайте мне знать, если ситуация вдруг изменится.
– Постой. – Карен поднялась. – Я с тобой.
3
Полиция отреагировала на ситуацию в студии, направив к зданию Восьмого канала восемнадцать человек из антитеррористического подразделения. Девять мужчин и женщин, обученных ведению переговоров с преступниками, и еще девять так называемых офицеров прикрытия. Первые занимались убеждением и поиском компромиссов, вторые могли в случае необходимости применить силу.
Подразделение во главе с Уильямом Боденом, чернокожим гигантом, который обладал невообразимым количеством наград и, поговаривали, собирался баллотироваться в мэры на следующих выборах, расположилось в холле. Переговорщики обычно работали в группах по три человека: одна группа собирала сведения о террористах, другая передавала эти сведения начальству. Был еще главный переговорщик. Он находился в постоянном контакте с преступниками, стараясь успокоить их и тем самым спасти жизни заложников. Учитывая, что Дэвид Джерард был личностью известной, узнавать о нем ничего не требовалось.
Здесь же присутствовали двое офицеров ФБР из числа саперов, прошедших специальное обучение на полигоне Редстоун в Хантсвилле, штат Алабама. Им не раз приходилось иметь дело со всевозможными взрывными устройствами – от бомб, способных уничтожить целый дом, и ручных гранат до конвертов, которые при вскрытии направленным взрывом убивали одного-единственного человека.
Шоу наблюдал, как полиция наводнила коридор, ведущий к студии. Боден был старым другом Шоу. Они в свое время работали в одних и тех же районах города, самых опасных: один репортером, другой полицейским.
Шоу подошел к Бодену, они пожали друг другу руки.
– Мы вытащим ее оттуда живой, Майкл. Вытащим всех троих.
– Не думаю, что ваши переговорщики добьются успеха.
– Они способны творить чудеса, Майкл. Может, им удастся урезонить его.
Он оглянулся в сторону охраны.
– Кто-нибудь, принесите мне планы этажа и всего здания. Я буду понимать ситуацию лучше, когда увижу их.
– Я хотел бы принимать непосредственное участие в операции, если это возможно.
Боден указал на переговорщиков в коридоре.
– Сначала пусть поработают они. Самое главное в подобных ситуациях – это терпение.
Все происходящее производило на Шоу впечатление боевых действий локального масштаба. «Наши» собрались у дверей студии, вооруженные и оснащенные по последнему слову техники, готовые применить свои навыки и надеющиеся на благополучный исход. А за дверями студии засели «враги», претворяющие в жизнь свои планы, которые они, наверное, продумывали длительное время.
Главный переговорщик, низенький человек с седеющей шевелюрой, по словам Бодена, большой умница, уже снял трубку и набирал номер студии, когда из лифта выскочил запыхавшийся молодой человек с рулоном бумаги в руке:
– Командир, вы просили планы этажа.
– Спасибо, – кивнул Боден и обратился к Шоу: – Мы можем изучить их в твоем кабинете?
В это время тридцать полицейских занимались эвакуацией всех, кто находился в здании.
4
Харриган заставил себя сосредоточиться. Он продолжал думать о Линде. Интересно, как она там? Каждый раз, вспоминая о том, что с ней случилось, он внутренне содрогался.
Харриган оглядел студию. Джерард, похоже, в своем репертуаре – строит из себя героев Николсона. Он продолжал расхаживать взад-вперед перед заложниками, через каждые несколько шагов останавливаясь перед кем-нибудь из них и изучая их реакцию. В какой-то момент он сосредоточил внимание на Корнелле и безо всякого предупреждения повернулся к нему.
Приставив пистолет ко рту телеведущего, Джерард гоготнул:
– Открой-ка ротик, толстяк. Сейчас мы проверим, нет ли у тебя кариеса.
На обрюзгшем лице Корнелла выступили бусинки пота. Он явно не хотел делать то, что ему сказали.
– Я убью тебя, толстяк, понимаешь? – сказал Джерард.
Лучший политический журналист в этом штате выпучил глаза, судорожно сглотнул. Губы толстяка разжались, и Джерард засунул пистолет ему в рот.
Прожекторы, установленные на вышках тюрьмы, были направлены в ночное небо. Их лучи пересекались друг с другом, высвечивая капли дождя на фоне затянувших луну облаков. То и дело появлялись и снова исчезали силуэты охранников с оружием на изготовку.
В воздушном пространстве над тюрьмой кружили несколько полицейских вертолетов. В условиях плохой видимости их присутствие выдавал только шум двигателей. Все они готовы были встретить вертолет, который, как сказал Дэвид Джерард, должен был приземлиться в тюрьме.
Рядом с воротами тюрьмы собралось две группы людей с плакатами. Противники смертной казни с радостью воспользовались ситуацией в качестве аргумента в свою пользу. Их оппоненты делали вид, что все это не имеет никакого значения – частный захват заложников явным психопатом. Но по их усталым лицам было видно, что люди явно обескуражены. Дэвид Джерард вряд ли мог облегчить им задачу. Но протестующие все стояли, несмотря на то что под ногами у них была грязь, сверху лил проливной дождь и ничего, кроме жалости, их протест не вызывал.
5
– Тебе очень повезло, толстяк. – Дэвид Джерард смерил взглядом Уильяма Корнелла. – Повезло, что я не прикончил тебя сразу же.
Он медленно вынул ствол изо рта телеведущего, затем посмотрел прямо в камеру:
– Надеюсь, вы видите все это, губернатор Стэндиш. Я полагаю, вы снимете трубку и освободите моего брата.
Затем он быстро прошел в другой конец ряда из трех стульев, туда, где сидела Джессика.
– Как поживает наша бомба, золотце?
Он достал из кармана детонатор. Его большой палец оказался в опасной близости от красной кнопки.
