Джой Филдинг - Не делись со мной секретами
– Послушай, – сказал он после длиной паузы, – уже почти девять вечера. Зная тебя, уверен, что ты еще не ела.
– Я не голодна.
– Тебе надо покушать. Могу добраться до тебя за двадцать минут. Пойдем куда-нибудь, съедим по куску жареного мяса...
– Дон, я только что два часа провозилась с машиной, которая похожа на бутерброд с дерьмом. Это мне отбило всякий аппетит. – Она поняла, что он улыбнулся. – Прости, в другой раз.
– Когда захочешь. Постарайся выспаться.
– Спасибо. Постараюсь.
– Да, Джесс...
– Слушаю.
– В штате Иллинойс больше не казнят преступников на электрическом стуле. Кажется, делают смертельный укол.
Она рассмеялась.
– Спасибо, что напомнил.
Оба положили трубки, не попрощавшись.
Почти тут же Джесс почувствовала урчание в желудке.
– Великолепное, великолепное совпадение. – Джесс посмотрела на телефонный аппарат, но решила не перезванивать Дону. Она слишком устала, слишком огорчилась, слишком ей все надоело, чтобы куда-то идти. Она только испортит настроение Дону. Кроме того, зачем ей жареное мясо, если в холодильнике лежат прекрасные куски пиццы.
Она взяла аккуратно завернутые в целлофановую бумагу куски и сунула их в микроволновую духовку, потом вынула банку коки из холодильника, оторвала металлический язычок и сделал большой глоток прямо из банки. Так лучше сохраняется газирование, подумала она, отпивая еще один глоток, думая о свояке и его новом правиле не покупать прохладительных напитков. «Думаю, что ты завидуешь – заявил Барри. – Потому что у твоей сестры есть и муж, и семья, и она счастлива. А что имеется у тебя? Холодильник, набитый замороженной пиццей и этот проклятый кенар».
Был ли он прав? Действительно ли она завидовала счастью сестры? Неужели она может быть мелкотравчатой?
Впервые за многие годы Морин не пригласила ее на обед по случаю Дня Благодарения. Она сказала что-то о том, что для разнообразия они устраивают обед вместе с родителями Барри, но, возможно, она была сыта по горло поведением Джесс. Они все были сыты по горло ее поведением. Даже отец перестал предлагать подходящее время для встречи со своей возлюбленной. Он понимал, насколько занята была она в эти дни, говорил он ей, ссылаясь на огласку, которую получило ее последнее дело. Он-де подождет, пока закончится этот ее судебный процесс.
Как она поступала со своим отцом? Неужели она ревниво относилась и к его счастью? Неужели ей хочется, чтобы все, кто ей дорог, жили бы так же изолировано и одиноко, как она? Неужели она может считать, что увлечение отца другой женщиной является предательством по отношению к матери даже теперь, после стольких лет?
Джесс закрыла лицо руками. Нет, это не так, наконец решила она. Скорее дело было в том, что, позволив себе полюбить другую женщину, отец, возможно, и символически, но вместе с тем вполне реально подписал акт о смерти ее матери.
Джесс подняла голову, посмотрела на потолок, по ее щекам текли слезы. Неужели она все еще ждала, что мать вернется и опять займет свое место в их жизни? Неужели она ждала этого, надеялась на это, страстно этого желала? Даже теперь, по прошествии восьми лет? Неужели она думала, что мать появится на пороге, заключит любимую дочку в объятия, покроет ее лицо поцелуями, скажет ей, что она все прощает, что дочь не несет ответственности за ее исчезновение, что ее признали невиновной?
Неужели она все еще ждала прощения? Разве она не могла в своей жизни обойтись без этого?
Микроволновая духовка задзинькала, сообщая о том, что обед готов. Джесс тут же возвратилась к действительности, вынула из духовки два пышущих жаром куска пиццы и положила их на тарелку с голубыми цветочками. Тарелку с пиццей и банку с кокой она отнесла в гостиную, села на тахту и тут заметила, что из радиоприемника льется музыка шестидесятых годов. «Понедельник, понедельник», – в унисон пели мамы и папы, а Джесс пожимала плечами. Понедельник, понедельник, вполне нормальный день! А каким оказался он у нее?
– А как этот день прошел для тебя, Фредди? – спросила она своего кенара, дуя на кусок пиццы, чтобы остудить его. – Надеюсь, лучше, чем у меня. – Она откусила большой кусок, сняв почти целиком верхнюю начинку из сыра.
Зазвонил телефон.
Джесс языком отодвинула непрожеванный кусок в левую сторону рта.
– Алло.
– Это – Джесс Костэр?
Мужской голос показался отдаленно знакомым.
– Кто говорит? – спросила Джесс, вся насторожившись.
– Адам Стон.
– Адам Стон?
– Из магазина «Шу-Инн». Вы заказывали сапожки – их доставили сегодня к вечеру. Я звонил к вам на работу, но мне сказали, что вы находитесь в суде. Вы не сказали мне, что вы адвокат.
Джесс почувствовала, как забилось ее сердце, пицца приклеилась к одной стороне рта.
– Мне ничего не передавали.
– Я и не просил передать что-либо.
Молчание.
– Итак, мои сапожки прибыли, – выговорила Джесс после паузы, показавшейся ей вечностью.
– Вы можете забрать их в любое время.
– Замечательно. Спасибо, что вы мне сообщили об этом.
– О, я мог бы их завезти.
– Что?
– Вам не надо будет лишний раз ездить в центр города. Вы можете выписать чек, конечно, на наш магазин «Шу-Инн».
– А когда?
– Я мог бы заехать прямо сейчас, если это вам удобно.
– Сейчас? Что? Когда? Сейчас? – Джесс услышала свой голос, повторивший эти вопросы. С каких это пор она стала такой увлекательной собеседницей?
– На завтра предсказывают снег.
– Правда?
– Знаете, я еще не обедал. А вы? Я бы не прочь поделить с вами одну пиццу.
Джесс тут же выплюнула на тарелку непрожеванный кусок.
– Звучит заманчиво.
– Очень хорошо. Может быть, вы мне скажите, где живете?
– Может быть, нам встретиться где-нибудь? – предложила, со своей стороны, Джесс.
– Называйте место.
Джесс назвала небольшой итальянский ресторан на проспекте Эрмитаж в нескольких шагах от своего дома.
– Через пятнадцать минут?
– Буду вас там ждать.
* * *– Вы пришли раньше, – сказал он, усаживаясь в красное виниловое кресло кабинки в глубине небольшого семейного ресторанчика. На нем были синие джинсы, серая водолазка и черная летная куртка.
– Я всегда прихожу раньше других. Дурная привычка, – отозвалась она, изучающе глядя на него и думая, что он выглядит даже приятнее, чем в первый раз. Думал ли он то же самое и о ней? Теперь ей хотелось, чтобы она переоделась во что-нибудь попривлекательнее, чем простые черные брюки и свитер. Все, что она сделала, это сполоснула лицо холодной водой, почистила зубы, немножко подкрасила губы помадой и помчалась на встречу.
– Здравствуйте, синьорина, – приветствовала Джесс хозяйка ресторана, черноволосая женщина среднего возраста, и положила перед ними два запятнанных бумажных меню. – Приятно вас вновь увидеть.
– Взаимно, – ответила Джесс, улыбаясь. – Карла готовит самые лучшие пиццы в мире.
– Во всяком случае в районе Де Пол, – уточнила Карла. – Хотите по стаканчику кьянти, пока вы знакомитесь с меню?
– С удовольствием, – ответил Адам, окидывая беглым взглядом список блюд.
– Я уже знаю, что возьму, – нетерпеливо произнесла Джесс. – Принесите мне специальную пиццу. Это мое любимое кушанье изо всех, что существуют на свете.
– В таком случае, делайте общий большой пирог, – быстро подхватил Адам. – Мы разрежем его пополам. – Карла взяла со стола меню и отправилась на кухню. – Кстати, ваши сапожки у меня в машине. Напомните мне, чтобы бы я их вам передал.
– А вы не забудьте напомнить мне, чтобы я вам выписала чек.
– Бог мой, вот это настойчивость, – рассмеялся он. – Похоже, вы здесь частый гость.
– Я живу совсем рядом, на этой же улице. И сама не большая мастерица готовить, – добавила Джесс.
– Догадываюсь, что у вас не так много времени на приготовление пищи.
– Это верно, но если бы и было, я бы все равно не стала готовить.
Его взгляд выразил удивление.
– Вопрос принципа?
– У адвокатов бывают принципы, – ответила она и улыбнулась.
– Нисколько в этом не сомневался.
– Моя мама постоянно что-то стряпала, – пояснила Джесс. – Но ненавидела это занятие и не научила этому нас. Может быть, она считала, что если мы с сестрой не научимся стряпать, то нам и не придется этим заниматься.
– Любопытная теория.
– Но на практике она не подтвердилась.
Он выглядел озадаченным.
– В последнее время моя сестра превратилась в заботливую хозяйку-хлопотунью.
– А вы не одобряете это?
– Мне бы не хотелось говорить о своей сестре.
Карла вернулась с графинчиком кьянти и двумя стаканчиками для вина.
– В сегодняшних газетах я читала об убийце из лука, – сказала Карла, наливая в стаканчики темно-красное вино. – Там упоминается ваше имя и многое другое. Очень впечатляет.
Джесс улыбнулась.
– Впечатляюще будет, если мы выиграем этот процесс.
