Тилли Бэгшоу - Сидни Шелдон. Интриганка-2
Прокручивая е-мейлы от Робби и отца, своего гарвардского профессора доктора Фейрфорда и бесчисленных любовников, Лекси молилась про себя.
Пожалуйста, Господи, только бы это от него!
Наконец она нашла новое сообщение. Открыла – и задохнулась от волнения. Там было всего три слова: «Я его нашел».
* * *Томми Кингу Таиланд не понравился.
Слишком много косоглазых кошечек, готовых угодить мужчине. Но, увидев первую сотню девиц, выталкивающих из задниц зажженные теннисные мячи, курящих сигары своими «кисками» и показывающих бесчисленные непристойные трюки, понимаешь, что эти пикантные штучки быстро приедаются. И что остается? Жареные жуки, липкая жара и гребаная дизентерия.
Томми Кинг хотел биг-мак, футбол по понедельникам и секс с женщиной за тридцать, которая считала свой задний проход выходом, а не входом. Прошло пять долгих лет, и он всеми фибрами души жаждал наконец покончить с заданием. Парень, очевидно, мертв, как и двое его приятелей. Почему девчонка Темплтон не может этого понять?!
Впервые встретив Лекси на вечеринке в честь ее шестнадцатилетия, он решил, что напал на золотую жилу. Тогда он не представлял, что поиски похитителей Лекси займут пять долгих, бесплодных лет. За эти годы желтолицый частный детектив налетал больше миль, чем Генри Киссинджер, и ради чего? Конечно, за это время он сколотил небольшое состояние. Но ему уже шестьдесят два, и он устал как собака. Кроме того, на кой черт деньги в такой дыре, как Пхукет?
Агент Эдвардс, герой ФБР (м…к, каких мало), вытащивший Лекси с горящей фабрики, пытался предостеречь его. Томми Кинг навестил агента Эдвардса в его доме на Лонг-Айленде, гигантском сооружении во французском сельском стиле, оплаченном благодарным отцом девушки. Слыша, как под ногами хрустит гравий подъездной аллеи, Томми Кинг качал головой. Ничего не скажешь, деньги – это все.
Но при виде шрама и изуродованного лица бывшего агента изменил мнение.
– Вы никогда их не найдете. Поверьте. Мы пытались.
Весенний день выдался безоблачным и теплым. Они сидели в саду, и горничная принесла им свежий лимонад. Томми наблюдал, как Эдвардс подносит стакан к тому, что когда-то было его губами, и старался не ежиться.
– Почему вы так уверены?
– Огонь уничтожил все. Все улики и доказательства. У нас остались только описания Лекси, довольно точные в некоторых отношениях, но этого оказалось недостаточно. – Эдвардс печально покачал головой. – Мы совершенно уверены, что это не дело рук каких-либо крупных преступных синдикатов.
– А мафия?
– Определенно нет. Мы искали в числе тех, кто был близок к семье Блэкуэлл. У кого был мотив. Реальный или воображаемый. Список оказался длинным.
– Еще бы!
Томми глотнул лимонада, показавшегося ему чистой амброзией.
– Служащие «Крюгер-Брент», домашние слуги. Мы даже проверили прежних пациентов доктора Темплтона. До женитьбы он работал психиатром. Мы думали, может, среди его пациентов был псих с пристрастием к маленьким девочкам.
Томми вздрогнул.
– Так или иначе, через два года поисков с почти безлимитным бюджетом мы закрыли дело. Желаю удачи. Но учтите, вы ищете три иголки в стоге сена величиной с Канаду.
Два года спустя Кингу удалось отыскать первые две иглы: Уильяма Манша и Федерико Борромео. Билли Манш был мелким наркодилером из Филадельфии, успевшим со временем переквалифицироваться в наемного киллера. Борромео был приятелем Билли по тюрьме для малолетних преступников. Мошенник, игроман, но ни в чем серьезном замешан не был.
Оба погибли в автокатастрофе, в Монако, в 1993-м, через год после спасения Лекси.
Когда Томми рассказал обо всем восемнадцатилетней Лекси, та отказалась этому верить. И написала Томми, требуя предоставить ей снимки тел. Томми пришлось четыре месяца терпеливо обхаживать одинокую тучную секретаршу в офисе патологоанатома, чтобы получить фотографии. Вместе с ними он послал счет и записку, в которой спрашивал, стоит ли продолжать поиски третьего.
«За два года я ничего о нем не обнаружил. Как вам известно, ФБР это тоже не удалось. При таких обстоятельствах я считаю необходимым прекратить расследование. Продолжать поиски – означает тратить мое время и ваши деньги».
Через неделю Томми получил чек на двадцать тысяч долларов и записку, состоявшую из одного слова: «Продолжайте».
Через два года он получил наводку на человека, именовавшего себя Декстер Деллал, известного насильника и мелкого вора из округа Сан-Франциско. Деллал регулярно посещал восточные страны в качестве секс-туриста.
Томми Кинг сел на самолет, летевший в Бангкок.
Оказавшись в Бангкоке, Декстер Деллал снова исчез, как рыба, выпущенная в сточную канализацию. Но каждые пять месяцев выныривал из грязи, подобно лососю. В Бангкоке он объявился под именем Мика Дженнера, страхового агента. В Паттайе был Фредом Гривсом, изготовителем игрушек. В Пхукете превратился в таксиста Трейвиса Кемпа. Томми Кинг смог проследить путь скользкого, неуловимого преступника только в его последнем воплощении: «Джон Баркли, заключенный 7843А».
Джон Баркли привел в пятизвездочный отель десятилетнюю проститутку, а четверть часа спустя был арестован со спущенными штанами представителем тайской полиции нравов и под дулом пистолета препровожден в полицию.
Десять лет.
Никакого условно-досрочного.
Никаких несовершеннолетних кисок.
Томми Кинг сидел за стойкой бара, ожидая, когда зазвонит его смартфон «Блэкберри».
Лекси Темплтон, несомненно, обладала одним прекрасным качеством: она не из тех, кто тратит время попусту и откладывает дела в долгий ящик. Особенно получив такую новость.
И точно, ровно через минуту смартфон Томми ожил, и он позволил себе широкую золотозубую улыбку.
«Спасибо. Ваше расследование закончилось. Остаток денег переведу на багамский счет завтра же утром. Прощайте, мистер Кинг».
Интересно, что теперь будет? Неужели Лекси станет ждать десять лет, пока парень выйдет на свободу, – при условии, что он доживет до этой свободы – только чтобы потом отомстить? Или сочтет, что десять лет подряд подставлять задницу гомикам в тайской тюрьме – само по себе достаточное наказание?
Впрочем… отныне это не его проблема.
Прощайте, мисс Темплтон.
Скатертью дорога.
* * *В шести кварталах от квартиры Лекси в своем пентхаусе сидели за ужином Макс и Ив.
– Как дела, дорогой? Что-то ты неважно выглядишь.
Пять футов сверкающего красного дерева отделяли Ив от сына. Стол, как всегда, был накрыт словно для званого ужина, с хрусталем и серебряными приборами. Первоклассный повар готовил обеды для Ив, стараясь, чтобы общее количество калорий не превышало тысячи восьмисот. Пусть Кит когда-то украл у нее красоту, но даже в пятьдесят пять Ив была достаточно тщеславна, чтобы упорно сохранять стройную фигуру. В рестораны она не ходила, боясь репортеров, поэтому старалась, чтобы домашние обеды были столь же изысканны и вкусны. Она всегда переодевалась к ужину и требовала от Макса того же самого. Сегодня на ней было длинное вечернее платье цвета зеленого нефрита с высоким воротом и длинным треугольным вырезом на спине, доходившим почти до ягодиц. Платье более подходило молодой женщине, но Ив носила его с честью.
– Все в порядке, – ответил Макс с вымученной улыбкой.
Ив внимательно вглядывалась в красивое лицо сына. Хищные, чувственные черты подчеркивались черным цветом смокинга.
Он ослепителен. От папаши в нем нет ни унции. Но как может ее сын так неумело лгать?
– Я так не считаю. Скажи, что случилось?
Макс немного поколебался.
– Лекси. Сегодня у нас было совещание. Она все время пытается подставить мне ножку.
Испещренные шрамами, неестественно растянутые брови Ив сошлись на переносице.
– Продолжай.
– Огаст Сэндфорд буквально ест у нее из рук. И я уверен, что Джим Брутон так и рвется ее трахнуть. – Макс покачал головой. – Сначала я думал, что стажировка – это желание совета председателей угодить ей. Но теперь уже не так уверен. Она не меньше меня жаждет сесть в кресло председателя. И не забудь, она умна.
– Но она глуха, – пренебрежительно бросила Ив. – Хочешь сказать, что не можешь переиграть девчонку, которая глотает слова, как алкоголик? Мямлит, как умственно отсталая?
– Конечно, могу, мама. Я…
– Она – шлюха! Всеобщее посмешище!
Желчь лилась с губ Ив, как пена из кипящей кастрюли с бульоном.
– Вываливается из ночных клубов в пять утра, с юбкой, задранной до пояса!
Это было не совсем правдой. Лекси, конечно, не отличалась строгостью поведения и за вечер посещала кучу вечеринок, но очень заботилась о своем публичном имидже. Не то чтобы Макс собирался спорить с матерью. Он ненавидел кузину не меньше, чем Ив. И тот факт, что он хотел ее, только усиливал его ненависть. Лекси – это все, что стояло перед ним и «Крюгер-Брент». Между ним и материнской любовью. Лекси пыталась отнять у него Ив. Она все портила!
