Нейлоновые хомуты - Ильдар Р. Низаев
Он достал из рюкзака снедь и разложил её на примятой траве, собираясь начать трапезу.
– А руки? – вытянув их вперёд и показывая, что надо бы их освободить, спросила Мела.
– Так ешь! Привыкай опять к стяжкам!
– Не доверяешь или боишься? Да не убегу я!
– И то, и это. Ешь!
Мела одарила жующего Мира пронзительным лукавым взглядом, но поняв, что это не сработало, тоже приступила к трапезе. Но молчание её было недолгим.
– И всё-таки, что ты, Мир, будешь делать с золотом?
– Не думал об этом, не знаю! – пожал тот плечами.
– А я бы продала бы его. А потом взяла бы своих маму и сына и на эти деньги укатила бы за рубеж, куда-нибудь подальше – чем дальше, тем лучше!
– И что, там, за рубежом, тебя кто-то ждёт, ты кому-то нужна? Что там интересного? – спросил Мир, искренне заинтересовавшись гипотетическими планами пленницы.
– Там не то что интересно – там хорошо! Мальчик мой глупенький, жизни-то ты ещё не видел! Там бы я начала новую жизнь, правда, не знаю, хватило бы мне этого на жильё, чтобы конкретно обосноваться! Но всё равно там настоящая жизнь, вот где люди живут, а не выживают! Вот к чему надо стремиться, а не к тому, что тебе в голову вбили! Про любовь к родине и всякое такое бла-бла-бла… Надо жить там, где хорошо, где лучше!
– А мне никто такого не вбивал. Может, учили и рассказывали – это да! Я всегда думал, что родина – она одна – там, где твои близкие и родные! А уж где хорошо, а где плохо, не знаю, мне лично дома хорошо!
– Это диагноз, с такими и не поспоришь! Неужели тебе нигде не хочется побывать?
– Почему бы и нет? Попутешествовать по всему миру интересно было бы! Но обязательно с возвратом домой, на родину!
– Вот здесь хоть не всё ещё потеряно с тобой! Ты на путешествия этот слиток потратишь?
– Нет! – ответил Мир.
– Как нет? А на что тогда?
– Это грязные деньги. Ты забыла, от кого он нам достался? На этом золоте кровь, может, даже много крови! И оно мне, нам не принадлежит!
– Бла-бла-бла… Святоша нашёлся! И что, ты его своим командирам, начальству отдашь? Думаешь, они на хорошие дела его пустят? А не себе в карман положат?
– Этого не знаю! Да я его вообще сейчас выкину, чтоб ты поменьше меня этими вопросами доставала! И о золоте меньше думала, а то из-за него мне, глядишь, ночью горло перегрызёшь, лишь бы со слитком остаться, чтоб в мечтах своих за рубеж укатить! – выдал Мир, ища слиток в рюкзаке.
– Стой, успокойся! Не выкидывай, я больше ни слова, клянусь, о нём не скажу! Отдашь его в приют какой-нибудь на добрые дела, глядишь, там тебе это зачтётся! – соскочив с места, сказала Мела, показывая пальцем на небо.
– Клянёшься, лиса хитрая? Плутовка хитрозадая!
– Клянусь! Там же, наверху, всё видят, душа в своё время в ответе за всё будет!
– Она ещё и о душе заговорила!
– Да, заговорила. Поверь мне, о душе в последнее время много думаю! А за хитрую плутовку, да ещё и хитрозадую, обидно!
– Обидно, досадно! Бывает!..
– Бывает, конечно, бывает!
– Хорош уже болтать, давай отдыхать! – сказал Мир, вставая с насиженного места.
– Ты что это надумал, молодой человек?! – округлила глаза Мела.
– В туалет желание имеется?
– Нет, ты чего удумал-то?
Мир согнул верхушку у молодой берёзки и сломал её примерно на уровне своего роста. Потом присмотрелся к обстановке вокруг.
– Вставай! Давай, давай вставай!
– Опять какие-то твои половые фантазии? – Мела неохотно поднялась.
– Да конечно! Руки вверх – и в берёзку продевай! – скомандовал Мир, помогая пленнице выполнить его приказ.
– Да уж! Всё боишься меня потерять?
– Боюсь! – ответил Мир. – А теперь ложись и отдыхай, спи!
Мела легла на бок, обняв деревце. Мир подложил ей рюкзак вместо подушки, а сам лёг на её ноги, обхватил одну из них и положил на неё голову.
– Как мило ты разлёгся, мой котёночек!
– Всё! Молчим, спим! – наказал Мир.
– Мяу! Как скажешь, милый мой, будем молчать! – ответила Мела, закрывая глаза.
Мир ещё раз прислушался, присмотрелся к окружающей обстановке и, вновь уронив голову на живую костлявую подушку, закрыл глаза. Пистолет и винтовку он положил подле себя. Приличный путь и плотный перекус быстро склонили ко сну обоих путников.
* * *
Огромный поток воды, сопровождаемый сильным шумом и стремительно заливающий всё окружающее пространство, появился из ниоткуда через каких-то пару часов после того, как путники уснули. Оказалось, в верхнем течении находившейся неподалёку реки была взорвана дамба, и вся масса воды из водохранилища устремилась вниз, снося всё на своём пути. Мир проснулся первым, почуяв неладное:
– Встаём бегом!
– Что случилось? – спросонья спросила Мела, не понимая, что происходит.
– Вода кругом! Надо на холм бежать скорее! – ответил Мир, быстрым движением доставая свой кухонный нож из самодельного чехла на поясе и прорезая им хомут пленницы.
Затем он схватил рюкзак, винтовку, пистолет и показал пример, побежав что есть мочи, насколько позволяла его хромота. Мела, наконец-то окончательно проснувшись и сообразив, что происходит, помчалась вслед за Миром, выкладываясь по полной. На последнем издыхании они забежали на холм. Вода, буквально наступая им на пятки, заполнила лес, и её поток уносился всё дальше. Обессиленные, тяжело дыша, застигнутые врасплох путники упали спинами на мокрую от брызг воды землю.
– Это что такое было? – кое-как отдышавшись, выдавила из себя Мела.
– Потоп, как видишь!
– Всемирный, что ли? А где ковчег тогда?
– Видимо, там для нас места не уготованы! – улыбнулся Мир.
– Будем здесь теперь обитать, на необитаемом холмике?
– Лучше здесь, чем в воде, согласись?
– Конечно, драгоценный мой спаситель!
Эти двое и не могли предполагать, что по иронии судьбы где-то рядом действительно находится «Ковчег» – железная лодка с этим самым одноимённым библейским названием и с тремя вражескими иностранными наёмниками. Двое были женского пола и один – мужского, на троих – один автомат. Когда взорвали дамбу, эти трое лазутчиков – поначалу их было четверо – только ещё собирались плыть по речке, но тут их настигла волна. Они потеряли своё оружие и даже одного члена своей команды; сами едва удержались на лодке, несколько раз чудом не перевернувшись, бешено несясь под управлением стихии по пути, который знала она одна. И так продолжалось до тех пор, пока волна не принесла их «Ковчег» к оврагу и не выкинула лодку на его дно. Выпавшие из неё лазутчики успели зацепиться за «зубы» – скалы холма – и взобраться на возвышенность. И вот теперь они с интересом охотников, преследующих добычу, наблюдали за Миром и Мелой, спрятавшись за глыбами скал, торчащих из нутра холма. Эти же самые глыбы не позволяли наёмникам пристрелить своих жертв единственным имеющимся у них в наличии автоматом. А подобраться поближе означало выдать себя. Поэтому автоматчицу решено было оставить на пристреле для прикрытия, а вот особь мужская и вторая женская поползли, огибая холм, к Миру и Меле с другой стороны, стараясь быть незамеченными. В руках у них были боевые ножи.
– Хорошо отдохнули, чуть не смыло к чертям собачьим! – сказал Мир, отдышавшись и вставая, чтобы осмотреться. Пистолет он заправил за ремень, а винтовку держал в руках.
– Как всегда, молодец: спас нас! Реакция есть, значит, дети будут! – съехидничала Мела, присев и наблюдая за потоками, которые постепенно становились менее полноводными.
– Так бы и спала там сейчас, берёзку обняв! – подколол её Мир.
– Да. Вообще-то дурная идея была меня так связывать, между прочим, – пожаловалась Мела.
– Нормальная!
В этот момент особь мужская наёмная враждебная подобралась к Меле и подставила ей нож к горлу. Мир этого не заметил, так как стоял к ней практически спиной. От неожиданности, подкреплённой страхом, Мела вскрикнула. Мир обернулся и всё понял.
– Оружи палажи, я убить! – с сильным акцентом громко выкрикнула особь, что подставила к горлу Мелы нож, на остром лезвии которого уже появились капли крови.
– Ты кто? Я сейчас тебе башку прострелю! – среагировал Мир, вскинув винтовку и прицелившись во врага.
– Вы эти, да? Я убить, я убить, палажи! – завопила снова особь.
– А я тебя
