Призраки (ЛП) - Хантер Эван (Ивэн)
«Вот и всё», — сказал он.
Хиллари положила руку на ручку. Она закрыла глаза. Он ждал, не зная, чего ожидать, когда она дотронется до чего-нибудь.
Снежинка приземлилась ему на шею и растеклась по воротнику.
«Там есть чёрный ход», — сказала она.
Они пробирались по снегу вокруг дома, миновали заросли колючего кустарника и вышли на серое деревянное крыльцо со стороны океана. Ветер прибивал снег к крыльцу. Он отпихнул снег ботинком, распахнул внешнюю дверь, а затем попробовал ручку на внутренней двери.
«Заперто», — сказал он. «Давайте вернёмся в город.»
Хиллари потянулась к ручке. Карелла вздохнул. Она держала ручку, как ему показалось, необычайно долго, ветер со свистом налетал с океана и хлестал по маленькому крыльцу, а штормовая дверь билась о стену дома. Когда она отпустила ручку, то сказала: «За водосточной трубой есть ключ.»
Карелла заиграл светом над водосточной трубой. Отверстие было на высоте восьми дюймов от земли. Он пощупал его рукой. На задней стенке трубы был прикреплён один из магнитных держателей для ключей, призванных облегчить взломщикам вход в дом. Он открыл крышку металлического контейнера, достал ключ и примерил его к замку. Ключ легко вошёл в паз; когда он повернул его, то услышал, как ригели, смазанные маслом, отодвинулись с тихим щелчком. Он снова попробовал ручку, и дверь открылась. Пошарив на стене справа от двери, он нашёл выключатель и щёлкнул им. Он шагнул в комнату; Хиллари закрыла за ним дверь.
Они стояли в гостиной, обставленной так, что её можно было бы назвать «пляжным домиком». У окна, выходящего на океан, стоял диван, покрытый чехлами с цветочным рисунком. Два мягких кресла с несовпадающей обивкой стояли напротив дивана, словно уродливые женихи, просящие руки принцессы.
На полу между диваном и креслами лежал овальный плетёный ковёр с пятнами, а на нём покоился кофейный столик со смещённым центром, словно из сапожной мастерской. Пианино стояло у стены с двумя дверями: одна вела на кухню, другая — в кладовую. Ступеньки в дальнем конце комнаты вели на верхний этаж дома.
«Это не тот», — сказала Хиллари.
«Что вы имеете в виду?»
«Это не тот дом, о котором писал Грег.»
«Мне показалось, вы сказали…»
«Я сказала, что всё началось здесь. Но это не тот дом, который был в „Мёртвых тенях“.»
«Откуда вы знаете?»
«В этом доме нет привидений», — категорично заявила она. «В этом доме никогда не было привидений.»
Тем не менее, они обошли дом сверху донизу. Хиллари вела себя спокойно, почти отстранённо. Она шла по дому, как незаинтересованная покупательница, которой муж пытается навязать нежелательную покупку, пока они не добрались до подвала. В подвале, а Карелла уже начал привыкать к этим внезапным перепадам психического настроения, она вздрогнула при виде закрытой двери. Её руки начали молотить воздух, пальцы на каждой из них стали похожи на пальцы слепого, ищущего препятствия. Дрожа, она подошла к двери.
Подняв примитивную задвижку, она вошла в комнату с полками, где находилась печь. Карелла сразу понял, что в доме страшно холодно. Его ноги стали свинцовыми, руки онемели.
На одной из полок лежали маска водолаза, пара резиновых ласт и кислородный баллон. Хиллари подошла к полке, но ничего не тронула. Как и в случае с лодкой в пещере, она отступила назад и сказала: «Нет, о Боже, нет.»
Он чувствовал что-то почти осязаемое в этой комнате, но ему лучше было не верить в то, что он интуитивно понимает, что думает Хиллари. Его реакция была непримиримой, как у детектива одного из крупнейших городов мира: многолетний опыт и километры эмпирической дедукции, приправленные щепоткой догадок и столовой ложкой надежды — но надежда была эфемерной. Стефани Крейг, опытная пловчиха, утонула в бухте в самом спокойном море, которое все помнили тем летом.
По крайней мере один из свидетелей предположил, что её схватила снизу акула или какая-нибудь другая рыба. В подвальной комнате дома, который её бывший муж Грегори снял на лето, они как раз наткнулись на снаряжение водолаза.
Разве это невозможно…?
«Это был Грег», — сказала Хиллари. «Грег утопил её.»
В отеле «Хэмпстед Армс» они забронировали на ночь пару смежных номеров. Набирая номер своего дома в Риверхеде, Карелла слышал, как Хиллари разговаривает по телефону в соседней комнате. Он не знал, кому она звонит. Он знал только, что в машине на обратном пути в город она отказалась подкрепить своё прямое обвинение. Фанни взяла трубку на четвёртом звонке.
«Привет», — сказал он, — «я застрял здесь.»
«А где, наверху в отделе?», — спросила Фанни.
«Я попросил Коттона позвонить…»
«Он не сделал этого.»
«Я в Массачусетсе.»
«Ах», — сказала Фанни. «И что, позволь спросить, ты делаешь в Массачусетсе?»
«Проверяю дома с привидениями.»
«Твоё итальянское чувство юмора оставляет желать лучшего», — сказала Фанни. «У Тедди будет припадок. Она думает, что тебя убили в каком-нибудь тёмном переулке.»
«Передай ей, что со мной всё в порядке и я позвоню утром.»
«Это её не успокоит.»
«Тогда скажи ей, что я люблю её.»
«Если ты любишь её, то какого чёрта ты делаешь в Массачусетсе?»
«Там всё в порядке?»
«Всё хорошо и прекрасно.»
«Снег ведь ещё не выпал?»
«Ни снежинки.»
«Здесь уже выпало восемь дюймов снега.»
«Ну и правильно», — сказала Фанни и повесила трубку.
Он набрал номер Хоуза в отделе и получил от него ответ на третьем гудке.
«Ты должен был позвонить и сказать моей жене, что я уехал в Массачусетс», — сказал он.
«Чёрт», — сказал Хоуз.
«Ты забыл.»
«Сегодня случилось много всякого. Трое парней пытались ограбить банк на углу Калвер и Десятой. Заперлись внутри, когда сработала сигнализация, и решили держаться против всего чёртова полицейского департамента. В итоге мы выбили их около четырёх часов.»
«Кто-нибудь ранен?»
«У одной из кассирш случился сердечный приступ. Но это всё. Я рад, что ты позвонил. У нас есть кое-что по драгоценностям.
Владелец ломбарда позвонил в отдел, пока я играл в полицейских и грабителей. У него магазин на углу Эйнсли и Третьей.»
«Так, продолжай.»
«Я перезвонил ему, как только вернулся. Оказывается, сегодня днём там был какой-то парень, который пытался продать бриллиантовую подвеску. Секундочку, вот список.» Линия замолчала. Карелла представил себе, как Хоуз проводит пальцем по списку, предоставленному Хиллари Скотт. «Да», — сказал Хоуз, — «вот он. Бриллиантовый кулон грушевидной формы в платиновой оправе с восемнадцатидюймовой цепочкой из восемнадцатикаратного золота.»
«Во сколько его оценили?»
«Тридцать пять сотен.»
«Кто заложил его?»
«Пытался заложить его. Брокер предложил шестнадцать сотен, парень согласился, а потом замялся, когда у него попросили удостоверение личности. Им нужно удостоверение личности, знаешь ли, когда они отправляют нам список своих сделок.»
«И парень отказался его показать?»
«Всё, что требовал брокер, — это водительские права. Парень сказал, что у него нет водительских прав.»
«Так что же произошло?»
«Он забрал кулон и ушёл.»
«Отлично», — сказал Карелла.
«Всё не так уж плохо. Как только он вышел из магазина, брокер проверил листовку, которую мы разослали, и заметил на ней кулон. Тогда он и позвонил сюда. На листовке был номер, ты помнишь…»
«Да, и что же произошло?»
«Он сказал мне, что парень положил руки на стеклянную крышку ювелирного прилавка. Он решил, что мы можем снять с него отпечатки пальцев. Он довольно умный старик.»
«Ты ходил туда?»
«Только что вернулся, вообще-то. Оставил там команду, чтобы снять отпечатки с ювелирного прилавка, дверной ручки и всего остального, к чему парень мог прикасаться. Десятки людей входят и выходят из этого места каждый день, Стив, но, возможно, нам повезёт.»
«Да, возможно. Как выглядел этот парень?»
«Он подходит под описание. Молодой парень с чёрными волосами и карими глазами.»
