Дэвид Моррелл - Шпион, который явился под Рождество
— Рождество по-шпионски, — как в бреду проговорил мальчик.
— Это что еще за история? — не понял Тед.
— Сын тебе перескажет.
— Петр! — раздался снаружи предостерегающий крик Андрея. — Полиция! Время поджимает!
— Тед, пойдем со мной. — Они отошли к входной двери.
— Когда я боролся со вторым убийцей, его кто-то двинул по черепу. Это ты постарался? — уточнил Каган.
— Да, я. Лампой.
Из раны на щеке Теда капала кровь.
— Тогда надежда есть. Из пистолета доводилось стрелять?
— Нет.
— Наводишь дуло на цель и нажимаешь спусковой крючок. Это если без лишних подробностей.
— Ты ведь мне это неспроста рассказываешь?
— Вот пистолет, держи. Если человек, который тебя послал — с помятым лицом и густыми бровями, — попытается ворваться в дом, не пускай его.
— Думаешь, он нарушит слово? Он заманивает тебя в ловушку?
— Такое случалось, — Каган оглянулся. — Коул, какое у шпиона самое главное правило?
— Ничего не принимать на веру, — заторможенно выдавил мальчик.
— А второе?
— Всегда иметь запасной план.
— Я тобой горжусь, — Каган перевел пристальный взгляд на отца семейства. — Тед, я могу на тебя положиться? Ты остановишь того человека, если он попытается проникнуть в дом?
— Я сделаю все, чтобы уберечь своих.
— Помни об этом, не забывай. Оберегать своих.
— Даю слово.
— Если когда-нибудь вдруг забудешь и снова обидишь жену или сына, я вернусь и напомню.
— В этом не будет нужды, обещаю.
Тед протянул руку.
Каган пожал ее на прощание, отметив, что, несмотря на все случившееся, пожатие у Теда вышло твердым и решительным.
— Я тебе верю.
Остановившись у выхода, он оглянулся на малыша, уютно устроившегося на руках у Мередит.
«Очередной знак? Даешь мне понять, что все будет в порядке?» — мелькнуло у Кагана.
— Желаю вам вырастить много прекрасных роз, Мередит.
— Спасибо, что спасли нам жизнь.
— Не стоит благодарности. Это ведь из-за меня вы оказались в опасности. И если бы все вы не проявили мужество, мы бы погибли, — Каган указал на Коула. — Ты по части прикрыть тыл многим профессионалам фору дашь.
— Все равно спасибо, — произнесла Мередит, — за то, что сдержали слово. — Она перевела взгляд на Теда, потом снова на Кагана. — Вы сделали мне самый настоящий рождественский подарок.
И когда Каган, набравшись решимости, потянулся к дверной ручке, Мередит вдруг спохватилась:
— Вы ведь даже имени своего не назвали. Этот человек снаружи кричал: «Петр!» Это значит Питер? Вас так зовут?
— Это он меня так зовет.
Мередит, осмыслив, кивнула.
— Понятно. В общем, счастливого Рождества вам, кто бы вы ни были.
* * *Каган распахнул дверь и шагнул под освещенный козырек. Если Андрей собирается его пристрелить, момент — лучше некуда.
Но ничего не произошло.
«Каждый поступок — испытание веры». Поеживаясь, он вышел из-под козырька и сквозь густо валящий с неба снег зашагал к калитке. До него донеслось едва слышное урчание мотора, и он разглядел в проулке темную глыбу «рейндж ровера».
«Значит, меня пристрелят, когда я открою дверь машины», — догадался Каган, которого вовсю секло мокрым снегом.
Окно у пассажирского кресла поползло вниз.
— Петр, ты же обещал помочь! Как я могу перейти на сторону спецслужб, если за мной и родными будут охотиться клиенты на пару с Паханом? Сегодня единственная возможность накрыть их сразу, в одном месте. Нельзя ее упускать!
«Возможно, это ловушка, — подумал Каган. — Но хотя бы малыша я спас».
— Отныне вранье прекращается, — заявил он вслух, не торопясь подходить к машине. — Меня зовут не Петр.
— Надо же. Кто бы мог подумать.
— На самом деле я Пол.
Каган шагнул к двери, надеясь, что Андрей догадается по голосу: теперь он действительно не врет.
— Я к этому имени в жизни не привыкну.
— Тогда зови меня Петром, как раньше.
— Примериваешься, как бы пристрелить меня через окно? — полюбопытствовал Андрей.
— Вообще-то я думал, что пора бы уже нам сделать что-нибудь хорошее, — ответил Каган.
Слух постепенно возвращался, и Каган вдруг осознал, что полицейские сирены воют уже гораздо ближе, чем хотелось бы.
— Хорошее? — Андрей, поразмыслив, пожал плечами. — Почему бы нет? Все лучше, чем похищать младенцев.
Каган открыл пассажирскую дверь. Обе руки Андрея уверенно и твердо лежали на руле.
— Если хочешь пристрелить меня, момент — лучше некуда, — сообщил Андрей. — Я беспомощен, как дитя.
Каган забрался в теплый салон автомобиля.
— Представить себе такого не могу, чтобы ты когда-то оказался беспомощным, — захлопывая дверь, возразил Каган.
Андрей включил передачу, и «рейнджровер» поплыл вдоль проулка. Под шинами внедорожника поскрипывал глубокий снег. Чуть погодя автомобиль вывернул направо, на Каньон-роуд, где уже катило несколько машин.
— Слышал? — спросил вдруг Андрей.
Каган прислушался.
— Сирены?
— В соборе звонят. Полночь.
— Рождество.
Слово заставило Кагана вспомнить о погибших родителях и о тех рождественских вечерах, которые он уже никогда с ними не встретит.
— Оглянись, — велел Андрей.
Каган послушно обернулся. На обогреваемом заднем стекле «рейнджровера» снег таял мгновенно, и Каган без труда разглядел вдалеке красно-синие сполохи полицейской мигалки. Стражи порядка прокладывали себе путь по Каньон-роуд. Кагану это разноцветное мигание напомнило гирлянды на елке… Тут снег повалил гуще, и огни исчезли.
Андрей свернул налево, на соседнюю улицу, и следы «рейнджровера» слились с остальными. Потом он переехал небольшой мостик и у знака «Стоп», подождав, пока исчезнут впереди огни проезжающей мимо машины, двинулся налево, вслед за ней. Через несколько секунд сзади замаячили фары еще одного автомобиля.
Андрей глянул в зеркало заднего вида.
— Они нацелятся на синий «рейнджровер». До центра каких-нибудь пара кварталов. Найдем парковку, кинем машину там, а себе другую угоним. До утра все равно никто не хватится.
— Вполне приличный план.
Андрей кивнул на мерцающие огоньки в окрестных домах.
— На родине Рождество не праздновалось. Так что когда СССР рухнул, а я перебрался в Штаты, у меня голова кругом пошла при виде всех этих украшений.
— Только украшений? А как же дух Рождества?
— Ну, раз у тебя проснулась совесть, можешь и со мной поделиться.
— Совесть у тебя у самого есть.
— Тогда не заставляй меня о ней жалеть.
Андрей зачем-то сунул руку под куртку. На секунду Каган испугался, что тот все-таки обманул его и сейчас вытащит пистолет. Он уже хотел броситься на водителя, но вовремя сообразил, что Андрей включает радиопередатчик на поясе.
— Это Мельхиор, — произнес Андрей в микрофон. — Груз у меня. — Он помолчал, слушая наушник и потихоньку продвигая машину вперед в медленно ползущем потоке. — Цел и готов к отправке. А mudak больше не у дел.
Андрей снова умолк, слушая.
— Да, это была жалкая попытка меня переманить. Он потом понял, какого дурака свалял, я постарался. Я тебя не кину никогда. — Андрей послушал еще. — Самое главное, что я свой промах исправил. Скажи клиентам, мое слово в силе. Когда я доставлю груз, пусть принесут извинения — и про бонус не забудут. Мы будем через полчаса. Да, и водку нам в номер, пожалуйста.
Андрей нажал кнопку, отключая передатчик.
— Полчаса. У нас есть время подготовиться.
— Mudak. Это ты меня круто приложил, — поддел Каган.
— Меня Пахан приложил еще круче. Тебя правда зовут Пол?
— Правда. Как на духу.
— Пол… — Андрей попробовал имя на слух. — Не, не катит. Петр, когда поможешь мне со сменой лагеря, как насчет провести следующее Рождество с нами — со мной и с моими?
— Буду рад их снова повидать.
«Малыш в безопасности, — думал Каган. — Остальное неважно. Я спас малыша. И от меня не убудет сидеть тут, вымучивая шутки с Андреем по дороге на смертельную схватку. От меня не убудет помочь ему — как он там захочет. Лишь бы малыш был цел и невредим».
— Может, Анне с девочками понравится жить как раз здесь, в Санта-Фе? — размышлял Андрей.
— Мешать работу с семьей? Думаешь, надо?
— Я умею маскироваться.
— Это да, — признал Каган.
— Горы. Свет. Тишина. Им здесь точно понравится.
— Тишина — это хорошо, — согласился Каган.
«Слава богу, малыш в безопасности», — крутилась в голове неотступная мысль. Слух вернулся почти полностью, и Каган уже различал звон колоколов в соборе.
— У тебя патронов достаточно? — спохватился Андрей.
— В «глоке» пусто. В пистолете Михаила магазин полупустой.
— Вот, держи запасной для «глока».
Каган настороженно проследил за рукой Андрея, нырнувшей под куртку, однако в раскрытой ладони оказался только обещанный магазин, и ничего больше.
