Питер Джеймс - Дом на Холодном холме

– И кроватей, которые могут переворачиваться на сто восемьдесят чертовых градусов.

– Я все еще думаю, что этому есть разумное объяснение.

– Прекрасно. Буду просто счастлива, если один из нас его найдет.

Олли снова взялся за вино.

– Ее физически невозможно перевернуть – если только сначала не разобрать. Я просил Брайана Баркера взглянуть на нее, и он сказал, что болты, на которых она держится, совсем заржавели. К ним не прикасались много лет – а то и десятилетий.

– Я сегодня кое с кем встречалась.

– С кем?

– С одним клиентом. Я раньше не хотела тебе рассказывать, чтобы не расстраивать. В первый раз мы виделись в понедельник. Это наш новый клиент, странноватый парень, бывший рок-музыкант, зовут Кингсли Паркин. У него еще был один хит когда-то в шестидесятых. Так вот, Паркин утверждает, что он медиум.

– А что за хит?

– Я не помню – я его в любом случае не слышала. Вроде бы их группа называлась Johnny Lonesome and the Travellers… или как-то похоже. Не важно. Так вот, по его словам, он стал получать послания от духов об этом доме, когда сидел у меня в офисе в понедельник. Послания от моей тети Марджи. Помнишь ее?

– Конечно. – С громким хлопком из бутылки выскочила пробка. – Она была очень милая. Мне нравилась.

– Ты ей тоже нравился. Он знал ее имя, Олли. Разве это не странно? Как он мог узнать ее имя?

– А что за послания? Что она хотела сказать?

– Как он утверждает, она велела нам немедленно уезжать отсюда. Пока мы еще можем это сделать.

Олли задумчиво обтер горлышко бутылки. Если мать Каро, несмотря на должность мирового судьи, была слегка не в себе, то ее тетя Марджи была уже не слегка, а на семь миль к северу от не в себе. Она ему и в самом деле нравилась, но жила тетушка в своем собственном мире, это уж точно.

– А у твоей тетушки, случайно, нет на примете кого-нибудь, кто купит у нас дом и вернет все деньги, что мы успели сюда вложить?

– Я серьезно, Олли.

– И я тоже. – Он налил вина в два бокала и поставил их на стол. – Слушай, я не собираюсь делать вид, что все нормально и что я абсолютно счастлив и ничто меня не тревожит. Я не могу объяснить аномалию с кроватью и то, что ты видела в зеркале. Но переезд сюда… это самое большое свершение в нашей жизни. Мы не можем просто взять и уехать, потому что какой-то накачанный наркотиками старый рокер с дырявыми от кокаина мозгами получает послания от твоей покойной тетушки. Или ты именно этого хочешь?

– Кингсли Паркин сказал, что если мы решим остаться, то должны серьезно задуматься об экзорцисте. Но он предложил приехать сюда лично и проверить, что ему здесь услышится.

Олли сел напротив.

– Экзорцист?

Это было то же самое, что посоветовал ему Боб Манторп. Только викарий не использовал таких громких слов. Он назвал это Христианской службой спасения. И еще он сказал, что знает хорошего специалиста, который может им помочь, если они решатся.

– Паркин сказал, что мы должны обратиться к местному викарию, – продолжила Каро. – Как я поняла, в каждой епархии в стране обязательно есть экзорцист. К нему обращаются, когда происходит нечто необъяснимое. То есть как раз то, что у нас.

– Колокольчик, Библия и свеча. И все такое прочее.

– Я готова попробовать. Я хочу попробовать. Может, у тебя есть идея получше, Олли? Если есть, то скажи. Или я убираюсь отсюда к чертовой матери!

– Слушай, нельзя так паниковать. Это просто смешно.

– Развернуться посреди ночи во сне на сто восемьдесят градусов – это смешно? Или увидеть чужое отражение в зеркале рядом со своим? Это тоже смешно? Я все понимаю. Про большое свершение и все такое. И про то, что мы на мели. Но мы переехали в дом кошмаров.

– Этот викарий, к которому я ездил, Манторп, собирался поговорить с одним человеком – со священником. У него есть опыт обращения со сверхъестественными явлениями. Но я не думаю, что он прямо-таки экзорцист.

– Почему бы не позвать экзорциста?

– Я согласен на экзорциста – или как там его правильно назвать. Пусть приезжает. Давай это сделаем. Тебе станет от этого легче?

– А тебе станет от этого легче?

– Если он сумеет остановить то, что здесь происходит, то да.

– О’кей. Тогда я все улажу. Сначала позвоню Кингсли Паркину и спрошу, когда он сможет к нам приехать. Может быть, даже сегодня вечером. Ну что, я звоню?

Все время, пока они разговаривали, Олли то и дело посматривал за спину Каро, в атриум, где когда-то видел те светящиеся сферы. И каждый раз, входя туда, он со страхом ожидал, что они появятся снова. Экзорцист. Господи. От одной этой мысли Олли хотелось если и не рассмеяться, то с недоверием пожать плечами. Но решения лучше он придумать не мог.

И еще его не покидало ощущение, что Манторп, если на него нажать, мог бы рассказать ему больше. Если бы только у него было время! Но нужно было забрать Джейд из школы. Олли подозревал, что старый викарий знал историю дома лучше, чем хотел показать. Надо позвонить ему завтра, решил он, и попробовать договориться о новой встрече.

– О’кей, давай, звони этому своему Паркину, – сказал он Каро.

– Сделаю это прямо сейчас. Договорим позже. Спать будем на диванах, я постелю. Но мне нужно сделать кое-что неотложное по работе. – Каро наклонилась, открыла кейс и вытащила толстую пластиковую папку.

– И мне тоже нужно сделать кое-что срочное для этого черта Чамли, – сказал Олли. – Хочешь, ужин сегодня приготовлю я?

– Спасибо. Было бы здорово.

– Жареные креветки? В холодильнике как раз есть сырые.

– Да что угодно.

Олли взглянул на часы. Было почти 6.30.

– Ужинать будем около восьми.

– Отлично.

Олли вынул из холодильника пакет с креветками и вывалил половину в миску. Он слышал, как Каро наверху разговаривает по телефону – оставляет сообщение для Кингсли Паркина. Он насыпал корма кошкам, позвал их, взял свой бокал с вином и понес его наверх, в свой кабинет. Там он сел за стол и включил радио, чтобы послушать новости.

Раньше, еще днем, Чамли послал ему имейл, но Олли только бегло просмотрел его на айфоне. Это была фотография «Феррари GTO» 1965 года. Эта машина была продана на аукционе в США пару лет назад за тридцать пять миллионов долларов. И сейчас Чамли предложили ее «сестру», в идеальном состоянии и с безупречным происхождением. Он хотел, чтобы на сайте этой машине было уделено особое место и внимание.

Олли разбудил компьютер, но, к его изумлению, все папки и документы с экрана куда-то исчезли. Вместо них через весь монитор шла надпись большими черными буквами:

«МАНТОРП СТАРЫЙ ДУРАК. НЕ СЛУШАЙ ЕГО.

ВЫ НИКОГДА ОТСЮДА НЕ УЕДЕТЕ».

Олли в шоке уставился на послание. Буквы вдруг растворились, и перед ним вновь появился привычный экран с символами.

И тут завизжала Каро.

34

Четверг, 17 сентября

Сердце билось где-то в горле. Не помня себя, Олли скатился по лестнице и влетел в кухню.

Каро, с распахнутыми от страха глазами, стояла посередине. Осколки стекла валялись на столе, на ее документах и на полу. Открыв рот, она молча показывала куда-то наверх. Олли перевел взгляд на потолок и увидел остатки лампочки, что раньше болталась на шнуре прямо над столом.

– Она взорвалась, – дрожащим голосом пролепетала Каро. – Взяла и взорвалась. К гребаной матери.

– Такое иногда случается.

– О, да? И когда же? Со мной такого никогда не было.

– Может, виноват потоп – вчера сюда капала вода. Возможно, это следствие замыкания или чего-то еще. Или вода попала в лампочку. – Он присмотрелся внимательнее. – Ее, по-моему, использовали еще в Ноевом ковчеге. Скорее всего, туда попала вода.

Каро упрямо покачала головой:

– Нет, Олли. Я в это не верю.

– Дорогая, успокойся. – Одной рукой Олли обнял ее за талию. Каро дрожала. – Все в порядке.

– Все не в порядке.

– Этому есть абсолютно рациональное объяснение.

– Я уже слышать не могу, когда ты говоришь, что этому есть абсолютно рациональное объяснение, Олли! То, что происходит в этом доме, абсолютно иррационально! Мы как будто в какой-то чертовой осаде! Или тебе хочется по-прежнему все отрицать?! – Она уже не говорила, а кричала.

Олли прижал палец к ее губам.

– Тихо, дорогая, а то Джейд услышит. Не стоит ее пугать.

– Она в своей комнате и слушает музыку на всю громкость, как всегда. Она ничего не услышит. – Каро снова посмотрела на шнур с остатками лампочки, потом на осколки стекла на полу и столе.

– Я принесу щетку и совок. И пылесос, – предложил Олли.

– Я иду звонить Кингсли Паркину, – заявила Каро. – Я хочу, чтобы он приехал прямо сейчас. Сегодня вечером.

Самые крупные куски стекла Каро подобрала руками, потом Олли смел щеткой на совок осколки помельче. Он подумал, не позвонить ли теще – может, это как-то разрядит ситуацию. Но Каро была на грани, и Олли побоялся, что ее мать, даже руководствуясь самыми лучшими намерениями, только сделает хуже. Он высыпал осколки в помойное ведро, сходил в буфетную и вернулся с пылесосом. Воткнув вилку в розетку, прислушался – Каро оставила второе сообщение своему клиенту-медиуму. Когда она закончила, он включил пылесос.