Инфошок - Дэвид Луис Эдельман
Стволовая часть мозга образует связь рассудка с телом.
Стволовая часть мозга – это механизм, преобразующий электрические импульсы в мысли, а затем мысли в действия. Это отправная точка на пути к высшему сознанию. Стволовая часть передает информацию центральным вычислительным узлам нашего рассудка, большим полушариям головного мозга и мозжечку. Она преобразует эти данные в формат, понятный высшему мозгу. А когда центральный процессор определяет ход действий, он направляет электрические импульсы назад в тело, опять же через стволовую часть.
Чем бы мы были без стволовой части? Без стволовой части человеческое тело превратилось бы в бесполезную массу костей и мягких тканей. Наши чувства свелись бы к электрическим импульсам, лишенным смысла, – случайному шуму. А наше сознание? Наше сознание оказалось бы изолировано от окружающего мира. Мы по-прежнему могли бы строить предположения, рассуждать и делать выводы, но мы навсегда лишились бы возможности преобразовывать эти щедрые мысли в действия. Мы превратились бы в изолированные звезды посреди бессмысленной пустоты.
Корни всех вопросов, которыми человечество задавалось испокон веку, лежат в стволовой части мозга. Мы повинуемся минутной страсти или тщательно обдумываем каждый свой шаг? Как нам удается уравновешивать потребности сознания с потребностями тела? Должен ли был Гамлет последовать зову сердца и отомстить за смерть своего отца или же он должен был послушаться голоса разума и после тщательных рассуждений выработать другой план действий?
Все эти вопросы имеют самое непосредственное отношение к стволовой части мозга, Нэтч. Вот что ты в течение ближайших двух лет будешь изучать в моем мемкорпе.
Где-то к середине пространной речи Вигаля у Нэтча начали стекленеть глаза, и он подумал, не является ли она частью стандартного ритуала мемкорпа, клянчащего денег. У Нэтча не было никакого желания быть философом; он хотел стать программистом. Он хотел устанавливать логические связи в «Пространстве разума», ощущая в своей руке шершавую рукоятку штурвала био-логического программирования. Он хотел делать что-то реальное.
Однако в течение следующих нескольких месяцев Нэтч послушно погрузился в изучение строения стволовой части мозга. Он читал про клеточное строение зрительного бугра и подбугорной области, про загадки продолговатого мозга, про волокна, пересекающие лимбическую систему подобно транспортным магистралям. Нэтч знакомился с медленным прогрессом человечества в деле освоения стволовой части мозга посредством био-логики. Первые нейропрограммисты начинали с простых программ, отслеживающих электрические импульсы, которые проходили по нервной системе, и только потом уже создали программы, управляющие этими импульсами. Вскоре их последователи уже использовали био-логику для расширения пропускной способности спинного мозга, для сокращения периода невосприимчивости нейронов в промежутках между передачами импульсов, для перехвата, редактирования и воспроизведения электрических сообщений, проходящих по нервной системе. Они научились включаться напрямую в поток информации и вставлять в него искусственные «ощущения», неотличимые от тех, которые создавались настоящими органами чувств.
В эти первые месяцы своего обучения Нэтч также изучил азы деятельности мемкорпов. Он сопровождал своего опекуна на встречи по сбору средств, на которые им приходилось разъезжать от Пекина до Мельбурна и даже отправляться на орбитальные колонии «Аллоуэл» и «Нова-Цети». Вигаль начинал свое выступление с тех самых слов, которые он выдал Нэтчу в самый первый день его обучения, после чего переходил к перечислению заманчивых перспектив будущих достижений. Точная запись и воспроизведение мыслительного процесса. Совместная работа разумов. Групповое сознание.
После таких выступлений следовали личные встречи с руководителями местных отделений программных услуг. Вигаль часами выслушивал с показным вниманием их предложения и в конце, как правило, получал или гарантийное соглашение, или контракт на групповую подписку. До сих пор Нэтч был уверен в том, что био-логические программы продаются потребителям напрямую через «Море данных»; однако теперь он обнаружил, что три четверти кодов, управляющих системами человеческого организма, поставляются втихую благодаря сделкам с МСПОГ, сектами и другими организациями.
Выясняя все это, Нэтч также узнавал ближе Серра Вигаля.
Профессиональная жизнь опекуна всегда была для него загадкой. Больше тридцати лет Вигаль провел вот здесь, в этом самом мемкорпе, занимаясь одним и тем же. Его конечный продукт даже не имел названий; вместо этого он обозначался длинными нудными последовательностями цифр. Нейропрограммист пользовался уважением коллег и подмастерьев, но практически не появлялся в обществе. Если за те годы, что прошли после смерти Лоры, у него и была близкая подруга или возлюбленная, он тщательно это скрывал.
Чем больше узнавал Нэтч о Вигале, тем большей загадкой для него становился этот человек. Нэтч всегда мечтал создавать программы, которые будут удостаиваться восторженных хвалебных отзывов в «Примо», программы, которые станут катализатором революционных общественных преобразований, подобно тому как им стали работы Шелдона Сурины. Он ни за что бы не догадался о том, чем на протяжении стольких лет занимался его собственный опекун. Вероятно, программы Вигаля без лишнего шума оказали на мир большее влияние, чем совокупная работа всех тех, кто получал щедрое финансирование от Фигаро Фи.
Но постепенно Нэтча охватывало нетерпение. Ему хотелось перестать анализировать и начать делать.
Месяц за месяцем Нэтч корпел над научными трудами и пособиями. Он практически не общался с другими подмастерьями и даже не имел собственного верстака. Пока сам он жил на всем готовом дома у Вигаля, изучая тонкости лимбических систем, Хорвил и остальные ребята завершили посвящение. Вскоре после этого Хорвил открыл лабораторию недалеко от лондонского особняка своих родителей и быстро снискал себе репутацию блестящего программиста ППТ. Другие выпускники улья наслаждались первыми упоминаниями в рейтинге «Примо».
– Ну когда я наконец займусь программированием? – набросился как-то раз на своего опекуна Нэтч, приблизительно через год работы подмастерьем в мемкорпе. – С тех пор как я здесь, я ни разу не заходил в «Пространство разума»! Если ты хочешь, чтобы я досконально освоил всю нейрофизику, прежде чем перейти к программным кодам, – на это потребуются годы!
Вигаль лишь улыбнулся своей бесящей улыбкой и покачал головой:
– Я изучаю стволовой отдел мозга уже почти сорок лет, Нэтч, но даже близко не подошел к пониманию нейрофизики. Ты лишь учишься фундаментальным основам, которые потребуются тебе в работе.
– А в чем заключается моя работа?
– Тебе прекрасно известно порученное тебе задание. Ты должен обновить программное обеспечение КОПОЧ, следящих за глазомоторными сигналами третьего черепно-мозгового нерва.
– Но я уже изучил третий черепно-мозговой нерв вдоль и поперек!
Тяжело вздохнув, нейропрограммист подергал торчащие
