Обнуление - Илья Сергеевич Ермаков
Василиса подняла глаза — все смотрели на нее. Они молчали. Они не могли ей поверить. Или наоборот — не могли поверить себе. Падали ли они в обморок на сеансе? Или они тоже об этом забыли?
— Так вот, откуда у меня эта шишка! — Вадик почесал затылок. — Выходит, я тоже грохнулся в обморок?
— А я не помню! — запротестовала Оливия. — Не было такого!
— Если ты этого не помнишь, не значит, что этого не было, — парировал Денис, — если мы все падали в обморок на сеансе, то и родители тоже! И что она могла со всеми нами делать, пока мы были в отключке? Вколола нам что-то? Или только им? Ох, как мне не нравится ход собственных мыслей!
— Если бы она обколола нас наркотой, то мы бы нашли на теле следы, — подметила Лиза.
— А ты осматривала себя? Со всех сторон? Крутилась голышом перед зеркалом?
Лиза покраснела.
— Маленький укол может не оставить след. Если игла тонкая, то ничего не останется. А если и останется — быстро пройдет. Мы могли и не заметить. — Денис размышлял вслух, и Василиса была готова принять его доводы за истину в последней инстанции.
— Очень надеюсь, что ты ошибаешься, — затрясся Вадик, — мне совсем не хочется думать об этом в таком ключе.
— А в каком еще ключе нам стоит думать? Наши родители просто попали под влияние Катерины и сошли с ума? Тебя эта версия устроит? Тебе от этого станет легче?
Оливия не выдержала и закричала, зажимая уши ладонями:
— Хватит! Хватит! Прекратите! Я не могу больше этого слышать! Перестаньте сейчас же!
Зажимая уши, Оливия топала ногами. Денис неожиданно замолчал, и все наблюдали за истерикой девочки. Она почти плакала. Ее лицо покраснело.
— Успокойся, — Лиза обняла ее, — он не хотел такого говорить. Правда же? Это просто мысли вслух. С твоей мамой все хорошо. И с остальными родители тоже! Просто… они слишком сильно увлеклись занятиями. Только и всего! Вот увидите, когда практикум закончится, они снова обратят на нас внимание.
Василисе хотелось бы верить, что Лиза окажется права. Она и сама питала подобные мысли на этот счет.
Но если все они ошибаются?
Если их доводы — детские фантазии?
И корень проблем кроется в чем-то другом? Но они не могут докопаться до истины!
Наркотики, дурман, массовое помешательство — занятные гипотезы. Но если все они — ошибка? И на самом деле все обстоит совсем иначе…
Все намного хуже, чем они предполагают…
— Давайте не будем поддаваться панике, — высказался Вадик, — на данный момент ничего критического не случилось. Они просто… слишком заняты… вот и все. Они увлеклись. И нам стоит порадоваться за то, что нашим мамам и папам хорошо от того, что они проводят время вместе. Пусть это будет их отпуск от нас.
— Что это за жизнь, если в отпуске не нужно замечать своего ребенка? — вставила Оливия.
Всем стало не по себе.
Василиса боялась следовать ходу собственных мыслей, чтобы не прийти к еще более пугающим фактам и открытиям.
Среди ребят снова воцарилось молчание. Через несколько минут его нарушил скрип колес.
— Что это?
Василиса так и не поняла, кто это спросил. Совсем скоро перед ним появился Марк с чемоданом на колесах в руке.
— Куда это вы? — обратился к нему Денис.
Марк бросил на детей тусклый взгляд.
— Вы уезжаете? — догадалась Лиза.
Он ничего не говорил.
Отчего в его глазах Василиса видит столько боли и отчаяния? Что с ним случилось? Почему он следует за Верой?
А потом он ушел.
Марк спешно направился к дорожке, ведущую к гаражу на вершине холма. Ему словно было стыдно смотреть им в глаза. Ему стыдно было говорить с ними.
Он оставил их, ничего не сказав. Бросил без объяснения.
— Не нравится мне это, — задумался Денис, — сначала Вера, а теперь Марк. Почему персонал уезжает?
— Мне показалось, или он напуган? — предположила Василиса.
— Напуган? Да-да… — закивал Вадик, — я тоже заметил что-то подобное.
— Но чего ему бояться? — не понимала Оливия.
Они снова взглянули вслед Марку. Тот уже скрылся вместе с белым чемоданом за деревьями.
— Что здесь происходит? — не понимала Лиза.
И Василиса задавалась тем же вопросом. Происходящее в «Потоке» не внушало ей доверия. Последние события нравились ей все меньше и меньше.
Что переменилось за пять дней?
Так быстро…
И что их ждет дальше?
* * *
Костер пылал. Дрова трещали. На ужине они сидели вместе с родителями, но взрослые не обращали внимание на детей. Они дружно пили чай, громко смеялись и о чем-то переговаривались. Катерина то и дело поддерживала диалог. Речь шла о потоках энергии, медитации и астральных телах.
Взрослые смотрели только друг на друга и на Катерину. Персонал ухаживал за детьми, угощая их. Эти безликие незнакомцы в белом — единственные, кто, казалось, помнил об их существовании в «Потоке».
— Я должна сообщить вам еще одну новость, — произнесла Катерина.
И все вняли ей.
— С завтрашнего дня я лично буду проводить с вами занятия по утренней медитации и иглоукалыванию.
— А в чем дело? — спросил Яков. — Теперь вы решили нами лично заниматься в течении всего дня. Вера и Марк справятся!
— Яков, должно быть, вы забыли, что Вера уехала. Она оставила «Поток» вчера. А сегодня за ней последовал Марк.
— Что-то случилось? — ахнула Альбина.
— Да, несчастный случай произошел с его братом. Он уехал на похороны. Очень жаль. Я не могла заставить его остаться. Семья важнее всего. И я пошла ему на встречу.
— Ох, какой же кошмар! — ахнула Нелли. — Мне так нравились Марк и Вера. Такие вежливые и заботливые. Они прекрасно с нами медитировали по утрам. А Вера колит иглы совсем не больно!
Катерина тепло улыбнулась и кивнула в ответ.
— Да, они оба — чудесные люди и прекрасные сотрудники «Потока». Я горда обоими. Они — мои ученики. Но жизнь складывается иначе. Мне тоже очень жаль, что их не будет с нами до конца нашего пути. Но я буду с вами. И я вас не оставлю. Что бы ни случилось, обещаю. Я пойду с вами до конца к Обнулению.
Эта новость взбодрила всех взрослых. Они радостно заголосили и зааплодировали, поднимая чашки зеленого чая, словно бокалы с вином. Персонал постоянно подливал чай, а Василиса отказалась и на этом ужине пила только воду.
Она захотела проверить гипотезу Дениса. Сохранится ли трезвость ума, если она не будет больше пить этот чай?
Поможет ли такая тактика во всем разобраться?
Но если дело не в чае? Если это было
