Джеффри Линдсей - Двойник Декстера
Но я ничего не сказал, и просто вылез из машины и пошел со всеми вместе в этот дом ужасов. И после я обнаружил себя стоящим на кухне рядом с той самой стойкой, которая послужила местом для финального выступления Валентайна. Но вместо держания ножа, я сжимал Лили-Энн и слушал лепет Риты о высокой стоимости починки крыши, в то время как Коди и Астор легли на спину лицом к стойке мясника. Глаза Брайана остекленели, и его фальшивая улыбка сползла с его лица; мой желудок булькнул и пробурчал в знак протеста против той пищи, которую я ел в последнее время, и всё, что я мог, думать только о том, что я нахожусь в таком месте, в котором я честно-пречестно не хочу находиться. Я скоро буду мёртв или в тюрьме, и поскольку стоя в той самой кухне, где всё начало идти наперекосяк, я не мог думать ни о чём другом. Мой желудок снова проурчал, напоминая мне, что я еще даже не поел нормальной пищи перед моей неминуемой гибелью. Жизнь даже уже не издевалась жестоко; она превратилась в бесконечные, бессмысленные нагромождения мелких проблем. И трещотка была самой ненужной вещью в данный момент, Рита стала стучать своими каблуками по полу, и я, рефлекторно посмотрев на её ноги, увидел то, что казалось небольшим тёмным пятном-это было возможно? Что если я пропустил пятно мерзкой липкой крови клоуна в моём бешеном темпе очистки? Рита нечаянно могла коснуться пальцем ноги неочищенного пятна, которое я проглядел?
Мира сжался в это единственное пятно и метрономный такт Ритиных туфель, и долгое время ничего другого не существовало, и я смотрел, и почувствовал, что по мне начинает течь пот, и мои зубы начали перестукивать-
- и внезапно всё это стало для меня чересчур, и я не мог больше терпеть этот вечно повторяющийся мелодраматичный цикл, и что-то восстало внутри меня, согнуло свои крылья и начало реветь.
И поскольку этот дикий рёв задребезжал стекла моих внутренних окон, мягкое и терпеливое принятие того, что моя маска за прошедшие несколько ночей сломалась и разбилась вдребезги, упала кучей мелких осколков на землю. Настоящий я пробился сквозь завалы в центр внимания, и я стоял там освобождённый, Не Связанный Обязательствами Декстер. “Хорошо”, - сказал я, и мой голос пресёк вяканья Риты о бесконечных возражениях. Она остановилась на середине своего нытья, и посмотрела на меня, удивленная. Коди и Астор выпрямились, признав тон Тёмного Командира, который был в моём голосе. Лили-Энн тревожно стала возиться у меня на руках, но я успокоил её, не спуская глаз с Риты. “Возвращаемся”, - сказал я, с очень твёрдой уверенностью, я почувствовал в глубине моей тени самого себя. “В старый недостаточно большой дом”.
Рита моргнула. “Но у Брайана есть еще одно местечко для нас, которое мы можем осмотреть сегодня вечером”, - сказала она.
“Не вижу смысла”, - сказал я. “Крыша нуждается в починке, или кухня тебе не нравится. Мы едем домой”. И я не задержался потешиться её немым удивлением, я развернулся и вышел из комнаты, и направился к машине Брайана. За спиной я услышал торопливый топот ног Астор и Коди, следующие за мной, и как только я дошёл до машины, они уже были рядом со мной и начали спорить о том, в какую игру они собираются поиграть на Вии, когда мы вернёмся домой. Мгновение спустя просочилась Рита, Брайан держал её под руку, успокаивая её по пути с реальным рвением.
Очень озадаченный перспективой Риты забраться на переднее сиденье, и прежде, чем она успела только пригнуться, Брайан уже сидел за рулём, завёл двигатель и увёз нас домой.
ГЛАВА 14
Рита была нехарактерно молчалива на обратном пути к нашему старому очень небольшому дому. И когда Брайан высадил нас на обочину и счастливо с грохотом унёсся в закат, она с еще большей медленностью поплелась к входной двери, позади остальных, с выражением озадаченного беспокойства на лице. Как только я положил Лили-Энн в колыбельную, Коди и Астор уселись перед Вии, Рита ушла на кухню. В моём невежестве, я подумал, что это могло бы быть хорошим знаком-возможно, она захотела приготовить на скорую руку поздний ужин, чтобы смыть накопленный жир всех наших фастфудов? Но когда я последовал за ней мгновение спустя, я обнаружил, что вместо того, чтобы хлопотать у плиты, она снова налила себе большой бокал вина.
Как только я вошёл в комнату, она села за стол и улеглась на нём. Она мельком посмотрела на меня, а затем отвернулась и сделала очень большой глоток вина. Её щеки слабо покраснели, и я увидел, как работают мышцы её горла, когда она сделала второй большой глоток, прежде чем поставить вниз полупустой бокал. Я посмотрел на неё и понял, что должен что-нибудь сказать по поводу произошедшего, но я понятие не имел, что именно-на самом деле я не мог сказать ей правды. Она выпила еще вина, и я попытался сосредоточиться на том, чтобы сказать ей, что её поиски дома сошли на нет, и что она кружилась в сумасшедших тугих круговоротах в канаве. Но вместо этого я почувствовал ещё одну вспышку глубокого раздражения, и услышал медленный и осторожное шуршание скрытых крыльев-крыльев, желающих развернуться и унести нас в тёплое тёмное небо-
“Он должен быть правильным”, - сказала Рита, хмурясь, и всё еще отводя от меня взгляд.
“Да”, - кивнул я, не совсем понимая, с чем я соглашаюсь.
“Это не может быть какая-нибудь свалка, где кто-то гадил в ванную, и сгоревший дотла из-за дрянной проводки дом”.
“Конечно же, нет”, - сказал я, но теперь понимая, о чем идёт разговор; мы говорили о нашем крайне гипотетическом новом доме. “Но рано или поздно мы должны выбрать один, не так ли?”
“Как?” - сказала она. “Ведь это просто-я имею в виду детей, и …” Она уставилась на меня, и её глаза наполнились влагой. “И тебя”, - сказала она, глядя в сторону от меня. “Я даже не знаю, если…”
Рита покачала головой и сделала еще один большой глоток вина. Она поставила бокал на стол, и поправила прядь волос, упавшую ей на лоб. “Почему всё происходит так-и почему все против меня?” - сказала она.
Я вздохнул и почувствовал удовлетворительный проблеск внутри. Наконец возможность пришла, и я мог разговаривать с ней, ясно и понятно, не отвлекаясь на её маниакальное спонтанное скаканье вокруг да около, чем она доводила нас к краю запутанных декораций расстройства и сумасшествия. Я могу чувствовать слова, формирующиеся на моём языке: свежие и разумные слоги, которые могли бы весело отвести её прочь от её бессознательного бродяжничества в вечном неистовом отказе и отвести в спокойное, просвещенное место, где все мы могли бы расслабиться разумным, методичным образом-что подразумевает поедание нормальной пищи-пока мы не найдём приемлемый дом. И как только я открыл рот, чтобы выложить мои осторожные, интригующие слова перед ней, ужасный, визжащий звук донесся из гостиной.
“Мама!” - выкрикнула Астор пронзительным тоном злобной паники. “Лили-Энн вырвало на мой джойстик!”
“Дерьмо”, - сказала Рита, очень нехарактерное слово для неё. Она выпила оставшееся вино и вскочила со стула, хватая горсть бумажных полотенец, и поспешила вычистить. Я услышал её, говорящей Астор укоряющим голосом то, в первую очередь, что у Лили-Энн не должно было быть пульта в руках, и Астор, отвечающую ей то, что её сестре уже больше годика и что она хотела посмотреть, сможет ли она убить дракона, и как бы то ни было, они обе хотели посмотреть на это, что в этом плохого? Коди сказал: “Фуу”, вполне отчётливо, Рита начала бормотать короткие и отрывистые инструкции вперемешку с “О, Ради Бога”, и “В самом деле, Астор, как ты могла позволить это?” и поднимающийся уровень голоса Астор, скулящей оправдания вперемешку с обвинением всех людей.
И в то же время, как всё эти разговоры взобирались на лесенку абсурдным и бессмысленным противостоянием, я выдохнул прохладный и осторожный вздох, и почувствовал ещё один прилив, горячий, крепкий и полный тусклого красного света; это была моя альтернатива воздействия и тюрьмы? С визгами, вознёй, криками и сблеванным кислым молоком и бесконечным эмоциональным насилием? Это хорошая сторона жизни? Часть, которую я предположительно пропустил бы, когда пришёл мой конец, в любой момент, сгинет прочь в темноту навсегда? Это было невыносимо; просто слышать это в соседней комнате, заставляло меня реветь, плевать огнём, крушить черепа-но, конечно, это вид искреннего выражения настоящей эмоции, гарантирующее мне обеспечение бронирование места в тюрьме. И, скорее всего, я, дымящийся, ввалился бы в гостиную и уложил бы всех дубинкой, и я с отчаянием хотел сделать это, но сделал глубокий вздох, гордо вышел из беспорядка в гостиной, и пошёл в свой кабинет.
Мой список «Хонда» находился в папке, практически обрастающий паутиной последние несколько дней пренебрежения. Всё еще оставалось время сегодня вечером проверить пару адресов; я скопировал следующие две записи из списка в стикер и закрыл папку. Я пошёл в спальню, переоделся в свою беговую одежду, и направился к входной двери. Я снова должен был пройти через отвратительный бедлам в переднюю часть дома, в которой находились Астор и Рита, ворчащие друг на друга, поскольку они обложили всё пространство вокруг них бумажными полотенцами.
