Пи Трейси - Смертельная поездка
– Ли, черт побери! Да откуда вы взялись-то? – в ярости проревел он. Вот свинство. Его никто не заставал настолько врасплох с тех пор, как его старший брат спрятался в шкафу в его комнате и, неожиданно выскочив, перепугал его до чертиков. Ему тогда было одиннадцать. – Хорошо, что вы приехали, помощник шерифа Ли. Мы уже начали волноваться, ответит ли кто-нибудь на наш вызов.
– Какой вызов? О чем вы? Я не получал никакого вызова. – Тут Ли слегка покраснел, потому что вспомнил, что после Овражьего озера держался одной из мертвых зон округа, намеренно выбирая те дороги, которые шли среди северных холмов и часто ныряли в тоннели под ними – из-за этого там с радиоприемом творилось черт-те что. – Вот дерьмо, – пробормотал он и прищурился, стараясь разглядеть лицо мужчины в скудном освещении приборной панели. К этому моменту он уже разобрал, что тот одет в камуфляж, и рассмотрел на голове солдатскую кепку… Господи Иисусе. Это что там, М-16? С какой это радости?
– Я не понимаю, сэр. Разве вас сюда не послал ваш диспетчер?
Ли неспешным движением отстегнул ремень безопасности.
– Мой диспетчер никуда меня не посылал. У меня кончилась смена, я еду домой и остановился только для того, чтобы поглядеть, зачем тут перегородили дорогу. А теперь скажите мне, что тут вообще происходит и кто вы вообще такой.
Человек в камуфляже наморщил лоб:
– Я не понимаю. Некоторое время назад мы вызвали дорожную полицию.
– Здесь у нас если вызов принимает дорожная полиция, то о нем не обязательно становится известно в участке шерифа. Кроме того, последние полчаса у меня были проблемы с радиоприемом.
– Ну, это, похоже, все объясняет. Но все равно хорошо, что вы здесь. Мы тут проводим ночные учения…
– Кто это «мы»?
– Национальная гвардия, сэр.
Помощник шерифа Ли вдохнул и немного расслабился.
– И около сорока минут назад нашу заставу на скорости около восьмидесяти миль в час прорвал темно-синий «додж-рам», и, когда один из наших людей дал предупредительный выстрел, пассажир выстрелил в ответ – мы полагаем, из охотничьего ружья.
Ли прикрыл глаза и покачал головой. Кто-то решил поохотиться на оленей не в сезон и, перебрав пива и не растратив по лесам всех патронов, наехал на Национальную гвардию США.
– Номер записали?
– Нет, сэр. Они ехали слишком быстро и, по правде говоря, сэр, порядком нас напугали. Нет никаких сомнений в том, что они стреляли настоящими патронами.
Ли выразительно посмотрел на М-16:
– Ну, вы-то в любом случае лучше вооружены, чем они.
Солдат оглядел свое оружие и уныло покачал головой:
– Холостые, сэр. На учения нам не выдают боевых патронов.
Ли вздохнул с облегчением:
– И правильно.
– На перекрестке они повернули и поехали в том направлении. – Он показал на юг, в ту сторону, куда Ли ехал и без того. – Полковник хотел бы, чтобы человек, который стрелял в американских солдат, оказался за решеткой.
Ли поднял планшет, расстегнул кобуру, как делал всегда, выходя из машины, и рывком открыл дверь. Солдату пришлось попятиться, чтобы дать ему дорогу, и Ли был этим доволен. Когда Ли выпрямился во весь рост, солдат непроизвольно сделал еще шаг назад – в нем было шесть футов четыре дюйма, и с его сложением он мог бы играть в американский футбол на позиции защитника. Почти всем мужчинам приходилось смотреть на него снизу вверх – и этому тоже. Он положил руку на рукоять своего девятимиллиметрового – просто для устрашения.
– Э… разве вы не поедете за ними, сэр?
– Через минуту. Сначала некоторые формальности. Похоже, моя смена продолжается, и мне нужно собрать сведения для доклада диспетчеру. Вы сами видели этот автомобиль?
– Видел.
– Хорошо. А сейчас свяжитесь с тем, кто у вас заправляет всем этим цирком, – полковник, вы сказали?
– Да.
– Ну вот, вызовите его сюда. Мне нужно хоть какое-нибудь подтверждение ваших слов со стороны вашего начальства.
Секунду солдат молча смотрел на него. Ли обратил внимание на то, что он молод и, похоже, испуган до смерти. Наверно, какой-нибудь бухгалтер из Уосо, которому и в страшном сне не могло привидеться, что в него будут стрелять.
– Хорошо, сэр. Мы очень ценим вашу готовность помочь.
Ли повернулся к нему спиной и полез в открытое окно машины, чтобы выключить зажигание. Засунув голову в салон, он почувствовал аромат мяты от жевательной резинки, лежащей в перчаточном ящике, и запах масла, которым был смазан ствол дробовика, висящего на кронштейнах перед решеткой, отделяющей заднюю часть автомобиля от передней. За спиной у него слышалось неровное дыхание юнца в форме…
Как раз тогда, когда его пальцы коснулись ключа зажигания, он увидел… что-то. Отражение в закрытом боковом окне со стороны пассажирского сиденья, движущееся слишком уж медленно, слишком целеустремленно. Он вдруг вспомнил все те вещи, которые раньше казались ему глупыми: бег по полосе препятствий в академии; проход по темному дому, где из каждого угла, из-за каждой двери выскакивают картонные фигуры с оружием в руках, а сердце бьется так сильно, что грудная клетка болит и через несколько дней после упражнения…
Его немного удивило, что его мозг и его тело помнили то время, как будто оно было всего пять минут назад. Он рванулся в сторону, одновременно разворачиваясь и перекатываясь спиной по закрытой задней двери. Его оглушил звук выстрела из М-16. Его пистолет оказался у него в руке задолго до того момента, когда мозг послал бы сознательный сигнал выполнить такое движение, а затем у него в голове вспыхнуло мгновенное изображение вооруженного юнца, который стоял, направив ствол винтовки в то место, где только что была его голова, и тут раздался второй выстрел – сразу за первым, так что они почти слились в один.
Одно растянувшееся в вечность мгновение молодой солдат и помощник шерифа Ли с недоумением смотрели друг на друга, затем у Ли отпала челюсть, когда солдат медленно осел на дорогу. На груди у него расплывалось темно-красное пятно. М-16 клацнул об асфальт.
– Господи, – тупо пробормотал Ли, не в силах отвести взгляд. – Господи. – Ствол повисшего на указательном пальце пистолета уставился в землю.
– Беккер!
Громкий шепот донесся из-за деревьев с левой стороны дороги, и Ли, так же неосознанно, как тогда, когда выхватил пистолет и выстрелил в грудь солдата, метнулся за машину. Пуля вонзилась в асфальт и выбила из него мелкие камешки. Вторая пуля просвистела у самого уха Ли. Он пригнулся как можно ниже к земле и потянулся к дверной ручке. Позади него от асфальта с низким гулом отрикошетировал целый рой пуль. «Тоже мне холостые заряды», – подумал он, соскочил с дорожной насыпи и скрылся в лесу. Он не видел, что из раны на виске, оставленной самой первой пулей, которая, вместо того чтобы разнести ему череп, прошла по касательной, обильно течет кровь.
18
Бонар зашел в «Хантерс-Инн», отыскал Холлорана, который ссутулившись сидел в дальней кабинке, поспешил к нему и с тяжелым вздохом опустился на виниловое сиденье. Каждая минута прошедшего долгого дня тяжким грузом повисла у него на плечах, и выглядел он соответственно.
– Так вот. Я послал отпечатки наших трупов этому твоему Родраннеру и положил в мою зверюгу все, что ты велел. Но зачем ты хочешь ехать через все северные леса в «камаро» шестьдесят девятого года выпуска – я, хоть убей, не понимаю.
Холлоран постучал ластиком сточенного карандаша по карте, лежащей перед ним на столе.
– Мы собираемся встретиться с Магоцци и остальными в Гамильтоне, верно?
– Верно. Я думал, мы выедем на магистраль и прокатимся с ветерком, но ведь «камаро» для тамошних патрулей – лакомая добыча. Вот если бы мы взяли казенный джип, они бы нас не стали тормозить. Включили бы мигалки и ехали себе, как по проспекту.
Холлоран откинулся назад и потер глаза.
– Мы опережаем Магоцци где-то на полчаса. Поэтому поедем северным маршрутом.
Бонар умудрился дотянуть свои мохнатые брови чуть ли не до середины лба.
– Через округ Миссакуа?
– Можем по дороге заодно посмотреть, что там творится. Если федералы настроены так серьезно, что убрали с дорог патрули Эда Питалы, то, наверное, они расставили блокпосты на всех въездах в Миссакуа, чтобы чужие копы к ним тоже не забредали. Но гражданский транспорт – это совсем другое дело. Они не могут его заблокировать. А уж ничего более гражданского, чем «камаро» шестьдесят девятого года, просто не бывает.
Бонар надул щеки, поотдувался с горестным видом и помахал владельцу заведения, стоящему за стойкой бара.
– Если нас на границе с Миссакуа остановят очень хорошо одетые джентльмены в количестве сотен трех, наша форма нас все равно выдаст, – если только ты не планируешь поубивать их всех из дробовика и карабина, которые я по твоему приказанию засунул под заднее сиденье.
