Брижит Обер - Песнь песков
Незнакомец, который обокрал их. И оставил в пустыне. Чего еще ему нужно? Роман попытался было прибавить скорость, но стрелка не перевалила за цифру сорок. Мотоцикл приближался. Он взглянул в треснувшее зеркало заднего вида и заметил его фары в сотне метрах позади них.
— Нас преследуют? — спросил Ян.
Роман кивнул.
— Что происходит?! Где мы? О, голова… — застонала сзади Татьяна.
— Не самый удачный момент, чтобы проснуться, — проворчал Роман едва слышно, а Ян привстал на своем пассажирском месте и свесился к дверце. Краем глаза Роман заметил, что в руке он держит пистолет Антуана и целится в мотоцикл.
— Нет! — закричал он. — Нет, не стреляй!
Слишком поздно. Раздался выхлоп, приглушенный громким треском мотора. Роман с тревогой смотрел в зеркало заднего вида, но мотоцикл продолжал следовать за ними.
— Почему нельзя стрелять? — бросил Ян, высунув голову наружу. — Этот ублюдок преследует нас.
— Мы не знаем, чего он хочет!
Словно в ответ на его вопрос прозвучал выстрел, и «Серебряный Рейнджер» резко вильнул вправо.
— Он в нас стреляет! — закричал Ян. — Вот чего он хочет.
— Он задел колесо, — бросил Роман, который изо всех сил пытался удержать контроль над трейлером. — Так мы далеко не уедем.
Он заметил вынырнувший из ниоткуда указатель с какими-то надписями, но отсутствие фар помешало ему их прочитать.
Ян выстрелил снова, и опять безуспешно. «Серебряный Рейнджер», который валился на левую сторону, подпрыгивал на неровной почве, а отражение мотоцикла заняло целиком все зеркало заднего вида, ослепив Романа.
— Он едет прямо на нас! — закричал Ян, стреляя снова. — Осторожно, он с твоей стороны!
Роман против воли повернул голову. Изображение незнакомца на мотоцикле на мгновение появилось в опущенном стекле. Он размахивал своим пистолетом и что-то кричал, похожее на «Стой!». Роман опять нажал на акселератор.
— Khatar! Опасность! — внезапно донеслось до него. — Остановитесь! Вы взорветесь!
Взорвемся? Значит, на борту трейлера взрывчатка?
Он отпустил педаль.
— Ты что, с ума сошел? — заорал Ян.
Голос незнакомца раздавался теперь четче:
— Вы в заминированной зоне! Остановитесь!
— Что? — прокричал Роман, наклоняясь вперед.
— Здесь полно мин со времен войны! — закричал мотоциклист. — Вы что, не видели указатель?
Мины? Господи боже! Надо развернуться и выехать отсюда! Он нажал педаль тормоза. Ничего не произошло.
Он нажал на педаль снова, почувствовав запах горелой резины, но «Серебряный Рейнджер», нисколько не замедлив хода, продолжал катиться под уклон. Он увидел, как мотоцикл остается позади, а в зеркале мелькнуло обеспокоенное лицо Яна.
— Тормоза отказали! — бросил он.
— Как это «тормоза отказали»? — высказала неуместное возмущение Татьяна. — Но Роман, дорогой, это невозможно, надо остановиться!
— Тормозная жидкость почти вся вытекла. И потом, мы катимся под уклон, — пробормотал он сквозь зубы.
Раскачивающийся трейлер катился со скоростью сорок километров в час по минному полю, а они не могли ничего поделать. Война с Ираком восьмидесятых годов стоила жизни сотням тысяч людей и продолжала собирать свою жатву, если кому-нибудь случалось наступить на спрятанную в земле мину или попасть в ловушку.
— А если спрыгнуть? — внезапно спросила Татьяна, указывая на боковую дверцу.
— А с ним как? — ответил Ян, кивая на Д'Анкосса. В этот момент луна полностью исчезла за холмом.
Наступила непроглядная тьма. Роман почувствовал, как пот стекает по затылку, по спине. Сколько шансов, что им удастся не напороться на разбросанные вокруг мины? Как это — умереть от взрыва? Мотоциклиста не было видно.
Как давно проехали они указатель? Минуту назад? Три минуты? Если следовать математической логике, чем больше проходит времени, тем меньше становятся их шансы уцелеть. Он сжал зубы, пот заливал глаза. Ему было страшно. Повернуть направо? Налево? Постараться не наехать на этот холмик? Объехать камни? Каждое его решение, пусть самое незначительное, могло стать приговором. Оставалось только закрыть глаза, и пусть себе «Серебряный Рейнджер» катится по собственной воле, куда ему заблагорассудится.
— Шины! — внезапно закричал Антуан. — Надо проколоть шины!
Роман кивком выразил свое согласие. Все лучше, чем ехать вот так, неизвестно куда! Ян открыл дверцу, соскользнул на подножку, тщательно прицелился и выстрелил в колесо.
— Попал!
«Серебряный Рейнджер» резко занесло в сторону, все сидели затаив дыхание. Затем машина осела и остановилась.
Внезапно исчезло все, кроме тишины, почти осязаемой тишины ночи и песка.
Роман медленно выдохнул и вытер лицо влажной рубашкой.
— Коммерческие пути бронзового века… Гм… я думаю, они были куда более мирными! — бросил Д'Анкосс, разжимая кулаки.
Несколько секунд все сидели молча.
— Кто-нибудь мне скажет наконец, во что мы все-таки вляпались и почему? — спросила Татьяна.
— Ты что, тоже ничего не помнишь? — поинтересовался Ян.
— Помню, что они заставили нас подняться в грузовик, а потом… все стало темно. У меня во рту какой-то мерзкий привкус.
— Вас усыпили эфиром, — объяснил ей Д'Анкосс, после того как вкратце обрисовал ситуацию.
— О! И что нам теперь делать? — растерянно спросила она.
— Прежде всего проверим, действительно ли здесь заминировано! — ответил Роман.
Все проследили за его взглядом. И уставились на мешки с провизией, заботливо уложенные и закрепленные Уулом.
При всеобщем молчании Ян взял первый мешок, весом килограммов десять, наполненный чечевицей, и бросил его прямо перед собой как можно дальше.
Подняв столб пыли, мешок ударился о сухую землю и остался лежать, наполовину зарывшись в песок.
— Что теперь? — спросил Ян.
— Теперь вот этот.
Взвалив на плечо здоровый мешок с мукой, Роман, стараясь удержать равновесие, собрался с силами и, развернувшись, швырнул его влево. Возможно, веса мешка с чечевицей оказалось недостаточно, чтобы привести в действие взрывной механизм. Может быть, сейчас…
Оглушительный взрыв ослепил его, несмотря на прикрытые веки. Горячая волна чуть не сбросила на землю, в ночное небо взметнулся фонтан белой муки и медленно осел ему на плечи.
Он вновь открыл глаза. Метрах в трех от них зиял кратер диаметром не меньше метра. Он почувствовал на руке что-то влажное и увидел, что осколки металла глубоко порезали ему кожу.
Мина ограниченного поражения, приводимая в действие давлением веса от трех до шести килограммов и содержащая пятьдесят граммов тротила, сделал он вывод. Только теперь он понял, каким идиотским был его план. Если бы это оказалась осколочная мина, способная убивать в радиусе двадцати пяти метров, он бы всем подписал смертный приговор.
Но надо было как-то выбираться из этой ловушки. Он помолчал еще некоторое время. Было только одно решение, простое и очевидное.
Он повернулся к остальным, которые стояли неподвижно, еще не оправившись от шока.
— Как мы выберемся отсюда? — спросила Татьяна, явно подавленная происходящим.
— Единственное спасение — идти в обратном направлении по следам «Серебряного Рейнджера», — ответил Роман, протирая свои порезы девяностопроцентным спиртом, взятым из аптечки.
— Неглупо! — воскликнул Ян. — Той же дорогой, но обратно.
— Но ведь наверняка есть места, где он не оставил следов! — возразила Татьяна, сцепив руки на груди.
— Можно, конечно, остаться здесь и ждать, что кто-нибудь приедет за нами. Хотя, по правде сказать, я не особенно представляю, кто рискнет сунуться на минное поле, чтобы нас спасти, — резко ответил ей Роман.
— Я очень устала, — пробормотала она. — Прости, Роман.
Ей очень хотелось, чтобы Ян обнял ее, хотелось ощутить его молодую, сильную энергию, но к ней подошел не он, а Роман, который положил ей на плечо руку. Она вздрогнула.
— Мы все устали. Но выбора нет, Татьяна. Мы завязли в этой истории по уши, как в зыбучих песках: стоит только остановиться — и мы умрем.
Она согласилась, испуганная и встревоженная.
— Я не представляю, как смогу идти вместе с вами, — заметил Антуан, который не чувствовал своей раненой ноги. — Я подожду помощь здесь.
— Какая помощь? — бросил ему Ян. — Где, по-вашему, мы найдем помощь? Вам надо идти с нами.
— На одной ноге? Из-за меня вы будете идти медленно или оступитесь и погибнете. В трейлере есть вода и еда. Вы вернетесь за мной той же дорогой, с носилками.
— Нет, на этот раз мы никого оставлять не будем! — заявил Роман. — Я вас понесу.
— Это неразумно! — воскликнул Антуан. — Послушайте, старина, возможно, вам и кажется, что я вешу как перышко, но во мне тем не менее шестьдесят пять килограммов!
