Сара Лотц - Три
Пока я так и стоял, глядя на здание университета, с неба пошел снег.
Мэнди Соломон является автором литературного текста и соавтором неоконченных мемуаров Пола Крэддока «Охраняя Джесс: моя жизнь с одним из Троих».
Когда я впервые встречаюсь с человеком, для которого буду писать, моя главная цель заключается в том, чтобы завоевать его доверие. Обычно для опубликования мемуаров знаменитостей существуют жесткие сроки, так что, как правило, мне приходится работать быстро. Большинству моих клиентов на протяжении карьеры приходится сталкиваться с какими-то разоблачениями или полным дерьмом, которое о них пишут (либо же их пиар-агентства сами участвуют в написании этого дерьма), так что по большей части они стараются скрывать свою истинную сущность. Но читатель-то не дурак, он за милю чует халтуру. Для меня очень важно, чтобы мы включили в текст по крайней мере немного действительно нового материала, поддерживая баланс между обычными пиар-уловками и настоящими откровениями и шокирующими фактами. С Полом, конечно, у меня таких проблем не было. Он был предельно откровенен с самого начала. Мои издатели и его агент договорились между собой в кратчайшее время. Они хотели получить взгляд изнутри, рассказанную очевидцем историю о том, как Джесс справляется с пережитым; они знали, что интерес к ней будет громадным, и не ошиблись. История эта разрасталась с каждым днем.
Впервые мы встретились с ним в кафе-баре в Чизелхерсте где-то в начале февраля. Джесс все еще была в больнице, и Пол был занят тем, что перевозил свои вещи в ее дом, готовя место к ее возвращению. Мои первые впечатления о нем? Он был довольно обаятельным, остроумным, немного манерным, конечно, но на то он и актер — или был актером. Смерть брата, несомненно, сильно ударила по нему, и, когда я коснулся этой темы, он даже прослезился. Однако он вовсе не смутился, что таким образом проявил передо мной свои чувства. Он был предельно откровенен относительно своего прошлого, рассказал, что, когда ему было чуть больше двадцати, много пил, экспериментировал с наркотиками, спал с кем попало. Он не особенно вдавался в детали своего пребывания в психиатрической клинике Модсли, однако и не отрицал этого. Сказал, что тот срыв был связан с тяжелым стрессом, который был вызван разочарованием по профессиональной линии. Я никогда ни на секунду не усомнился в том, что он способен присмотреть за ребенком. Если бы меня кто-то спросил после той первой встречи, что я о нем думаю, я бы ответил, что он хороший парень, возможно, немного самовлюбленный, но не сравнить с тем, с чем мне уже приходилось сталкиваться.
После того как я завоевал доверие клиентов, я даю им диктофон — цифровое устройство для записи голоса, если быть точным, — и прошу наговаривать на него текст как можно чаще, не особенно задумываясь над тем, что они говорят. Я всегда заверяю, что не буду использовать информацию, относительно которой они испытывают неловкость. Большинство из них настаивают, чтобы это было закреплено в контракте, и это хорошо для меня. Всегда существуют пути, как это можно обойти, и в любом случае очень многие любят приукрасить историю своей жизни. Вы удивитесь, насколько быстро они привыкают к диктофонному методу, причем некоторые используют его как своего персонального доктора. Вы читали «Бой ради славы»? Откровенную биографию Ленни Л., бойца, специалиста по боям без правил? Вышла в печать в прошлом году. Боже, чего он только не наговорил! Я смог использовать едва половину из этого. Частенько он прерывался, чтобы заняться сексом, так что в конце концов я начал думать, что все это было подстроено намеренно.
Применяя диктофонный метод, Пол чувствовал себя как рыба в воде. Вначале все, казалось, шло хорошо. Я набросал черновик первых трех глав и послал ему е-майл, расписав в деталях, что еще мне может понадобиться. Послания от него приходили регулярно, как по часам, но затем — примерно через неделю после возвращения Джесс домой — внезапно прекратились. Я рассудил, что он, видимо, по уши занят Джесс, вниманием прессы и теми сумасшедшими, которые до сих пор не оставляли их в покое, так что отстал от него где-то приблизительно на месяц. Он продолжал обещать мне, что вышлет еще материал. И вдруг ни с того ни с сего заявил, что с книгой покончено. Мои издатели пришли в ярость и стали грозить, что подадут на него в суд. Понимаете, они ведь выплатили ему аванс.
Нашла это Мэл. На столе в комнате Пол оставил для меня флешку в конверте, на котором было написано мое имя и номер телефона. Я, разумеется, передал это в полицию, но только после того, как скачал все и сделал резервную копию. Была у меня мысль перебить все это дело в текст и, возможно, позднее опубликовать, но уже после первого раза я больше не мог это слушать.
Это напугало меня, Элспет. Испугало до смерти, до потери пульса.
Текст диктофонной записи Пола Крэддока, датированной 2/02/2012 @ 22.15
Итак, мы снова продолжаем, Мэнди. Господи, каждый раз, когда вижу твое имя, в голове всплывает песня Барри Манилова: «Ох, Мэнди, ты приходишь, отдаешь всего себя, ничего не прося взамен, но я все равно прогоняю тебя прочь…» Это на самом деле было о его собаке? Прости, тут действительно не место для такой непочтительной беспечности, но ты сам советовал расслабиться и говорить все, что приходит в голову, а это, ты знаешь, отвлекает мои мысли от Стивена. От катастрофы. От всего, черт побери!
(Всхлипывание.)
Прости. Прости. Я в порядке. Такое порой случается, я думаю, что справляюсь, а потом… Итак. День шестой после возвращения Джесс домой. Это по-прежнему похоже на вытертую школьную доску — ее воспоминания о жизни до «черного четверга» все еще обрывочны, а о крушении самолета она вообще ничего вспомнить не может. Она по-прежнему выполняет свой утренний ритуал, как будто оторвана от внешнего мира и нуждается в напоминании о том, кто она: «Я — Джессика, ты — мой дядя Пол, а мои мама, папа и сестра на небе с ангелами». Я все еще испытываю угрызения совести насчет этих самых ангелов — Стивен и Шелли были атеистами, — но ты сам попробуй объяснить концепцию смерти шестилетней девочке без того, чтобы не приплести сюда Небеса. Я постоянно напоминаю себе, что доктор Касабян (господи, на днях я как-то оговорился и назвал его доктором Кеворкяном — не включай это в текст!) сказал, что ей нужно какое-то время, чтобы привыкнуть, и что такие изменения в ее поведении являются нормальными. Как ты знаешь, признаков повреждения головного мозга нет, но я немного порылся в Интернете и выяснил, что ПТСР может творить странные вещи. Что касается хороших новостей, она стала гораздо более коммуникабельной — даже больше, чем до аварии, если в этом можно найти какой-то смысл.
Когда я сегодня укладывал ее спать, произошел забавный случай, хотя я не уверен, что мы можем включить это в книгу. Помнишь, я говорил тебе, что мы читаем «Лев, Колдунья и Платяной шкаф»? Джесс сама выбрала. В общем, неизвестно с чего она вдруг говорит:
— Дядя Пол, а мистер Тумнус тоже любит целовать мужчин, как и ты?
Я был просто ошарашен, Мэнди. Стивен и Шелли считали, что их девочки еще слишком маленькие для разговоров о птичках и пчелках, не говоря уже о чем-то более сложном, так что, насколько мне известно, они не обсуждали с близняшками тот факт, что я — гей. А сам я не показывал ей газеты и не разрешал лазить в Интернет — подальше от всего того дерьма, которое говорят в Штатах о ней и остальных двух ребятишках. Я молчу уже насчет желчи, которую продолжают выплескивать на меня Мэрилин и семейка Адамсов в разных таблоидах. Я думал спросить, кто рассказал ей, что я «люблю целовать мужчин», но потом решил не заострять на этом внимание. Возможно, в больнице к ней прорвался какой-то писака, а персонал потом скрыл это.
Она не собиралась сдаваться.
— Так что, дядя Пол, он тоже любит? — продолжала спрашивать она.
Ты же помнишь, Мэнди, как там было в книжке, верно? Мистер Тумнус был первым из говорящих животных, на которого натолкнулась Люси, когда через платяной шкаф попала в Нарнию, — маленький парнишка с козлиной бородкой и ногами оленя, фавн или что-то в этом роде. (На самом деле по описанию он здорово смахивал на консультанта по психологическим травмам, который появился сразу после того, как я узнал новость о Джесс.)
Честно говоря, на картинке мистер Тумнус выглядит охренительно гомосексуально с этим маленьким шарфиком, легкомысленно повязанным на шее. Думаю, нельзя исключать возможности, что он вполне мог трахаться с каким-нибудь кентавром где-то в лесу. Господи! Это тоже не включай. Кажется, я ответил ей что-то типа:
— Ну если и так, то это был его выбор, не так ли? — после чего продолжил чтение.
Мы углубились в книгу довольно далеко, и я немного занервничал, когда мы дошли до того места, где Аслан, говорящий лев, сдается злой королеве, чтобы она его убила. Стивен рассказывал мне, что, когда он читал это своим девочкам в прошлом году, они долго плакали, а Полли даже мучили кошмары по ночам.
