Максим Шаттам - Душа зла
— Бойся призрака, КБ!
— Я подумаю на эту тему, спасибо, Флетчер.
Тот подмигнул Бролену, произнеся что-то типа «Бууу!», пытаясь выглядеть смешным, и снова исчез.
— Тупица… — прошептал Бролен, принимаясь за отчет судмедэксперта.
Доктор Сидни Фольстом с помощью мощных микроскопов и различных технических приспособлений провела необходимые патолого-анатомические исследования и восстановила последовательность событий в ночь убийства. Дело в том, что, после появления на теле человека различных повреждений, вокруг ран начинают в определенном порядке скапливаться микроорганизмы, которые при тщательном их исследовании могут многое рассказать патологоанатому. Эксперт ясно видит, какие раны появились раньше, а какие позже. Сравнив их, он может выстроить последовательность событий.
Бролен быстро перелистнул несколько первых страниц, где описывалась процедура вскрытия и перечислялись предварительные выводы — с ними он ознакомился еще вчера.
«Цитология[12] post mortem и особенно анализ содержания калия в стекловидном теле позволяют установить точное время смерти: ночь со среды, 29 сентября, на четверг, 30 сентября, между полуночью и 4 часами утра».
Дальнейшее описание Бролен опять пропустил. Названия и научные термины — иногда очень странные, типа «фибронектин», «кислотные и щелочные фосфатазы» или «дополнение в виде СЗа», — используемые судебно-медицинскими экспертами… Полная тарабарщина, с точки зрения инспектора, даже обучавшегося в ФБР.
При анализе крови жертвы в ней обнаружилось явное наличие метана, а значит, и хлороформа. Подкожные кровоизлияния в области плеч и волокна ткани во рту позволяли предположить, что нападавший схватил свою жертву сзади и, стремясь усыпить, поднес к ее лицу тампон с хлороформом.
Ничто не указывало на то, что жертва пришла в хижину сама. Без сомнения, убийца перетащил ее туда, чтобы убить. Причем удары его ножа постепенно становились все более яростными, словно насильник в какой-то момент начал терять над собой контроль. Наличие следов крови в вагине свидетельствовало о том, что, как только жертва умерла, убийца перенес свое внимание на ее половые органы. Несмотря на то что основные артерии и вены на руках сохранились, незначительные кровотечения позволяли установить, что убийца произвел ампутацию обеих рук в самую последнюю очередь и тогда же нанес две открытые раны в области бедер. Впрочем, уже трудно было точно установить, какие из этих двух повреждений нанесены раньше.
Наконец, микроскопический анализ ожога на лбу, оставленного кислотой, не позволял установить точный момент, когда именно он появился. При отсутствии каких-либо дополнительных следов казалось маловероятным, что кислота была вылита на кожу, когда жертва была еще жива, хотя доказать это и не представлялось возможным. Лабораторный газовый хроматограф в это самое время как раз занимался определением состава кислоты, которой воспользовался убийца.
Бролен положил отчет судмедэксперта возле своей папки с материалами по данному делу; здесь же, на столе, лежали многочисленные фотоснимки жертвы и места преступления. Теперь он располагал первыми необходимыми элементами, чтобы начать составление профиля убийцы. Виктимология — наука о жертвах, занимающаяся детальной проработкой биографии жертвы и ее привычек, была не менее важна для следствия, но пока найденное тело оставалось обыкновенным трупом X, как говорят на своем языке полицейские. Значит, ему придется делать первые выводы на основании неполных данных.
Тем не менее у Бролена уже были кое-какие мысли по этому поводу, как и ряд фактов, выстроившихся в процессе предварительного расследования, однако теперь ему предстояло начать все «с нуля», чтобы составить точный психологический портрет преступника.
Бролен налил в чайник воды и заварил чай. Хмурая погода придавала дневному свету серо-синий холодный оттенок. В большинстве зданий напротив горели огни, несмотря на то что утро было в самом разгаре.
«Как будто люди не хотят выйти из полумрака», — подумал Бролен, разглядывая пейзаж за окном.
Перед ним как на ладони лежал весь город, Казалось, тусклое небо давит на дома. Все было окружено каким-то мистическим ореолом. Это напомнило Бролену вечера из детства, когда он развлекался тем, что рассказывал самому себе истории о колдунах и черной магии.
«Можно подумать, будто очутился в фантастическом фильме», — прошептал он.
Когда чай заварился, Бролен сел за стол, зажег стоявшую сбоку лампу и взял дымящуюся чашку. Его ждала долгая, изнурительная работа, связанная с невероятным нервным напряжением.
20
Когда Салиндро и Бентли Котленд вошли в комнату, там витал сладкий запах лесных ягод. Салиндро свозил будущего помощника прокурора в несколько полицейских участков и там весь день занимался тем, что рассказывал Котленду тонкости различных процедур, объяснял, как функционирует Главное управление полиции Портленда. Прежде всего, это был способ удалить его от Бролена, чтобы тот мог поработать в одиночку и сосредоточиться.
Вошедшие принялись вглядываться в светлое пятно посреди общего сумрака, в который был погружен кабинет.
— Ужасно, как и все здесь! — произнес Салиндро, приближаясь к столу. — Я чувствую запах чая?
Не отрываясь от записей, Бролен показал ручкой на чайник:
— Присоединяйся.
Салиндро не заставил его повторять дважды, заодно предложив чаю и Бентли; последний, впрочем, вежливо отказался.
— Ты сейчас где? — спросил Салиндро.
— Привожу в порядок записи. — Бролен поднял голову и посмотрел на коллег. — Я сделал первый набросок портрета.
— И что нам это дает?
— Попытаюсь объяснить максимально доходчиво.
Лоб Бролена пересекла длинная морщина, которая появлялась всегда, когда он напряженно о чем-то думал, поэтому Салиндро удержался от ремарки, что Бролен скверно выглядит и ему надо отдохнуть.
В 1970-е годы ФБР начало кампанию по сбору данных и фактов, касающихся поведения серийных убийц — тогда это явление стало внимательно изучаться. В течение нескольких лет сотни таких убийц были опрошены в тюрьмах, с целью лучше понять мотивы их поступков; их поведение изучалось и препарировалось со всех возможных сторон. Так появились НЦАПН[13] и VICAP, необходимое подспорье в борьбе против преступлений сексуального характера, и тогда же была разработана техника профайлинга. Ее суть заключается в изучении всех имеющихся под рукой деталей преступления: места, положения трупа, биографии жертвы, — чтобы выжать из всего этого наиболее полную возможную информацию об убийце. Будучи оттачиваемой год за годом, эта область деятельности позволила задержать огромное число преступников на протяжении последних двадцати лет.
— Вы ведь ведете расследование, нормально ли, что в этом случае вы составляете психологический портрет убийцы? — поинтересовался Бентли, который в очередной раз хотел разобраться в тонкостях делопроизводства.
Бролен протестующее покачал головой:
— Прежде всего позвольте мне сказать вам, что составление профиля — это помощь следствию, речь не идет о том, чтобы указать пальцем на того или иного подозреваемого, но направить поиски в нужную сторону, в этом смысле я могу вполне заниматься этим. Кроме того, добавлю, что полиция Портленда пока не имеет специального подразделения помощи следователям в лице профайлеров, а мне не хочется обращаться с подобными просьбами в ФБР. Вы не задавали себе вопрос, почему, несмотря на свой молодой для инспектора возраст, я веду это дело? Хотя его должны были бы, наверное, доверить более опытным людям — скажем, таким как Ли Флетчер? Да просто потому, что здесь нужен психологический подход, а я тут единственный, кого этому специально обучали в ФБР.
Бентли удивленно поднял брови.
— Вы учились в Куантико? — спросил он.
Бролен потер рукой подбородок и вздохнул. Он не хотел обсуждать эту часть своей жизни с помощником окружного прокурора. Салиндро заметил неловкость и сразу же вмешался в разговор:
— Ладно, ты нам расскажешь, к каким выводам пришел?
Бролен кивнул и пригласил их присесть. Салиндро устроился на углу стола.
— О'кей. Я изучил фотографии, отчет о вскрытии и, имея возможность побывать на месте преступления, смог обобщить все это и получить кое-какую интересную информацию. Восстановим хронологию событий, оперируя теми сведениями, которые у нас есть. Жертва — очень красивая женщина, назовем ее А, пока мы точно не установили ее личность. У нее спортивное телосложение, несмотря на некоторую худобу; можно предположить, что она, например, манекенщица. Содержимое ее желудочно-кишечного тракта позволяет сделать вывод, что в последний раз она принимала пищу за несколько часов до того, как была убита, то есть в среду вечером. Следовательно, на нее напали в промежуток между заходом солнца и полуночью, предположительным временем смерти. Не буду задерживаться на том, как было совершено нападение, поскольку это не даст нам никаких дополнительных сведений о ее личности. Скажем лишь, что на нее напали сзади и усыпили, прижав к лицу вату с хлороформом. Она попыталась сопротивляться, отсюда — внутренние кровоподтеки на коже рук. Маловероятно, что жертва добровольно отправилась в Вашингтонский парк глубокой ночью, тем более в ту развалюху, где ее убили. Она заботилась о своем теле, кроме того, анализ ее крови показывает, что она не была маргиналом, скорее наоборот, он свидетельствует о ее очень правильном образе жизни. Значит, сюда ее привез наш тип X. Отсутствие волокон текстиля в ранах указывает на то, что, когда он убивал ее ножом, она была голой. То есть он притащил ее внутрь старого дома между полуночью и четырьмя часами утра. Напомню, что предварительно он в большом количестве использовал меркаптан — это было несколькими днями ранее — и заколотил вход в хибару, несомненно, чтобы убедиться, что никто не проникнет внутрь. Возможно, он проветрил помещение перед тем, как прийти туда с жертвой, поскольку я плохо себе представляю, как он смог бы долго находиться рядом с телом, ведь запах там стоял невыносимый. А ему, напротив, было нужно, чтобы для воплощения его фантазий обстановка в сторожке была исключительно благоприятной.
