D.O.A. - Смерть от тысячи ран
— Ну-ка, ну-ка, что это у нас там? — В темноте он разглядел силуэт мотоцикла под чехлом. — У Пети́ что, мотоцикл есть?
— Вот уж чего не знаю.
— Я всегда знал, что он в чем-то замешан, этот пидор! — бросил Гаэтан Фабейр, резко сдергивая пластик.
Из-за мотоцикла выскочил Ксай и бросился на них. Его клыки щелкнули, он отпрянул назад, сдерживаемый веревкой, не позволившей ему прыгнуть на четверых пришедших, и принялся безостановочно лаять.
Фабейр прижал к плечу приклад:
— Ты у меня сейчас увидишь, чертов пес!
Катала остановил его:
— Брось, мы здесь не для этого.
— На что тебе сдалась эта дворняга?
— Оставь в покое псину, я не убиваю собак.
Они вышли и направились к дому. За их спинами по-прежнему надрывалась немецкая овчарка. Не совсем уверенный в том, что они собираются делать, Пьер Бордес постучал в кухонное окно.
— Ну, ты заходишь или что? — Поль Катала оттолкнул его и открыл дверь. — Пошли.
Все последовали за ним внутрь, кроме Луи Фабейра, которого брат попросил остаться снаружи и наблюдать за двором.
— И чего дочка Дюпрессуара за тебя не вышла?.. — Катала пошарил в шкафах.
Гаэтан Фабейр склонился над раковиной, чтобы попить из-под крана.
— Ты был такой красавчик!
Новый взрыв смеха.
— Здесь никого нет.
— А где же они, по-вашему?
Бордес пожал плечами:
— Понятия не имею, но вон там у них подвал. — Он указал на дверь позади себя и попытался открыть ее. Дверь была заперта. Ключ торчал в замочной скважине.
— Ну и что, ты думаешь, они прячутся внизу? — Поль Катала подошел к комоду, взялся за медную ручку ящика для столовых приборов, а потом убрал руку. — Пошли, Гаэтан, — он махнул рукой в сторону лестницы, — глянем вместе, что у них там наверху.
Выйдя в прихожую, он стал подниматься по лестнице. Гаэтан за ним.
Поднявшись на второй этаж, они резко замерли в коридоре: слева им почудился какой-то шум. Какой-то едва уловимый звук — и все.
— В спальне?
— Точно.
Катала дернул за ручку:
— Заперто.
— И ключа нет.
— Эй, подите-ка сюда! — Снизу раздался голос Бордеса. — Смотрите!
Поколебавшись, они спустились вниз и присоединились к своему товарищу. Тот стоял в подвале перед все еще связанными Омаром Пети́ и его женой.
— Ну, и что здесь происходит? — язвительно поинтересовался Фабейр.
Стефани дернулась:
— Развяжите нас.
— Еще чего?
— На нас напали.
— Сначала немного поболтаем. — Катала подошел к Омару и носком сапога ударил его по ноге. — Кто это тебя так отоварил? — Наклонившись, он разглядывая опухшее лицо Пети́. — Значит, ты теперь не можешь говорить?
Стефани собиралась сказать ему, чтобы он оставил ее мужа в покое, когда в некотором отдалении раздался первый выстрел. И тут же за ним последовал второй, уже ближе. Совсем близко.
Крестьяне заторопились наверх.
Мотоциклист видел, как трое из четверых приехавших вошли в дом. Последний остался во дворе наблюдать. Все они были вооружены.
Он находился на опушке леса и присел, чтобы развязать рюкзак. Достав пистолет-пулемет, он быстро привинтил к дулу глушитель, перекинул ремень орудия через шею и закрепил его на теле. Затем вынул из рюкзака миниатюрный нож, вложенный в чехол для курки и предназначенный для обыденных целей, и засунул в карман.
Краем глаза он наблюдал за часовым, который, прикуривая, шел по двору в сторону ворот.
Мотоциклист на ощупь нашел в рюкзаке вторую обойму дозвуковых патронов. Его рука наткнулась на плеер, на мгновение задержалась на нем и двинулась дальше. Он пристроил запасную обойму для Р90 у себя за спиной, рядом с «глоком», надел на плечи рюкзак.
И побежал к ферме, направив дуло оружия в сторону двора. Там, прижавшись к стене, он слегка высунулся из-за угла и понял, что повернувшийся к нему спиной курильщик его не видит.
Пригнувшись, он пробежал вдоль заднего фасада фермы до второго окна первого этажа и остановился под ним. Ставни были заперты, но не так хорошо, как остальные. Мотоциклист знал это. Скрываясь в доме, он специально задвинул шпингалет не до конца — на тот случай, если придется спешно бежать.
Достав из кармана нож, он просунул лезвие в щель между двумя деревянными щитами, закрывающими окно. Нащупав шпингалет, он резко дернул ножом вверх. Металлический ограничитель качнулся и отпустил ставень.
Мотоциклист собирался разбить стекло кулаком, когда вдали, по другую сторону постройки, раздался первый выстрел. Он вышиб стекло, раздался второй выстрел, гораздо ближе.
Мотоциклист открыл окно и проник в дом.
Тод по дороге дошел до фермы Пети́. Оказавшись возле «универсала» Катала, он заметил человека, который в одиночку бродил по двору. Он курил, а на плече у него висело охотничье ружье.
Тод свистнул, человек обернулся и с удивлением увидел, что в него кто-то целится. Он успел сдернуть ружье с плеча и уже начал опускать его, когда Тод выстрелил. Падая, Фабейр рефлективно выстрелил в воздух.
Тод перезарядил, сделал еще несколько осторожных шагов в сторону ворот и увидел, что из дому выбегают еще трое. Один из них сразу прицелился и открыл огонь. Колумбиец бросился на землю за автомобилем и, прежде чем ответить, услышал, как над его головой пролетают пули.
Трое его противников разделились. Один побежал влево и скрылся за обуглившейся стеной. Двое других сиганули к стойлу, направо.
Тод начал с них, и Гаэтан Фабейр рухнул в нескольких метрах от брата.
В отчаянном прыжке Полю Катала удалось добраться до строения и скрыться в нем. Он в ужасе прижался спиной к деревянной двери, и тут перед ним с лаем возник Ксай. От неожиданности и страха крестьянин убил его, выпустив целый заряд дроби. Откинутое выстрелом тело животного рухнуло возле стены загона посреди лужи чернеющей крови.
От грохота в ушах у Катала болезненно звенело.
Снаружи еще с минуту продолжалась приглушенная стрельба, прозвучало пять-шесть выстрелов, может, больше, а потом он услышал предсмертные хрипы. И больше ничего.
Гул в ушах утих.
Постройка вокруг него трещала. Его руки, стиснувшие оружие, дрожали. Он боялся пошевелиться.
Вдали послышался звук полицейской сирены.
Мотоциклист услышал топот и в приоткрытую дверь увидел устремившихся во двор троих крестьян. Тут же раздались новые выстрелы. В них кто-то стрелял.
Не теряя времени, он, держа перед собой свой Р90, спустился в подвал. Омара и Стефани он обнаружил в том же положении, в каком оставил. Рукой в перчатке он сделал им знак молчать и подошел.
Сначала он развязал Стефани. Они пристально посмотрели друг на друга, и он дал ей свой нож, вполголоса бросив лишь «ваш муж», после чего встал у основания лестницы, чтобы преградить подступы к ней.
Когда Стефани закончила, он знаком приказал супругам следовать за ним.
Снаружи продолжалась стрельба.
Не задерживаясь в кухне, они поднялись наверх. Прикрывая их, шествие замыкал мотоциклист.
На втором этаже родители сразу бросились в комнату Зоэ, схватили свою малышку и, по-прежнему под защитой своего мучителя (их-то он не похищал), укрылись в ванной.
— Зачем вы вернулись?
— Уезжая, я повстречал четверых вооруженных ублюдков.
Взрослые переглянулись.
— Они уже два года отравляют нам жизнь.
— То есть мы думаем, что это они. — Стефани хотела еще что-то добавить, но мотоциклист знаком заставил ее умолкнуть.
Снаружи уже не стреляли.
— Не знаю, что там происходит, но кто-то пришел, чтобы испортить праздник вашим приятелям.
— Жандармы?
— Жандармы обычно делают предупредительные выстрелы. — Мотоциклист помолчал. — Обычно. Ну-ка, возьмите вот это. — Он передал «глок» Стефани. — Те люди, что снаружи, колебаться не станут, — он посмотрел прямо ей в глаза, — вы знаете, как это работает, так что вы тоже не должны колебаться. — Он кивнул в сторону Зоэ и Омара. — Подумайте о них.
Молодая женщина взяла пистолет и вдруг резко повернула голову:
— Слышите?
Они прислушались.
Приближалась сирена.
Тод поднялся на ноги позади автомобиля Катала. Вот уже несколько секунд никто не стрелял, а звук сирены становился все сильней. Он посмотрел на дорогу, увидел в сером воздухе голубоватое сверкание проблесковых маячков, бросил помповое ружье на землю и поднял руки. Слегка повернув голову в сторону фермы, он заметил какую-то тень, которая отделилась от заднего фасада дома и, слегка прихрамывая, спешила в сторону леса.
Мотоциклист убегал.
«Форд» жандармерии умолк и остановился метрах в пятнадцати от Тода. Из него вышли двое. Рука пассажира лежала на кобуре, водитель придерживал дверь.
— Руки не опускать! — Готовый выстрелить жандарм отошел от машины, чтобы двинуться в сторону Тода, на какую-то долю секунды наклонил голову, чтобы взглянуть, куда ступает.
