Дэвид Боукер - Смерть, какую ты заслужил
Свернув направо по Саус-парк-драйв, он оставил минивэн на пустой стоянке. Потом перелез через невысокий забор и пересек парк, окружавший озеро и зажиточные вилы. При свете дня местные жители выгуливали здесь собак, а удильщики несли вахту у воды. Сейчас, в душистых сумерках единственными спутниками Злыдня были летучие мыши. Свет из окон на дальнем берегу сочился на воду гирляндами мигающих огоньков. Злыдень шел вдоль кромки воды. Узнать дом Тиди было легко – по черно-белому псевдотюдоровскому фасаду.
От дома к озеру полого спускался длинный безупречный газон, обрамленный двумя рядами аккуратно подстриженных лиственниц. Окно, о котором говорил Шеф, отбрасывало на него квадрат золотого света. Остальные были темными. Ближе к берегу газон круто обрывался, у самой кромки воды стоял лицом к озеру деревянный летний домик, смутно похожий на эстраду для оркестра. От него на воду тянулся гниющий причал. От того места, где стоял Злыдень, до причала было каких-то семьсот ярдов.
Достав из кармана куртки снайперский прицел, Злыдень привинтил к нему прибор ночного видения. Потом навел прицел на дом Дерека Тиди и увидел, что у окна стоит, осматривая берег, мужчина. Злыдень всем телом напрягся. Тиди ему описали как крупного и дряблого, с копной седых волос. А в стоявшем у окна человеке роста было чуть меньше шести футов, белое лицо, черные кудри. Он не шевелился, но что-то в его мрачно-задумчивой позе говорило об исключительной тяге к насилию. Постояв несколько секунд, незнакомец исчез.
Всех «Пономарчиков» Злыдень знал в лицо. Этот был не из их числа. Злыдень слышал, что у Пономаря есть кто-то для мелких заданий: изувечивать и калечить, которые ему часто предлагали, но от которых он всегда отказывался. Некто по кличке Куколка. Неужели это тот самый? Если так, то он скорее всего не один. Злыдень слышал, что Куколка работает с партнером, который держит жертву, пока Куколка ее пытает.
Мимо Злыдня пронеслась летучая мышь, едва-едва не задев его голову крылом. Злыдень не шелохнулся. Он четыре долгие минуты наблюдал за домом, но человек с белым лицом больше не показывался. Злыдень опустил прицел. Тонкое черное облако у него над головой на мгновение выгнулось гигантским серпом. Злыдень улыбнулся, узнав послание своего духа-хранителя: в доме у воды его, возможно, ждет смерть.
– Я устал. Так чертовски устал, – сказал Тиди. – Мне сказали пару часов. Прошло два, и я хочу, чтобы вы уехали. Послушайте, вы английский-то понимаете? Я хочу, чтобы вы ушли.
Была четверть первого, и нервы у Дерека Тиди начинали сдавать. Двое друзей Малькольма Пономаря объявились в начале одиннадцатого. После того как они осмотрели дом и сад, высокий лысый ушел с бутылкой дорогого скотча в летний домик и там засел. Тот, что поменьше, человек с пугающим лицом, приказал Тиди ждать в гостиной, открыть окно и не задавать вопросов. Потом сам встал за длинную портьеру.
Вечер выдался напряженный. Залив в себя шесть «кровавых мэри», Тиди понемногу расхрабрился. Рывком отдернув портьеру, он обратился к Куколке:
– Вы хотя бы представляете себе, каким идиотом выглядите?
Время злить Куколку он выбрал не слишком удачное. Золотой шанс последнего оборачивался провалом. Он знал, что такие, как Злыдень, не опаздывают, и был уверен, что враг разгадал уловку Шефа и предпочел не показываться. Доведя себя до адреналиновой горячки, Куколка теперь испытывал лишь унижение.
А Тиди все гнул свое:
– Я хочу сказать, зачем вы вообще прячетесь за чертовой портьерой? Что тут, по-вашему? «Для убийства набирайте М»* [Фильм Альфреда Хичкока (1954)]?
Уставившись на Тиди с ядовитой ненавистью, Куколка сделал два шага вперед, вынуждая продюсера отступить в центр комнаты.
– Заткнись и сядь, – приказал Куколка, толкнув Тиди на роскошный диван.
– И нечего мной командовать, – отрезал Тиди слегка заплетающимся языком. Потом заметив пушку, которую Куколка держал в опущенной руке, возмущенно взорвался: – Это еще что? Пистолет? Кто, черт побери, дал вам право приносить в мой дом оружие?
Куколка, которому беседа наскучила, отвесил Тиди оплеуху. Пошатнувшись, продюсер плеснул томатным соком на ковер: он не мог прийти в себя от изумления.
– За что? – заскулил он. На щеке у него проступала красная пятерня, на глаза наворачивались слезы.
Куколка врезал ему коротким левым в скулу, отчего Тиди рухнул на пол.
– За то же самое.
Тиди постанывал и зажимал ухо.
Из сада раздался глухой грохот. Вспомнив про Конрада, Куколка застыл на месте. Внезапно, забыв обо всем, чему научился в этой жизни, Куколка выбежал на лужайку с оружием наготове. Рухнув плашмя, он стал всматриваться в тени, выискивая в них хоть какое-то движение. Все тихо. Звезды над головой сияли поразительно прекрасные.
С того места, где лежал Куколка, просматривался весь сад. Ничто не шевелилось. Светлый купол летнего домика четко выделялся на фоне неба и темного берега. За спиной цветисто ругался Тиди. Настороженно прислушиваясь, Куколка выждал еще минуту. Ему показалось, он уловил стон, который как будто исходил из летнего домика.
Вскочив на ноги, Куколка побежал, забирая в сторону. Наконец он оказался между озером и летним домиком, а там опустился на одно колено у подножия деревянной лестницы. Дверь была приоткрыта. Опирая «ПП-93» о колено, он тщательно прицелился на дверь и стал ждать. Прошло несколько минут, он слышал только собственное дыхание.
Потом раздался стон, за ним последовало шарканье нетвердых шагов. Дверь распахнулась. Видимость у края воды была плохой. Вывалившаяся, спотыкаясь, в дверь фигура была лишь тенью, но даже в темноте нетрудно было разглядеть светлый колпак. Куколка открыл огонь, послав пулю в грудь незнакомцу. Человек в колпаке удивленно хмыкнул, но не упал. Куколка выстрелил снова, на сей раз прямо в колпак. Жертва упала на колени и плашмя повалилась со ступенек, головой к ногам Куколки.
Куколка был так счастлив, что его даже дрожь пробрала. Неужели все так просто? Возбужденно он сорвал колпак, чтобы посмотреть на самого знаменитого убийцу Манчестера. И обнаружил застывшее, мертвое лицо Конрада. Пуля в голову прошла через левый глаз, оставив ярко-красное отверстие. Осмотрев колпак, Куколка обнаружил, что в нем нет прорезей для глаз. Это был просто хлопчатый мешок с двумя дырками от пули, прошившей голову Конрада.
Надо отдать ему должное, Куколка не запаниковал. Он обыскал летний домик и сад, давя в себе желание начать слепо и наугад палить в темноту. Лишь убедившись, что нигде никого нет, он вернулся к телу Конрада. Его собственный брат. У Куколки голова шла кругом от такой садистской изобретательности. Это чудовище, этот ужасный, неумолимый палач обманом толкнул его на братоубийство. Злыдень послал Куколке ясное предупреждение. И говорило оно: «Ты пустышка».
Прохладный бриз с озера овевал Куколке лицо и шею. А он смотрел на развороченное лицо Конрада, понимая, что Пономарь поражений не терпит. Спокойно, неторопливо Куколка снял пиджак и накрыл голову и плечи брата.
Еще не оправившись от шока, вернулся в дом. Скорчившись у окна, Тиди вглядывался в темноту и при виде Куколки еще больше съежился. Куколка подошел к бару и налил солидную дозу коньяка в стакан для виски. Потом заметил, что Тиди во все глаза смотрит на кровь у него на руках и рубашке.
– Что случилось? – спросил Тиди. – Вы ранены?
Куколка его словно не слышал. Одним духом проглотив коньяк, он упал в кресло. Положил «ПП-93» на подлокотник, запрокинул голову и закрыл глаза. Наблюдавшего за его действиями Тиди прошиб пот. Кровь на одежде этого человека, цвет его лица подсказали продюсеру, что произошло нечто ужасное.
Слишком трусливый, чтобы броситься вон из дома, Тиди начал понемногу отступать, думая, что, пока у него есть шанс, надо вызвать полицию. Он полз по комнате практически беззвучно, но уже у самой двери колено у него скрипнуло и тем самым его выдало. Куколка тут же открыл глаза. А после взял автоматический пистолет, рывком поднялся и последовал за Тиди на кухню.
Пока Злыдень и Куколка были заняты своим делом, Малькольм Пономарь и его люди играли в «слова».
Весь день Малькольм Пономарь был в скверном настроении. Он сознавал, что поступил неразумно, наняв человека, личность которого неизвестна. Впрочем, винить оставалось только себя. Но Пономарь никогда ни в чем себя не винил. А потому полную ответственность за нынешние затруднения возложил на Шефа. За один только тот вечер он при всех обзывал свою правую руку сальным тупицей, дизентерийной вонючкой и недоноском.
К словесным оскорблениям Шеф относился философски. Он понимал, что за гневом босса кроются неуверенность и беспокойство. Если доверенный Мрачный Жнец Пономаря может вдруг ни с того ни с сего переметнуться на сторону врага, что мешает поступить так же всей его банде?
В попытке отвлечь босса от планируемого убийства Злыдня Шеф предложил поиграть в «тихие игры». Кроссворды и викторины Пономарь любил почти так же, как пожрать, поэтому Шеф организовал вечер с барбекю и викториной, сочтя, что пусть мальчики повеселятся, раз уж все равно ждут, когда зазвонит телефон. Он приказал Грязюку, главному повару «Марокканца», нажарить в патио сосисок и гамбургеров, а в гостиной тем временем две команды гангстеров демонстрировали обширное отсутствие базовых знаний. Шеф объединился с Дюймовочкой и Зверюгой, чтобы сразиться с Пономарем, Лолом Шепхердом и Ошейником.
