Полина Голицына - Жена алхимиков, или Тайна «Русского Нострадамуса»

– То, чем мы здесь занимаемся, уже само по себе на грани фантастики. Однако мы в это верим, а значит – допускаем существование сил и явлений, которые обычно принято считать несуществующими. Так? – начал Семён.

Собеседники кивнули.

– Эти документы, называйте их как хотите, хоть сказками, хоть легендами, содержат в себе ценнейшую информацию. Я уверен, что их либо Он написал и постарался, чтобы они до нас дошли, либо только часть их принадлежит его перу. Важно то, что он нам их оставил, и то, что мы их получили.

Убедившись, что его слушают, Семён продолжил.

– Есть тут одна заметка, можно предположить, что писал её наш первый председатель. Речь здесь о том, что Он повстречал, по пути в Англию, некоего человека, который предлагал ему секрет философского камня. Помните такую?

Вениамин Петрович уверенно кивнул. «Вроде помню», – сказал Дмитрий Михайлович.

– Там, в разговоре, упоминается о том, что камень этот живой, что удержит его золото, какие-то розовые кусты. В общем, если не видеть общей картины – ничего существенного. Однако, давайте сложим всё это с тем, о чём только что было сказано. Улавливаете. – продолжил Семён.

Вениамин Петрович прищурил левый глаз и слегка улыбнулся. Дмитрий Михайлович пожал плечами.

– Если нет, объясню. Странная девочка, возможно не человек, появляется около алхимика, который вот вот должен создать философский камень. Алхимик тянет с кладбища гроб с женой, что само по себе, если станет известным общественности, бросит на него огромную тень, уже не говоря о проблемах с законом. Зачем он это делает? А затем, что девочка эта и есть камень. Зрение видит обычного ребёнка, а приборы не лгут. Наш товарищ хочет оживить жену с помощью этого существа, или вещества, или уж не знаю, как его назвать. Если его захватить, то удержать можно только в золоте. Думаю, тут редкий случай, когда туманные слова всех этих алхимиков и чернокнижников надо понимать буквально. Нужна клетка из чистого золота с прутьями как стебли розы, достаточно большая, чтобы вместить человека.

В комнате воцарилось молчание.

– Ах ты, сукин сын, а ведь возможно так и есть. – начал Вениамин Петрович. Семён и Дмитрий Михайлович посмотрели друг на друга: из уст председателя ругательства, пусть и не из самых сильных, вырывались только в особых случаях.

– Семён, если даже предположить, что прибор ошибся, что мы теряем? Да ничего. Вернём девчонку, если окажется, что она – простой ребёнок, да и дело с концом. Дмитрий Михайлович, думаю, разрулит. Так?

Вениамин Петрович почувствовал, что их дело близко к завершению, а главное, перед ним, пока слабый, забрезжил огонёк надежды на исцеление.

– Не проблема, Вениамин Петрович, дорогой наш председатель. – сказал Дмитрий Михайлович.

«Дорогой председатель» снова обратился к нему:

– Скажи, за ними следят, насколько я знаю. Что они сейчас делают?

Дмитрий Михайлович молча вышел и почти сразу же вернулся.

– Сейчас они в парке, решили устроить пикник. – принёс он свежую сводку.

– Ты уж сам решай, когда девчонку брать. Я так думаю, что чем скорее – тем лучше. Какое-то время, думаю, она и так где-нибудь посидит, но чтобы Его волю исполнить, наверняка клетка нужна. Как поступим? – озадачился Вениамин Петрович.

– Да закажем в ювелирке какой-нибудь. – нашёлся Дмитрий Михайлович, помолчал и продолжил:

– Она конечно стоить будет непомерно, и веса в ней – одному не поднять, но это всё детали. Вениамин Петрович, как дела у нашего фонда?

– Дмитрий, я так думаю, там хватит тонны на две золота. Деньги-то уже триста лет крутятся. Он, думаю, предполагал, что могут понадобиться немаленькие расходы, поэтому всё организовал по высшему классу. А ордену лишь сообразно с текущими условиями капитал этот перекладывать оставалось, да проценты копить. Ну и жить на них. Бывали и тяжёлые времена, но сберегли и приумножили. – улыбнулся председатель.

– Тогда действуем так. – Дмитрий Михайлович решил, что от разговоров пора переходить к делу.

– Я даю команду на захват девчонки. Её по-тихому сюда доставят, посидит пока в подвале. Заказываем клетку, не скупимся, за хорошие деньги они её нам вмиг сделают. Сутки им срока дать, но я так думаю, что раньше управятся. Что еще? – он посмотрел на Вениамина Петровича.

– Тогда ты этим займись. Клетку закажи, скажешь мне, куда платить, дам команду в банк, они сделают. А теперь – в Москву, открою завещание, разберусь с ним. Если всё пройдёт как запланировано, то уже завтра днём можем начинать. Не знаю пока что, вот прочту завещание, тогда будет ясно. – сказал Вениамин Петрович.

Они начали собираться, но тут Семён вспомнил, что не выяснил еще одну деталь:

– Дмитрий Михайлович, скажите, а что с тем бойцом, которого в прошлый наш приезд что-то чуть не до смерти напугало?

– С бойцом… с каким? – Дмитрий Михайлович был так поглощён происходящим, что начисто забыл о вчерашнем происшествии.

– А, вспомнил! Оклемался он малость. Говорит, девушка в летнем платье неизвестно откуда вышла и на него бросилась. Он в неё всю обойму разрядил. И, говорит, видел как пули в платье дыры оставляют, а ей хоть бы что, только слышно, будто об металл звякают. – ответил Дмитрий Михайлович.

– И что вы думаете? – поинтересовался Семён.

– Да ну его, может кто из местных чудит, может боец мой дряни какой наглотался, а может и то и другое. Забудь, сейчас дела поважнее есть.

Когда они были уже на площадке перед домом, Семён подошёл к Вениамину Петровичу:

– Пойдёмте ко мне в машину. Есть разговор.

Глава 26. Дикие утки и похитители

Вежливость. Самая приемлемая форма лицемерия.

День выдался на удивление тёплый. Василий расстелил на земле покрывало, лежал и смотрел в небо. Рядом, на лавочке у деревянного стола, сидела София и с ноутбука бороздила просторы Интернета. Решала, стоит ли ей принять участие в эксперименте, в безопасности которого она была не вполне уверена. Николь взяла батон, который они купили по пути, и ходила вдоль реки, кормила уток. Те привыкли к людям и выхватывали хлеб из рук.

– Хорошо как. – сказал Василий.

– Да, замечательный день. И думается тут прекрасно. А еще я рада, что Николь по свежему воздуху погуляет. Ох уж эти дети, не оторвёшь их от компьютера. – ответила София.

Василию иногда казалось, что всё уже позади. Он почти задремал и в его сознании образы Дианы и Софии сливались. Все его прежние планы казались ему чем-то вроде грозовой тучи, уходящей вдаль по ясному синему небу. «Почему я раньше сюда не приезжал? Казалось бы – простые деревья, трава появляется из земли, утки эти плавают, а так спокойно на душе делается», – думал он.

– Скажите, а вы кого-нибудь еще знаете, кто проводил бы такие опыты в наше время? – обратилась к Василию София.

Он очнулся от дрёмы, сел.

– Нет, к сожалению не знаю. Уверен, кто-то экспериментирует, но алхимики – народ скрытный. Раньше в их сторону пристально смотрели правители и инквизиция. По крайней мере – в Европе. А в наши дни открыто признать себя алхимиком может только тот, кому нечего терять. Учёный, да хоть я, например, себе такого позволить не может. Это примерно как заявить во всеуслышание: «Я – сумасшедший». Вот если получить результаты, тогда можно смело сказать о себе: «Я – алхимик, посвящённый, адепт». – ответил Василий.

– Предположим, у вас получится. Мы уже этой темы касались, но всё же… Вы не боитесь, что обнародовав секрет изготовления философского камня, который веками, а то и тысячелетиями, ревностно хранили алхимики, вы поставите мир на грань катастрофы? – спросила София.

– Мир ко всему может приспособиться. Эволюция идёт только вперед, и мы с вами – часть этой системы. Обесценится золото – найдут другой измеритель ценности, будет у людей универсальное лекарство – исчезнут больницы, вместо них будут, скажем, кинотеатры и университеты. Удастся победить смерть – пару поколений будет неразбериха, а потом всё устоится. Меня это не беспокоит. Вы только представьте, ведь даже мы с вами, говоря о философском камне, крутимся вокруг золота да вечной жизни. А ведь этому веществу, уверен, можно найти уйму других применений. Это будет настоящий прорыв во всех областях жизни. Скажите, кстати, вы еще не решили?

– Еще нет. В безопасности эксперимента я уже уверена, а вот над тем, что случится, если он удастся, мне еще надо подумать. Вы видите возможное будущее прямо как рай на земле. А не думали вы о том, что «философский порошок», как его иногда называют, запретят правительства всех стран, как запрещают сейчас наркотики? Ведь он – прямая угроза для тех, кто находится у власти.

– Поначалу, конечно, могут быть с этим проблемы. Но методика изготовления «порошка», как вы говорите, до смешного проста. На самом деле, я уверен в том, что его, после того, как я отработаю технологию и опубликую работу, его сможет сделать любой грамотный человек. Если все люди на планете узнают, например, что есть прекрасное лекарство от любых недугов, которое можно сварить на кухне, никакие правительства это не сдержат. Ну будут волнения в первое время, но, уверен, всё успокоится. – ответил Василий.