Николь Жамэ - Тайна острова Химер
— Во что ты играешь? — спросил, когда она положила трубку. — Не думаешь ли ты, что моя мать выкрала меня младенцем?
— Нет. Но такое случается… К тому же это хороший повод для смены фамилии…
Дернув губами, он вроде бы согласился с ней, хотя и представить себе не мог, что это могло касаться Элен. Тут же он напомнил, что у него ее глаза, словно это сходство могло оградить его от всего.
Она чуть было не сказала, что нос у него как у отца, но решила не спешить.
— Тест на ДНК не помешал бы.
— Тебе не кажется, что мы и так потеряли много времени из-за этого? Нам что, делать больше нечего?
Несколько капелек кофе попало на список, когда он ставил чашку на бюро. Мари хотела возразить, что поиски Келли дошли до мертвой точки и что дело об исчезновении близнеца внезапно приняло новый оборот, но тут заиграл ее мобильник.
Она нажала кнопку и напряглась, услышав голос Кристиана.
— Не отключайся, это очень важно, — быстро проговорил он. — Мне нужно видеть тебя. Одну.
Стараясь сохранять невозмутимость, она ответила, что номер набран неправильно, но Кристиан настаивал.
— Никому ничего не говори, особенно Лукасу. Ты не знаешь…
Она так никогда и не услышит, чего именно не знала, потому что отключилась.
— Что там еще? Еще один младенец, украденный своей матерью? — язвительно проскрипел Лукас.
Почему она посчитала себя обязанной повторить, что кто-то ошибся номером? Интуиция полицейского вдруг подсказала Лукасу, что она лжет.
Прежде чем она успела ему помешать, он вырвал у нее из руки мобильник и нажал на кнопку автоматического повтора последнего вызова.
Будто налитая свинцом, Мари увидела, как перекосилось лицо Лукаса, узнавшего ненавистный голос.
— Нет, это не Мари, подонок!
Он бросил мобильник на стол, смахнув на пол списки, и быстрым шагом вышел, провожаемый сокрушенным взглядом жены. Она было привстала, чтобы задержать его, но бывший свидетелем этой сцены Ангус отговорил ее:
— Ему надо побыть одному, остыть…
— А если он пошел искать Кристиана, чтобы избить его?
— Ну и что? Это им обоим пойдет на пользу!
Мобильник опять заиграл. Кристиан. Мари дала отбой.
«Вы позвонили Мари Кермер… (смешок) Ферсен. Мари Ферсен. Оставьте сообщение после сигнала».
Моряк горько усмехнулся, подумав, что она могла бы зваться Мари Бреа. Случилось бы это ровно год тому назад — день в день. Год, равный веку.
Вернувшись с продуктами, Анна услышала, как брат настойчиво уговаривает Мари не доверять Лукасу.
— Ты не знаешь, на что он способен. Я должен тебя увидеть.
Он отключился и слегка поежился под испытующим взглядом сестры.
— Ты и впрямь думаешь, что вернешь ее, унижая ее мужа?
— Тебе не понять, — проворчал он.
— Да ты только посмотри на себя, черт подери! Целыми днями ты бесцельно бродишь, как шелудивый пес, и еще надеешься, что она снизойдет до тебя. Открой глаза! Ведь все кончено! Конец!
Она положила покупки на палубу.
— Твой спонсор хочет с тобой встретиться. На будущий месяц он выбил для тебя приглашение на участие в гонках Трансат с двойной оплатой.
Она хотела добавить, что, учитывая последние результаты, это приглашение пришлось бы очень кстати, но он не дал ей договорить.
— Я не могу уехать. Не теперь. Если есть хоть ничтожный шанс вернуть ее, я его не упущу.
— Тогда стань тем, кого она полюбила: корсаром, покоряющим моря и океаны… А не забулдыгой, который таскается по барам, надеясь найти забвение на дне пивной кружки.
Голубые глаза сузились, рот недобро перекосился.
— Ты ради себя стараешься… Не ради нее… Тебя устраивает, что она меня бросила… Ты больше не одна в этой дерьмовой жизни!
Внезапная бледность Анны заставила его понять, что он зашел слишком далеко. Но она не дала ему извиниться.
— Я сделала все, что могла, чтобы ты оставался на плаву, но если ты упорно стремишься пойти ко дну, то тони… Без меня! — выпалила она на одном дыхании. — Я возвращаюсь на Лендсен.
У Кристиана не нашлось слов, чтобы остановить ее.
Когда Анна, собрав вещи, покинула яхту, Кристиан вдруг осознал, что потерял единственного человека, которого по-настоящему любил. Он осиротел.
Лукас сидел на оконечности мола. Мари подошла и села рядом.
Он вновь и вновь мысленно прослеживал путь от дома свиданий до доков, где нашли близнеца. Делал он это больше в надежде прогнать мысли, цеплявшиеся за его полицейские будни, чем силясь открыть нечто более ощутимое, осязаемое. Она не нарушила его молчания и, как и он, принялась смотреть на суетню рыбацких лодок, флиртующих с грузовыми судами.
— Подумать только! Я предпочел жениться здесь, а не на Лендсене… полагал, что это не так обременительно, — горько пошутил он.
Она положила свою руку на его, ощутила под пальцами контуры обручального кольца.
Боже, как же любила она этого мужчину! И в горе, и в радости.
— Мне очень жаль, — выдохнул он. — Я виноват… Хотел тебе позвонить, да забыл взять сотовый, — смущенно добавил он.
Она протянула ему мобильник, сказав, что звонили из лаборатории. Таких лабораторий развелось много — они предлагают сделать любой анализ за двадцать четыре часа, в том числе и тесты ДНК, гарантируя почти стопроцентную достоверность.
Лукас искоса взглянул на Мари и медленно пожал плечами.
— По твоему виду могу предположить, что результат отрицательный.
— Тест подтверждает, что Элен твоя мать.
От Мари не ускользнуло крайнее облегчение, разгладившее черты мужа. Покаянная улыбка тронула его губы.
— Знаю, что должен был тебе сказать, но… — Он неопределенно повел рукой.
— Ты не только все сделал втихую, но даже нашел смешным мое предложение о тесте, а сам уже взял пробу слюны Элен, — упрекнула его Мари.
— Не тест я нашел смешным, а мысль, что она не моя мать.
— О… И все же ты сомневался.
Лукас резко встал, словно закрывая неприятную для него тему.
— Согласен, я дал маху. Это ты хочешь от меня услышать?
Она тоже встала, стараясь говорить мягче.
— Я просто хочу, чтобы ты доверял мне. Если уж ты не будешь делиться своими сомнениями со мной, для чего тогда мы поженились?
— Когда тебе стало известно, что ты дочь Райана, ты промолчала.
— Тут другое. В то время я еще плохо знала тебя и… — Она замялась. Лукас докончил фразу за нее:
— И тебе кажется, что не знаешь и по сей день, правильно?
Мари отчаянно подыскивала слова, которые убедили бы Лукаса в обратном. Он нежно сжал ладонями ее лицо, зрачки его впились в ее глаза. Чувствовалось, что его переполняли любовь и смятение.
— Я уверена только в одном: я тебя люблю и никому никогда не позволю дать тебе повод в этом усомниться.
Он прижал ее к себе, а взгляд Мари перенесся на вырисовывающуюся вдалеке шхуну.
— Ничто из того, что ты сможешь сказать или сделать, не подорвет моего доверия к нему. И перестань меня преследовать.
Она взошла по сходням незамеченной Кристианом и теперь стояла лицом к нему на этом судне, изображение на носу которого имело человеческие черты. Увидев Мари совсем рядом, Кристиан почувствовал желание броситься к ней, взять на руки, отнести далеко отсюда, ото всех, от другого. Однако он не двинулся с места и только смотрел на нее.
— Я хорошо тебя изучил, Мари. Если бы у тебя не осталось никаких вопросов, ты бы не пришла.
Она хлестнула по нему взглядом и уже было развернулась, но произнесенные им слова пригвоздили ее к палубе.
— Уверен, что именно Лукас убил своего близнеца.
Она круто повернулась к нему, глаза ее гневно сверкнули.
— А еще уверяешь, что любишь меня? — презрительно бросила она. — Ты жалок…
В два прыжка Кристиан оказался позади Мари, чтобы вынудить ее выслушать его.
— Я сказал, что он был мертв, когда я нашел его, но это неправда. Он еще дышал, у него было время сказать… В тот момент я не понял, на что он намекал. Я думал, что передо мной Лукас и что он бредит. Слова обрели смысл после того, как я узнал о существовании двойника.
В нее будто налили свинец. Она вспомнила, как судмедэксперт утверждал, что жертва умирала больше двух часов.
— Какие слова? — резко спросила она.
— «Мой брат… чудовище… убил…»
Мари отказалась слушать дальше.
— Ты плохо понял. Или, еще хуже, ты лжешь! Дай мне пройти! — Она попыталась оттолкнуть Кристиана, но он крепко взял ее за руку.
— Я очень хорошо понял. И не стал бы врать. Особенно в таком деле.
— Уж будто! Ты на все готов, лишь бы удалить меня от Лукаса! И ты всегда был способен на плутовство ради победы.
Намек на трюк с аварией во время пересечения Атлантики прошлым летом, когда Кристиан проигрывал гонку, был более чем прозрачен. Он не стал вилять:
— Я не могу ни помешать тебе так думать, ни заставить тебя верить мне, сказав, что я изменился. Да, это правда, я готов на все ради того, чтобы тебя вернуть. Но если бы я хоть на йоту поверил, что ты с ним будешь счастлива, я бы отступился. — Он выдержал ее взгляд. — Вначале я только чувствовал опасность, а теперь боюсь за тебя.
