Патрик Бовен - Цирк монстров
В нем читалось абсолютное отчаяние.
Джордж построил себе надежную крепость, чтобы укрыться от этих воспоминаний. Но крепость пала в одну секунду, потому что могущественная, животная привязанность, заложенная в гены человека, приказывает ему защищать своего отпрыска, продолжателя его рода. Эта привязанность, которую Джордж полагал давно исчезнувшей, была жива в нем по-прежнему.
Он убрал «тайзер» в коробку и обхватил голову руками.
У него было ощущение, что он терпит одно поражение за другим и каждая новая партия проиграна уже с самого начала. Он больше не хотел бороться. Чувствовал, что не вынесет этого давления. Он стар, он устал… Хоть бы все это поскорее закончилось…
Он ударил собственного сына электрошокером, разрядом в пятьдесят тысяч вольт, после чего, пока тот был без сознания, тщательно обыскал его, но ничего подозрительного не нашел. У Пола не оказалось ни оружия, ни микрофона, никакого приспособления, которое могло бы причинить вред или нейтрализовать. Значит, он действительно пришел без злого умысла, всего лишь в поисках ответов — как и сказал.
Мог ли Джордж так сильно ошибиться?
Он долго сидел в полном оцепенении, прокручивая в голове этот вопрос. Только с наступлением ночи наконец принял решение.
Он спустился под дом и вошел в клетку с клоунами. Забрал оттуда все, что некогда тщательно спрятал, и с трудом втащил наверх. Потом спустился снова, на этот раз — чтобы взять канистры с бензином. Их содержимым он обильно полил все пространство под домом и лестницу, ведущую наверх. Потом полил фотографии, бюсты Рейгана и Буша, цирковой реквизит, сувениры. Потом перешел в спальню. Когда бензин кончился, он отшвырнул пустые канистры в угол.
Потом сел на кровать и зажег сигарету.
От запаха бензина у него заболела голова. Он вынул из-под подушки конверт, в котором хранились самые ценные фотографии, и разложил их вокруг себя. Он гладил их, как гладят щеку женщины, от которой собираются уйти навсегда.
Джордж все еще плакал.
Потом он взял телефон и набрал номер.
— Пол невиновен, — произнес он без всяких предисловий.
Ответом ему было молчание.
— Невиновен, — повторил он.
Пауза.
— Да. Или же очень хитер. Крайне осторожен. И гораздо более опасен, чем мы могли предположить. Настоящий… монстр.
Молчание сделалось еще более гнетущим.
— Я не могу больше, — сказал Джордж. — Слишком тяжело. Я решил с этим покончить. Единственно возможным образом.
Бензиновые пары щипали глаза. Джордж Дент глубоко затянулся.
Потом объяснил, что именно собирается предпринять.
Глава 31
Эдвар вынес мусор, подмел двор и вернулся в свой дом, служивший одновременно офисом.
Через пять минут должна была начаться очередная серия «Побега из тюрьмы».
Эдвар удовлетворенно вздохнул и начал готовить себе ужин на скорую руку. Он намазал хлеб шоколадной пастой и уже хотел было добавить сверху щедрую порцию арахисового масла, как вдруг зазвонил телефон. Эдвар проигнорировал звонок и уселся перед телевизором с подносом на коленях.
Телефон, однако, не умолкал.
О, черт, от этого дребезжания сбеситься можно!..
Эдвар осторожно переместил поднос на подлокотник кресла, поднялся и раздраженно схватил трубку.
— Чего вы хотите, Джордж? — спросил он, взглянув на номер, высветившийся на определителе.
— Подойдите к окну, Эдвар, чтобы я мог вас видеть.
Так они обычно и общались — это была одна из старческих причуд бывшего циркача. Джордж выходил на террасу своего дома и в ходе телефонного разговора сопровождал каждую фразу, произносимую в трубку, энергичными жестами. По идее, для этого совершенно не нужен был телефон, хватило бы и портативной радиостанции. Но старый чудак, тем не менее, держал у себя телефон (за который нужно было платить отдельно).
— Если вы опять насчет ворон, я ничего не могу сделать, — на всякий случай предупредил Эдвар. — Эти твари плодятся, как тараканы! Может, вы лучше как-нибудь почините свою москитную сетку? Вы, кстати, мне еще не заплатили за тех ворон, которых я убил недавно. И за жилье не платите уже полгода!
— Нет, я не насчет ворон.
Голос старика был печальным. Эдвар бросил взгляд на экран — сериал уже начался.
— Ну, выкладывайте, чего там у вас, — нетерпеливо сказал он.
— Я украл ваши канистры с бензином.
— Что?
— И я больше не буду платить вам за жилье. Заодно уж скажу, что дерете вы за него втридорога.
— Вы там что, рехнулись?!
— Посмотрите-ка на меня! Быстро!
Джордж стоял на террасе, едва видимый в сумерках. Он махал рукой, как мог бы махать своему тюремщику заключенный, за которым неожиданно прилетел вертолет и подхватил его с крыши тюрьмы.
— Я сваливаю! — закричал он.
— Ага, разбежался, старый хрыч!..
— К черту вас, Эдвар!
— Эй, слушайте, вы мне должны…
Взрывная волна разбила окно и опрокинула Эдвара на пол. Осколки стекла разлетелись по комнате, срывая с потолка липучки для мух. Рекламные буклеты в один миг смело со стойки. Некоторые вспыхнули.
Эдвар с воплем бросился наружу. Пока он тушил пламя охапками мха, в темное небо поднимался гигантский огненный столб, окутанный длинными синими языками. На землю метеоритным дождем падали горящие обломки. Сотни фотографий порхали среди деревьев, словно гигантские ночные бабочки.
Джордж Дент, его коллекция фотографий, его просроченные счета и весь его дом номер 3 исчезли с лица земли. Что ж, может, оно и к лучшему…
Часть II
ЧЕЛОВЕК С ТОЙ СТОРОНЫ
Глава 32
Аарон Альтман не знал, за что хвататься, как вдруг его смартфон «Блэкберри» завибрировал у него в кармане.
Аарон выругался сквозь зубы. Он не спал последние тридцать часов, а день уже перевалил за середину. Из-за вчерашней бури охрана отеля «Интерконтиненталь» и обеспечение безопасности его обитателей, среди которых числился губернатор Буш, брат президента[17], превратились в настоящий кошмар.
Он взглянул на дисплей смартфона — на нем высветился номер городского таксофона.
Аарон направился к одному из телефонов-автоматов в холле отеля. До начала выступления Хелен Маккарти, мэра Майами-Бич и кандидата на пост губернатора штата, оставалось пятнадцать минут.
Он набрал номер. После двух гудков отсоединился и стал ждать, пока ему перезвонят. Так было условлено. Разговоры по мобильному могли прослушиваться. Аарон Альтман никому не доверял.
— Какого черта вы меня дергаете? — резко спросил он, дождавшись звонка и схватив трубку. — Я на задании.
— Мы потеряли нашего агента.
— То есть как?
— Он не пришел на встречу. О нем никаких известий. Скорее всего, это означает, что он мертв. И прикрытия у нас больше нет.
Аарон закрыл глаза и потер веки большим и средним пальцами:
— Хотите сказать, больше никаких следов?
— Есть кое-какие новые факты. О Поле Беккере.
— Я слушаю.
— Беккер связан с Кошем. Он даже недавно его лечил.
Аарон сел, чтобы справиться с этим известием. Кресла в «Интерконтинентале» были невероятно удобными и всегда стояли недалеко от телефонов.
— Что еще известно о Беккере? Он есть в нашей базе данных?
— Получилось вот что. Вы дали мне карт-бланш. Я начал копать прошлое Беккера, и нашел следующую информацию. Она касается его отца.
На дисплее смартфона появился конвертик — пришло шифрованное сообщение. Аарон открыл его. Первой же строчки ему хватило с лихвой.
— Черт!..
— Вот и у меня была та же реакция.
Аарон обошел громадную скульптуру из розового мрамора, высившуюся в центре холла — нечто абстракционистское, сплошь состоящее из плавных и резких изгибов, — и поднялся по ступеням широкой лестницы в зал для приемов. Двери были широко распахнуты. Внутри собралось множество приглашенных в смокингах и вечерних платьях — сливки местного электората. Они толпились у помоста для выступлений, над которым было сооружено нечто вроде балдахина, так что он больше напоминал театральную сцену. Аарон протолкался к бару и взял себе бокал минералки. Вдруг на его плечо опустилась чья-то рука.
— Какие-то проблемы, Хамви?
Ну да, «хамви»… Армейский вездеход, уменьшенной и видоизмененной версией которого является внедорожник «хаммер»…
— Нет, Хелен, — ответил Аарон, даже не оборачиваясь — он узнал ее и так.
Хелен Маккарти обошла его и встала напротив. Она была известна своей манерой не стесняться в выражениях, а также давать прозвища всем и каждому. Именем Хамви она, надо полагать, наградила его за мощное телосложение и репутацию профи, который копает глубоко и упорно. Поскольку то и другое было правдой (а первое так и вовсе очевидностью), Аарон не настаивал на формальном обращении (хотя большинство людей обычно называли его «мистер Альтман» или даже «господин директор ФБР Майами»).
