Кто свистит в ночи - Грег Вудланд

– Хэл! Дай сюда! – Мама сердито ухватилась за трубку.

– Подожди… – Хэл снова отвел ее руку.

Он прислушался. В трубке, помимо дыхания, слышался еще какой-то шум. Что-то слабо клокотало.

– Что вам нужно? – спросил Хэл, поглядывая на дверь, где стоял Эван.

– Хочу поболтать с папой! – взвизгнул брат.

Мама тут же прижала к губам палец, заставив Эвана замолчать, открыла ящик в телефонном столике и пошарила внутри.

Свист возобновился. Все та же сводящая с ума мелодия… И шум. Хэл наконец понял, что это. Какаду!

Мама нашла скаутский свисток, забрала у Хэла трубку и спокойно заговорила:

– Я хочу вам кое-что сказать. Если желаете послушать – вам придется перестать свистеть.

Свист прекратился.

Мама набрала полные легкие воздуха, приложила свисток к губам и дунула изо всех сил. Эван заранее зажал уши руками, но Хэл на добрых десять секунд оказался в зоне поражения. В ушах загудело. Мама перевела на него ошеломленный взгляд и выдавила усмешку. Хэл тоже рассмеялся, испытывая гордость за маму: достала подонка. Дуг же говорил, что она сможет.

Эван что-то сказал, но Хэл его едва слышал, скорее прочел по губам:

– Кто это был?

– Ошиблись номером, – вырвалось у Хэла.

– Нет! Ты все врешь!

– Да. Ошиблись. Просто ошиблись… – Мама убрала свисток в ящик и потрепала уставившегося на нее младшего сына за щеку. – А кто хочет ужинать? У нас сегодня сюрприз – тунец!

Хэл отлеживался в ванне, читал своего «Вильгельма Телля» и вдруг услышал странный звук: словно кто-то скребет ногтями по стеклу. Он испуганно присел, и комикс упал в мыльную воду. Хэл тут же выловил его, но книжечка успела превратиться в размокшую тряпку. Шрифт расплывался на глазах.

Раздались шаги, в окне промелькнула тень. Хэл снова выронил мокрую книжку, схватил полотенце, протер окно и выглянул во двор. В темном стекле отразились его испуганные глаза.

Он обернулся полотенцем и выскочил в спальню. Мама запирала окна. Увидев Хэла, она незаметно покачала головой. Эван шумно настаивал, что снаружи кто-то бродит, но мама твердо ответила:

– Никого там нет, просто ветер.

– Нет, не ветер, – прошептал Эван. – Там кто-то ходит.

– Это ветер, Эван, не бойся, – подхватил Хэл дрожащим голосом.

– Ложись, золотко, сейчас Хэл тоже придет. – Мама чмокнула Эвана, пожелала ему спокойной ночи и жестом попросила Хэла выйти.

Как только она закрыла дверь спальни, Хэл потянулся к ее уху и шепнул:

– Он снаружи…

Мама прижала палец к губам и прошептала в ответ:

– Позвоню в полицию, когда Эван уснет.

Хэл вернулся в спальню, еще раз успокоил Эвана, сказал, чтобы тот засыпал, и сам собрался последовать его примеру. Эван уже храпел, а Хэл все продолжал прислушиваться – лежа в темноте, не смыкая глаз. Снаружи донесся стук – распахнулась внешняя дверь с москитной сеткой. Сердце Хэла ухнуло в груди. Он выскользнул из постели и прокрался на кухню. Мама стояла на заднем крыльце, размахивая ножом в темноте, точно пыталась выколоть кому-то глаз.

– Давай, беги, трус! – выкрикнула она и метнулась к забору. – Безмозглый ублюдок! Убирайся отсюда!

Хэл тихо перешагнул порог и на цыпочках двинулся к маме. Во дворе было пусто, словно чернильная тьма проглотила того, кто там только что бродил. Хэл подобрался ближе. Под ногой что-то хрустнуло. Мама мгновенно обернулась, сделав выпад ножом, и тут же замерла. Острие остановилось прямо у лица Хэла. Еще дюйм – и он остался бы без глаза.

– О господи боже мой! – Нож со звоном упал на плитку. Мама обхватила сына руками, прижала к себе что было сил. – Не рассказывай Эвану…

– А что я ему расскажу? Это же просто ветер… Мама? Мне больно…

Она выпустила Хэла, и они, спотыкаясь, вернулись в дом, точно пара лунатиков.

Лежа в кровати, он слышал, как мама набирает номер полиции. Шансов на то, что кто-то дежурит в участке поздно вечером, да еще и в пятницу, было не много. И все же через некоторое время до него донесся тихий разговор. Мама рассказала, что ее муж сейчас в отъезде, а вокруг дома час назад кто-то бродил, напугал ее и детей. Потом она надолго замолчала и наконец сказала «алло?», как будто линия разъединилась.

Хэл продолжал прислушиваться. «Опоссум?» – переспросила мама; похоже, коп – полный недоумок. «Он стучит в окна», – объяснила мама. «Я видела, как он ходит по двору, передвигается на двух ногах… Да, мужчина… Шляпа?»

Она снова помолчала, потом переспросила: «Динго?» Такой тон мама обычно приберегала для самых непробиваемых идиотов. «Если только это очень большая и умная собака, ведь она умеет звонить по телефону».

Хэл расхохотался бы в голос, но побоялся разбудить Эвана.

«Миссис Хэмфрис… И мне досаждают звонками… Да, три звонка», – с расстановкой говорила она, точно приходилось общаться с недалеким человеком. Или с недалеким и одновременно глухим человеком. «Да, от одного и того же… Три звонка за последнюю неделю». Снова длинная пауза. «Потому что он свистит в трубку… Один и тот же мотив», – медленно, терпеливо объяснила мама. «И говорит ужасные вещи… Каждый раз говорит». Еще пауза, покороче. «Да, вполне возможно, что меня преследуют совершенно разные люди, и все же кажется, что это один и тот же человек… Да, один, и очень озабоченный». Хэл мог поклясться, что