Джек Кертис - Вороний парламент
– Это слабое утешение. Знаешь, многие уже считают, что мы занимаемся дерьмом. Когда я думаю о некоторых из...
– Конечно, – перебил его Джеффриз. – Вообще, это не наше дело. – Он кивнул головой на потолок. – Пусть они думают.
– Страшно подумать: я превратился в какого-то разгребателя дерьма.
– Да, ты прав. – Джеффриз подлил ему водки. – Ты – говночист, Эш, но попытайся не запачкаться, о'кей?
* * *Когда Герни открыл глаза, то увидел ту же луну, что висела над Темзой в ночь, когда он шел по Чейни-Уок, яркий золотистый диск поднялся над горизонтом и словно застрял там от собственной тяжести. Свет слепил Герни. Такая лунная ночь хороша для охоты.
Но это продолжалось всего несколько секунд. Герни огляделся и увидел, что лежит на кровати в просторной комнате. Где-то поблизости раздавались голоса людей, слышно было, как что-то ворочают, как рокочет мотоцикл.
Луна оказалась ночником на противоположной стене. Герни безошибочно угадал запахи.
Привстав на постели, он увидел у двери медсестру, что-то записывающую в журнал. От сделанного усилия закружилась голова, и, привалившись к железной спинке кровати, он закрыл глаза. Ему снова показалось, что он падает, руки дрожали, упираясь в края кровати. За несколько мгновений он вспомнил все, что с ним случилось, а потом, прошептав «черт с ними», повалился и снова заснул.
* * *Когда он проснулся, день был в полном разгаре. У постели сидела Рейчел. За ней стояла пустая кровать. Слева от Герни лежал какой-то старик и слабо дышал. Глаза его были закрыты. В нос и куда-то под пижаму засунуты какие-то трубки и проволочки, прикрепленные к запястьям. У изголовья кровати подмигивал экран монитора.
– Сказали, что с тобой все в порядке, – улыбнулась Рейчел и, потрогав щеку, спросила: – Как ты?
Под левым глазом у нее Герни заметил два шва, наложенных на рану, полученную, когда пуля попала в дерево, и вспомнил, как отлетел кусок коры и как она схватилась за лицо.
– Нормально, – сказал он. – А что со мной?
– Сотрясение мозга. Переломов нет, и вообще никаких повреждений. Думаю, они снова будут тебя обследовать, после того как ты пришел в себя.
– Что ты им сказала?
– Что машина вылетела с дороги, и нас занесло. В общем, все как было. Стекло, пробитое пулей, я выбила. Все остальное вполне правдоподобно. Я сказала, что порезалась об осколки.
– А что произошло на самом деле?
Она понизила голос.
– Ты ударился о крышу машины и упал на меня. Машина остановилась. Я не могла тебя сдвинуть с места. Пришлось вылезти и сесть на тебя. Миль пять я вела машину на очень большой скорости. Она не слушалась меня, но все же как-то двигалась. Увидев, что мы в безопасности, я остановилась. Мне удалось перевалить тебя на место рядом с водительским. Я ехала по указателям и вот добралась сюда. Не знаю, известно ли им, что с нами случилось. Они видели, как машину занесло и как нас выбросило на обочину.
– Возможно, они поехали по следам, наверное, думают, что кто-то из нас ранен.
– Возможно. Кто знает.
– А где машина?
– Я оставила ее на проселочной дороге неподалеку от города, потом пробиралась сквозь кусты.
– Если они думают, что кто-то из нас тяжело ранен, то надеются рано или поздно нас обнаружить. И конечно, могут добраться и сюда.
– Саймон, – Рейчел взглянула ему прямо в глаза, – ведь пуля, попавшая в дерево, от которой вот это, – она показала на щеку, – предназначалась мне.
– Думаешь, они могли нас различить и целились в тебя? Ничего подобного. Но не исключено, что они хотели убить нас обоих. Сколько времени я был в отключке?
– Без сознания? Говорят, почти полчаса. Ты быстро пришел в себя, а потом проспал часов пять. Но почему они хотели убить меня?
– Все просто. Не могли различить нас. Им было приказано покончить со мной, но, чтобы не промахнуться, они стреляли в обоих.
Рейчел замолкла. Она угадала мысли Герни. Видимо, он считал, что в создавшейся ситуации у нее не было другого выхода. Если бы он не заставил ее все рассказать, она загнала бы его в ловушку. Это однозначно. Стреляй они только в него, она выдала бы его им, тем более что он был без сознания.
Но Герни разоблачил ее, и ей пришлось разделить с ним опасность, когда они преодолевали этот страшный спуск с холма. Другого выхода у нее не было. Но вряд ли Герни станет ей теперь доверять. Нет, она не должна сомневаться в нем. Эта мысль, внезапно пришедшая в голову, показалась Рейчел опасной. Бесполезно уверять его в том, что нерешительность ее мучила.
Отец Рейчел был военным. Как-то она спросила его, зачем нужна строевая подготовка.
– Она укрепляет дисциплину, – ответил отец. – Солдат должен знать, что приказы не обсуждают – их выполняют.
Хорошо вымуштрованная, Рейчел делала то, что от нее требовали, не задавая лишних вопросов и не предлагая своих решений. Но она никогда не работала в «походных условиях» и теперь увидела разницу между теорией и практикой, между абстракцией и конкретным человеком, у которого есть свое лицо, свой голос, своя жизнь... и частью этой жизни была она сама.
Она знала, что ни за что не позволила бы загнать Герни в ловушку. Когда звонила ему из Лондона, когда встретилась с ним на станции, когда они ехали сквозь пургу, она чувствовала, что напряжение может стоить ей жизни. Но она смеялась, болтала, кидалась снежками, занималась любовью, в то время как ей хотелось кричать, кататься по полу, рвать на себе волосы. Время шло, а она так и не решила, что делать. Но неожиданно он взял инициативу в свои руки.
Мимо кровати прошла медсестра и с улыбкой посмотрела на историю болезни, висевшую над кроватью.
– Минут через тридцать к вам придет доктор Лейбович, – сказала она и поспешила в ординаторскую.
Герни удивленно поднял брови и посмотрел на Рейчел. Та пожала плечами.
– Девичья фамилия моей матери, не очень-то оригинально. Думаешь, они уже здесь?
– Ты знаешь, где моя одежда?
Она указала на перевязанный бечевкой узел, лежавший у его кровати.
– О'кей. – Герни откинул одеяло и спустил ноги на пол. – Давай сделаем вид, будто ты ведешь меня в туалет. Только не суетись, а то кто-нибудь из медсестер бросится помогать. Просто держи меня за руку и что-нибудь болтай.
Они покинули палату и нашли ванную комнату неподалеку от двери, выходившей в приемную. Рейчел передала ему узел с вещами и направилась к главному выходу, как велел Герни. Через пять минут он появился и прошел мимо, не взглянув на нее. Она сосчитала до пятидесяти и пошла за ним на автостоянку. Прислонившись к «порше» на виду у всех, кто мог выглянуть из административного здания больницы, он помахал ей рукой. Когда она подошла, он разбил боковое стекло и открыл дверцу машины.
– Садись, – скомандовал он.
Она проскользнула внутрь. Через две секунды он уже сидел рядом с ней и заводил мотор. Машина не спеша двинулась через автостоянку на улицу. Подъехав к воротам, Герни повернул обратно и сделал еще один круг по площадке. Рейчел искоса взглянула на него.
– Все в порядке, – сказал он, – мое сотрясение уже прошло.
Сделав еще два круга, он увидел, как кто-то вышел из главного входа и приближается к машине. Герни сделал еще полкруга и, повернув «порше» так, чтобы проехать между двумя рядами машин, стал ждать, пока человек подойдет поближе. Рейчел видела развевавшийся на ветру белый халат. На мгновение человек повернулся в их сторону, и, когда очутился у последней машины, Герни нажал на педаль и промчался мимо него. Доктор, вскрикнув, отскочил в сторону, и Рейчел увидела его полное ужаса и удивления лицо. Затем они стремительно выехали на пандус, пересекли его и выскочили на улицу.
После некоторого молчания Рейчел сказала:
– Думаю, ты знаешь, что делаешь.
– Что делаю – знаю. Весь вопрос в том, правильно ли это, – ответил Герни и спросил: – У тебя есть деньги? Она мотнула головой.
– Остались в «Друидс-Кум».
– А кредитная карточка?
– Тоже.
– Ладно. Поищем в машине.
Она порылась в отделении для перчаток, вытащила карту, пару водительских перчаток, разные побрякушки с бензоколонок и наконец добралась до скомканных банкнот.
– Сколько там? – спросил он.
– Сорок восемь фунтов.
Он удивленно взглянул на нее.
– Ничего удивительного, ведь мы в дорогом «порше».
Они въехали в Порлок, остановив машину и заблокировав чью-то подъездную аллею. В городе они купили четыре одеяла, брезент, флягу для воды, консервы, зажигалку и теплое белье.
На это ушло десять фунтов.
В конце главной улицы, где знаки предупреждали автомобилистов об опасностях порлокского холма, находился охотничий магазин. По дороге к нему Герни сказал:
– Вообрази, что ты эксцентричная американка и хочешь купить шляпу для охоты. Поняла?
Она кивнула
– Если спросят, скажешь, что ты из охотничьего общества в Эксмуре. Старшего егеря зовут Ронни Колес. Охотитесь на лис.
