Джонатан Нэсоу - Двадцать семь костей

— Помогите, — прошептал едва различимый мужской голос.

Холли выключила воду.

— Кто здесь?

— Помогите… ради Бога, помогите!

Она надела халат, замотала голову полотенцем, схватила фонарик и распахнула дверь душевой кабины.

Во всех концах Кора люди услышали свист. Руфорд Ши первым прибежал в крапауд, в одних трусах, и увидел Холли, которая сидела на полу, положив голову Фрэна Бендта себе на колени. Поясом от своего халата она обвязала Фрэну правое предплечье — кисть у него была отрублена. Руфорд помог ей сделать жгут из ручки от ее мочалки, но к тому времени, когда им удалось остановить кровотечение, они оба были забрызганы кровью и цементный пол под ними стал скользким.

Фрэн пребывал в шоковом состоянии; его кожа была холодной на ощупь, это почувствовала даже Холли, только что вышедшая из-под холодного душа. Трудно было поверить, что он выживет после такой потери крови. Холли укачивала его голову, гладила по лбу и шепотом успокаивала, пока он не лишился сознания. Она заметила, что у Фрэна разбита голова, только после того, как кровь пропитала ее халат и стала просачиваться на колени.

В считанные минуты жители Кора откликнулись на призыв о помощи. Майами Марк побежал к своему грузовику для перевозки овец и подогнал его к крапауду, в то же время были сформированы две поисковые бригады. Одна должна была осмотреть Кор и убедиться, что убийца не скрывается где-нибудь поблизости. Другая занялась поисками руки Фрэна. Ее вскоре нашли в зарослях плюща рядом с крапаудом.

Трое мужчин понесли Фрэна к грузовику, еще один держал его раненую руку на весу. Холли последовала за ними, запахивая на себе халат, у которого больше не было пояса. Она беспомощно наблюдала, как Фрэна укладывают на матрац из пенокартона в кузове грузовика.

Молли Блессингдон, практикующая медсестра, которая работала в миссионерском госпитале, положила отрубленную кисть Фрэна в полиэтиленовый мешок со льдом. Она поехала с Фрэном и еще двумя мужчинами, которые старались держать его в неподвижном состоянии. Холли ничем уже не могла помочь им. Ей оставалось только вернуться в крапауд и снова принять холодный душ, чтобы смыть кровь. Доусон принесла сухое полотенце и одежду на смену, а потом вернулась в хижину ждать полицию.

Марли по-прежнему спал — у мальчика был очень крепкий сон, но Дон проснулась. Холли сказала, что с Фрэном произошел несчастный случай и его отвезли в больницу. Дон спросила, поправится ли он.

— Мы все на это надеемся. Но он очень серьезно пострадал, — ответила Холли.

Она не знала, как долго сможет лгать своей племяннице, но ей хотелось по возможности защитить маленькую девочку от этого кошмара.

Кто знает, правильно ли поступают взрослые, когда говорят детям, что чудовища существуют на самом деле?

Глава восьмая

К тому моменту, как Пандер и Коффи прибыли на место убийства, оно уже было скомпрометировано, как старая шлюха. Бендт испустил последний вздох в грузовике по дороге в больницу, так и не придя в сознание. Освободив территорию вокруг строения, Коффи распорядился, чтобы никто не покидал Кор, а затем послал полицейского привести какого-то типа по имени Молчаливый Сэм.

Молчаливый Сэм прибыл на рассвете и оказался долговязым колченогим бладхаундом, с выразительными, полными скорби глазами и мордой, невероятно мрачной даже для бладхаунда. По словам Берта Рейбаха — владельца, который был одновременно и инструктором, такого же высокого и колченогого, но не настолько мрачного мужчины, в желтовато-коричневой шляпе стетсон, в куртке на молнии из габардина того же цвета и широких брюках, вроде тех, что носил на ранчо его земляк, техасец Линдон Джонсон,[8] — Сэм обладал на редкость тонким нюхом, с лихвой компенсировавшим его дефект — пес был глухонемым.

Они приехали на рассвете. Поднимаясь к крапауду, Коффи поздравил Рейбаха с раскрытием дела о пропавшей девочке из Пуэрто-Рико, найденной несколько недель назад.

— Их полицейские собаки хорошо ищут наркотики и бомбы, но не могут выследить и скунса, перебежавшего через железнодорожный путь, — проворчал Рейбах, отмахиваясь от комплимента. — Для Сэма это сущая безделица.

— Но данный случай может оказаться сложным даже для Сэма, — предупредил Джулиан, когда они добрались до строения. — На месте преступления сильно наследили.

— Трудно найти след там, где прошло стадо коров, — согласился Рейбах, когда Джулиан повел его к стене здания, где, по их предположениям, было совершено нападение.

— Видишь ту сетку под карнизом? — спросил Джулиан. — Прямо над душевыми кабинами внутри дома. Женщина принимала душ, а жертва или убийца стоял на бревне и подглядывал за ней. — Он указал на толстое бревно, лежавшее около стены. Его подтащили сюда — на земле остались отметины, — и было нетрудно догадаться, как и почему оно оказалось здесь. — Возможно, жертва наткнулась на убийцу, возможно, наоборот. Здесь повсюду кровь. — Он кивнул в сторону коричневатых брызг на стене на высоте трех футов от бревна. — Это говорит о том, что жертва уже лежала на земле, когда ей был нанесен удар, предположительно мачете.

Через некоторое время после удара жертва пришла в сознание и доползла до двери. Об этом свидетельствуют кровавые следы. Сэм должен выяснить, куда направился убийца.

— Посмотрим. Сначала узнаем, кто стоял на бревне и подглядывал. — Рейбах спустил Сэма с поводка, указал на бревно, затем подал псу сигнал рукой. Сэм понюхал бревно, потом медленно опустил нос, стал нюхать землю, громко засопел и пошел вдоль стены к двери, где обернулся и сердито глянул на хозяина, словно хотел сказать: «А теперь дайте мне настоящую работу».

— Значит, так: жертва стояла здесь, потом вошла вовнутрь. Но мы сможем найти следы убийцы среди всех остальных только в том случае, если он лежал какое-то время в засаде. Я велю Сэму обнюхать здесь все и показать нам место, где он найдет самый сильный запах, — там, где кто-то находился долгое время.

Еще один сигнал рукой — и собака забегала по дороге взад-вперед, а затем шмыгнула под кустарник, росший на возвышении. Мужчины последовали за ней и обнаружили Молчаливого Сэма, стоявшего на краю вытоптанного участка земли. Он задрал морду, его нижняя челюсть, шея и грудь подрагивали — создавалось впечатление, что он пытается удержать на кончике носа невидимый шарик, одновременно переживая эпилептический припадок.

— Он пытается лаять, — объяснил Рейбах. — Кто-то лежал здесь, и достаточно долго. Посмотрим, куда он пошел.

Снова сигнал рукой. Сэм побежал вприпрыжку по дороге прямо к бревну, затем опять поднял голову, понюхал воздух и повернул назад, к расчищенному от леса участку. Он подождал остальных и побежал зигзагами через поляну к окутанному туманом серому лесу.

— Почему он двигается зигзагами? — поинтересовался детектив Гамильтон, присоединяясь к группе, когда Коффи и Пандер последовали за Рейбахом через лес.

— Бладхаунды, когда они идут по следу, улавливают запахи на молекулярном уровне, — объяснил Рейбах, не оборачиваясь. — Ветер разносит молекулы в разные стороны, поэтому Сэм следует за ними.

Они догнали Рейбаха, только когда Молчаливый Сэм, опустив голову, нырнул в подлесок слева от них. Мгновение спустя он выскочил обратно, яростно мотая из стороны в сторону тяжелой головой. Его щеки тряслись, слюна летела в разные стороны. Он вел себя так, словно наткнулся на скунса или на колючки дикобраза. Только на Сент-Люке не было ни скунсов, ни дикобразов.

— Сукин сын! — крикнул Рейбах. Он подхватил большую собаку на руки и встал, качаясь под тяжестью своей ноши. — Скорее, помогите мне отнести его в душ!

— Что случилось? — спросил Пандер.

— Этот сукин сын привел его к манцинелловому дереву.

Первое убийство, как и первый брак, приносит немало сюрпризов. Самой большой для Льюиса Апгарда неожиданностью стало то, что, проснувшись наутро после убийства, он почувствовал, насколько сильно изменился. Лежа в кустах и наблюдая за жителями Кора, которые появлялись и исчезали из его поля зрения, он понимал, что за ним остается решение, кто будет жить, а кто умрет. И одно это круто изменило его. Убийство лишь усугубило этот процесс.

Вторым сюрпризом для него стала легкость, с которой все получилось. Сначала обстоятельства складывались не особенно удачно: никто из людей не ходил в одиночку. Парад потенциальных жертв двигался к крапауду и от него, но все шли по двое или по трое. «Черт побери, — подумал Льюис, — неужели эти люди не могут ходить в туалет в одиночестве?» Складывалось впечатление, что их кто-то предупредил.

Однако опыт вуайериста научил Льюиса быть терпеливым. Ожидание — не самое приятное занятие, но в большинстве случаев, если хочешь что-то получить, нужно уметь ждать. Ты должен быть совершенно неподвижным, ввести себя в состояние, подобное трансу, когда теряется чувство времени. И вот проходит минута, потом другая, потом еще одна, но ты не ощущаешь этого, пока наконец не наступает тот самый решающий момент.