Харлан Кобен - Невиновен
Взгляд Мэтта остановился на доме, который он намеревался купить. Он прозвал его Волшебной Шкатулкой. Скоро он переедет сюда с Оливией, своей красивой беременной женой, и у них родится ребенок. А потом, возможно, еще. Оливия мечтала о троих.
Изгороди перед фасадом не было. Подвал еще не закончен, но Мэтта это волновало мало, он был мастером на все руки. Сам все сделает, доведет до ума. Качели на заднем дворе старые, проржавели, надо бы их выбросить. Два года назад, когда они только мечтали о новом доме, Оливия уже выбрала подходящие качели, отделанные кедровым деревом, оно гладкое, без заноз.
Мэтт пытался представить будущее. Воображал, как станет жить в доме с тремя спальнями и кухней, которую тоже не мешало бы обновить. С ревущим в камине огнем, смехом за обеденным столом, ребенком, прибегающим ночью к ним в постель, потому что ему приснился страшный сон. С лицом Оливии по утрам. Он почти видел все это, и на секунду улыбка осветила его лицо.
Но видение исчезло. Мэтт удрученно покачал головой. Волосы были мокрые от дождя.
Кого он пытается обмануть?
Он не знал, что происходит с Оливией. Но одно известно наверняка: это конец. Завершилась волшебная сказка. Как сказала Соня Макграт, картинки в телефоне пробудили его от сна, вернули в реальность, а все прежнее было просто заблуждением, жестокой шуткой. Впрочем, в глубине души он всегда этого ждал.
Вернуть ничего нельзя.
Стивен Макграт всегда будет рядом. И всякий раз, когда Мэтт начинал отходить от него, мертвый Стивен возникал снова, хватал его сзади, держал, похлопывал по плечу.
«Я здесь, Мэтт… Я все еще с тобой».
Он сидел под дождем. Его не интересовало, который теперь час. Не важно. Он думал об этом чертовом Чарлзе Тэлли, таинственном человеке с иссиня-черными волосами и гаденькой кривой усмешкой на лице, о его подлом шепотке в телефонной трубке. Чем же все закончится? Этого Мэтт ни вычислить, ни даже предположить не мог. Никогда не получится, ни пьяному, ни трезвому, ни в уютном теплом доме, ни здесь, под проливным дождем, ни при засухе…
Неожиданно его осенило.
Дождь!
Мэтт поднял голову. Подставил лицо дождю. Ну вот, наконец-то пошел дождь. Засуха кончилась ливнем.
Неужели ответ так прост?
Мэтт призадумался. Надо добраться до дома и позвонить Сингл. Не важно, который теперь час. Она его поймет.
– Мэтт?
Он не слышал, как подъехала машина, но голос… Даже теперь, пребывая в столь плачевном состоянии, Мэтт не мог сдержать улыбки. Он остался сидеть на обочине.
– Привет, Лэнс.
Он поднял взгляд на Лэнса Баннера, выходившего из внедорожника.
– Ты меня искал? – спросил Лэнс.
– Было дело.
– Зачем?
– Хотел подраться.
Настал черед Лэнса улыбаться.
– Наверное, не стоит.
– Думаешь, я испугался?
– Я этого не говорил.
– Надеру тебе задницу.
– Лишь докажешь тем самым мою правоту.
– Ты о чем?
– Да все о том же. Как тюрьма меняет человека, – ответил Лэнс. – Не успеешь подойти, как я тебе руки переломаю.
Смысл в его угрозе имелся. Мэтт по-прежнему сидел. Он был измотан физически и морально.
– А ты всегда тут как тут, Лэнс.
– Да, я такой.
– Чертовски оперативен! – Мэтт щелкнул пальцами. – Эй, Лэнс, а знаешь, на кого ты похож? Ну точь-в-точь Квартальная Мамка.
Лэнс промолчал.
– Помнишь Квартальную Мамку из сериала «Дарби-Тэррас»? – спросил Мэтт.
– Миссис Свини, что ли?
– Да, миссис Свини. Постоянно пялилась из окна, ночь на дворе или день. Вечно всем недовольна, вечно жаловалась на ребятишек, пробегавших через ее двор. – Мэтт ткнул пальцем в полицейского. – Ты такой же, Лэнс. Эдакая большая Квартальная Мамка.
– Ты напился, Мэтт?
– Ага. А что, это проблема?
– Само по себе нет, не проблема.
– Ну что ты все вынюхиваешь и высматриваешь, а, Лэнс?
Тот пожал плечами:
– Пытаюсь бороться со злом.
– Думаешь, получится?
Лэнс не ответил.
– Решил, что все эти внедорожники и хорошие школы нечто вроде силового поля, отпугивающего зло? – Мэтт громко расхохотался. – Послушай, Лэнс, да ты взгляни на меня, ради Бога! Я как раз тот парень, доказывающий, что все это чушь собачья! Это я должен выезжать с тобой вечером в патрульном автомобиле, следить за уличными подростками, чтобы ничего не натворили. Мы делали так еще в колледже, и копы заставляли нас смотреть на чью-то машину, вдрызг разбитую пьяным водилой. Вот кем я должен служить. Предупреждением для юнцов. Впрочем, не уверен, чему именно я должен их учить.
– К примеру, не лезть в драку.
– Я и не лез. Напротив, хотел разнять.
Лэнс с трудом подавил вздох.
– Хочешь пересмотреть свое дело прямо здесь, под дождем?
– Нет.
– Вот и славно. А что, если я тебя до дома подброшу? Ты как?
– Собираешься арестовать меня?
– В другой раз.
Мэтт последний раз взглянул на дом.
– Может, ты и прав.
– Ты о чем?
– О моем истинном месте.
– Ладно, Мэтт. Льет как из ведра. Давай отвезу тебя домой.
Лэнс приблизился сзади, подхватил Мэтта под мышки, приподнял. «Сильный, черт, ничего не скажешь». Мэтт мотал головой. Выпивка просилась наружу. Лэнс помог ему дойти до автомобиля, усадил на переднее пассажирское сиденье.
– Смотри, если вырвет в моей машине, – предупредил он, – тогда я точно тебя арестую.
– Ой, какие мы грозные!
Мэтт приоткрыл стекло – дать доступ свежему воздуху. Щелка была совсем узенькая, дождь в салон не попадал. Он поднял голову, зашевелил ноздрями, как собака, жадно втягивая воздух. Помогло. Мэтт закрыл глаза, прислонился головой к стеклу. Оно приятно холодило щеку.
– С какой радости напился, а, Мэтт?
– Захотелось.
– Частенько с тобой такое случается? Любишь нажраться до полного одурения?
– А ты что, консультант из Общества анонимных алкоголиков? Мало того что похож на Квартальную Мамку, так еще и это?
– Приятель, давай сменим тему.
Дождь немного приутих. Щетки продолжали ползать по стеклу, только медленнее. Лэнс держал руль обеими руками.
– Моей старшей дочери уже тринадцать. Можешь представить?
– А сколько у тебя детей, Лэнс?
– Трое. Две девочки и мальчик. – Он снял одну руку с руля, полез за бумажником. Достал из него фотографии, протянул Мэтту. Тот внимательно разглядывал их, стараясь уловить в детях сходство с отцом.
– Мальчик. Сколько ему сейчас?
– Шесть.
– Просто твоя копия в этом возрасте.
Лэнс улыбнулся:
– Девин. Мы называем его Девил.[12] Сущий чертяка, а не мальчишка!
– Весь в своего старика.
– Да, похоже, что так.
Некоторое время они молчали. Лэнс потянулся к радио, но передумал.
– Дочь. Старшая. Подумываю отдать ее в католическую школу.
– А сейчас она где учится? В Херитедж?
Так называлась средняя школа, в которую ходили они с Лэнсом.
– Да. Но не знаю, дикая она какая-то. Слышал, что в Ист-Ориндже есть школа Святой Маргариты. Говорят, хорошая.
Мэтт смотрел в окно.
– Знаешь о ней что-нибудь?
– О католической школе?
– Ну да.
– Нет.
Лэнс снова держал руль обеими руками.
– А кого-нибудь, кто там учился, знаешь?
– Где?
– В школе Святой Маргариты.
– Нет.
– Лорен Мьюз помнишь?
Мэтт помнил. Очень часто хорошо помнишь людей, которые учились с тобой в начальной школе, пусть даже потом их ни разу не видел. В памяти всплыло лицо.
– Еще бы. Настоящая была оторва. Сначала училась с нами, а потом исчезла. Вроде бы у нее отец умер, когда мы были детьми.
– Так ты не знал?
– Что?
– Ее старик наложил на себя руки. Забрался в гараж и вышиб себе мозги, когда она училась в восьмом классе. Они держали это в тайне.
– Господи! Ужас какой!
– Да уж. Зато теперь она в полном порядке. Работает в Ньюарке, в окружной прокуратуре.
– Лорен – прокурор?
Лэнс покачал головой:
– Нет. Детектив. Но после того, что случилось с отцом… ну, короче, Лорен тоже досталось. Думаю, что помогла школа Святой Маргариты.
Мэтт промолчал.
– Так ты точно никого не знаешь из школы Святой Маргариты?
– Послушай, Лэнс…
– Да?
– Думаешь, изобрел ко мне подход? Так вот, он не работает. Что тебе надо? Говори прямо.
– Я просто спросил, есть ли у тебя знакомые из школы Святой Маргариты.
– Желаешь, чтобы я устроил твоей дочери рекомендательное письмо?
– Нет.
– Тогда зачем задаешь эти вопросы?
– А сестру Мэри Роуз? Преподавала там социологию. Ее не знаешь?
Мэтт резко развернулся на сиденье, заглянул Лэнсу прямо в лицо.
– Меня подозревают в каком-нибудь преступлении?
– С чего ты взял? Мы просто беседуем, как старые добрые друзья.
– Я не слышал слова «нет», Лэнс.
