Оковы прошлого. Книга 3 (ЛП) - Вольф Триша

Комната освещена мягким светом акцентных светильников. Никаких окон. Никаких часов. Единственная разница между этим местом и ямой, в которой меня запер Вэллс, - это прекрасные произведения искусства. Но это все еще подземелье.

Где держат домашних животных.

- Как долго ты собираешься держать меня здесь? Час, день, минуту? Сколько у меня времени?

- Планы изменены, а не отменены, - говорит она. - Ты можешь отдохнуть. Нам предстоит долгий перелет.

Я хватаюсь за края стойки.

- А если я откажусь ехать?

Звон в ее смехе обволакивает мою кожу, вызывая раздражение.

- Тогда я подозреваю, что ты попытаешься разбить самолет? Если ты так сильно хочешь умереть, Эйвери, я могу тебе в этом помочь. Я могу сделать это безболезненно. Выбирай.

Ставя стакан на стол, я оборачиваюсь.

- Выбирать?

Ее удивленное выражение лица исчезает.

- Да. У нас всегда есть выбор. В моем письме было очень ясно написано, что ты должна его сделать.

- Ты бредишь.

Она встает и неторопливо подходит ко мне.

- Разве я не давала тебе выбора? - она убирает прядь выбившихся волос с моих глаз, ее пальцы задерживаются на моей щеке. - Возможно, варианты были не теми, которые ты хотела, но выбор все равно был, - она опускает руку. - Ты сделала его, связавшись со мной. Ты искала меня. Учитывая твое знание того, на что я способна, я предположила, что ты пошла на это, чтобы уберечь Куинна и Сэди от беды. Я приняла твои условия. Я дала тебе то, чего ты хотела больше всего. И вот теперь ты здесь.

Я закрываю глаза, защищая свои мысли от нее.

- Ты думала, что это закончится как-то иначе? - спрашивает она. - Что твои коллеги, друзья, любовники смогут остановить операцию десятилетней давности только потому, что... что? Хорошие парни всегда побеждают?

Она снова поднимает руку, чтобы коснуться моего лица, и я отдергиваюсь.

- Ты не настолько наивна, - продолжает она. - Ты заглянула в глубины самого темного греха. Ты заглянула в бездну и была заклеймена ее мучениями. Я достаточно долго работала в системе. Я привлекла к ответственности некоторых из самых мерзких тварей. И ни разу я не была свидетелем трансформации. Или искупления. Есть только сломанные и еще более сломанные души. Этот мир не создает героев… он их ломает. Это только вопрос времени и давления, прежде чем каждый должен будет сделать окончательный выбор: жертва он или злодей.

Я с отвращением качаю головой.

- Ты видишь мир только своими глазами. И это хреновая перспектива.

Она улыбается.

- Даже святой Куинн был подвержен изъяну. Вынужденный пойти против закона, который он так добродетельно отстаивал. Кто остался в твоем маленьком пузыре, на кого не повлияло произошедшее?

Она уходит, ее хромота становится более заметной, оставляя меня наедине с моим стыдом. И я могу прочувствовать его до самой глубины. Когда нас заставляют взглянуть правде в глаза, мы остаемся с принятием или отрицанием. Я признаю, что сломлена. Я чувствовала каждый свой разлом, когда Вэллс бил меня. Каждый раз, когда он полосовал меня по лицу. Когда он изнасиловал меня… я сломалась.

И все же, «сломанная» - неудачная аллегория.

Искалеченная. Поврежденная. Дефектная. Все лучшие описания того, какой я видела себя с тех пор, как мой личный мир рухнул в ад. В эту бездну.

Я принимаю это, но есть одно качество, которое я больше всего отказываюсь признавать.

Жертва.

Когда Лена уверенно прислоняется бедром к дивану. Держа равновесие. Все под контролем… Я склоняю голову.

- Почему ты отослала своих людей?

При моем вопросе ее брови сходятся вместе.

- Чтобы мы остались одни, конечно же. Это не входит в перечень моих обычных дел…- она раскрывает лезвие и проводит им по тыльной стороне пальцев. - Но и ты не одна из моих типичных девушек. Однако каждая из вас нуждается во введении в бизнес. И мне нравится мое уединение для этой цели.

Она действительно любит себя слушать.

- Тогда у нас полно времени, - говорю я.

Оттолкнувшись от дивана, она размеренными шагами направляется ко мне. Она хватает меня за затылок, впиваясь ногтями в кожу головы, и прижимает лезвие к моей нижней губе. Я перестаю дышать.

- Я наблюдаю за клеймением всех моих девочек, - говорит она, проводя кончиком ножа по моей губе. - Этот импотентный ублюдок первым заклеймил тебя. Я ненавижу это. Я собираюсь уничтожить его метку и вырезать свою собственную на твоей плоти.

Все мое существо восстает против этой женщины. Мои вены наполняются остатками адреналина от аварии, но я делаю глубокий вдох, чтобы взять себя в руки. Успокоить трясущиеся пальцы. В моей голове звучит голос Куинна, который говорит мне бороться.

- Наверное, я должна поблагодарить тебя, - с трудом выговариваю я.

Это вызывает у нее смущенный смех. Она прижимает лезвие к моей губе, пуская кровь.

- Должна. По крайней мере, ты это сделаешь, когда, наконец, найдешь реальное применение своим талантам.

- Нет. Я должна поблагодарить тебя за то, что ты дала мне выбор, - я оцениваю ее позу. Ее одежда, оружие, прическа, аксессуары - она гребаный агент ФБР с подготовкой, которая соперничает с моим коротким опытом, но я не планирую сражаться честно. - Без тебя я, возможно, никогда бы этого не узнала.

Я бью ее коленом в промежность и в довершение всего наношу удар локтем по ребрам. Она сгибается ровно настолько, чтобы я могла разорвать ее хватку и отбросить лезвие в сторону. Я перегруппировываюсь, готовясь к ее атаке.

Она жадно глотает воздух, задыхаясь, все еще чувствуя свои раны после аварии.

- Я не возражаю против вызова, - шипит она и облизывает губы. - Если тебе нравится бороться, борись. Все, что тебя заводит. Держу пари, Вэллс кончал, когда ты сопротивлялась, - она приблизилась на дюйм, держа лезвие опущенным.

Боже, она собирается содрать с меня кожу. Я отступаю назад, когда она делает шаг вперед.

- Так расскажи мне. Что ты знаешь? - спрашивает она, поддразнивая меня. А затем набрасывается.

Слишком медленно, чтобы отреагировать, и я чувствую силу ее кулака на своих зубах. Это все, что ей нужно - один удар. Сколько раз Куинн заставлял меня бежать. Уклоняться. Моя спина сильно ударяется об пол. От резкой боли раскалывается голова.

Лена наваливается на меня всем весом. Рука, которая только что жестоко наказала, гладит мое лицо.

- Мы закончили с играми? - она подносит нож к моему горлу.

Я делаю глубокий вдох. Каждое движение посылает мучительные вибрации в мой мозг.

- Ты знаешь, почему мы одни? - я вырываюсь. - Почему ты похитила меня сегодня утром, даже не обыскав? Почему ты не приказала своим головорезам обыскать меня? - Изгиб ее губ выдает ее раздражение. - Ты видела во мне жертву.

По комнате разносится грохот. Крики. Приглушенная стрельба.

Шум доносится издалека, но я использую этот отвлекающий маневр. Я хватаю ее за серьгу и дергаю, срывая серебряное кольцо. Затем наклоняюсь и вытаскиваю шприц из ботинка.

Ее пронзительные проклятия звенят у меня в ушах, когда я зубами срываю колпачок, а затем вонзаю иглу ей в шею.

- Не двигайся, - предупреждаю я.

Мой большой палец нависает над поршнем. Я чувствую ее дрожащее тело через шприц. Ее глаза, суровые и раскрывающие все ее порочные мысли, не отрываются от моих. Время тянется и бежит. Одновременно.

Вокруг нас раздается треск, когда выбивают дверь, но я не смотрю в ту сторону. Я не спускаю глаз с врага.

Я чувствую присутствие Куинна еще до того, как он произносит мое имя:

- Эйвери... - затем он оказывается рядом со мной, опускается на колени, направляя пистолет на Лену. - С тобой все в порядке?

Я прерывисто выдыхаю.

- Я в порядке, - вырывается из меня.

- У меня затекла шея, - подает голос Лена, ее взгляд метнулся к Куинну, а затем скользнул по комнате.

- Я не буду вынимать этот шприц, – я усиливаю хватку.

Ко мне приближаются шаги, и я мельком вижу Сэди, стоящую над нами.