Тони Парсонс - Загадка лондонского Мясника
– Значит, у всех есть тень?
– Да.
– Хорошо. Тогда я хотел бы, чтобы вы мне кое-кого нашли.
– Мясника Боба? Потому что он вас избил, высмеял перед целым светом и мог убить, если бы захотел?
– Нет, не Боба. Вряд ли он связан с этими преступлениями. Но тот, кого я ищу, – возможно. Ему сейчас лет тридцать пять. Его зовут Эдвард Дункан.
Она отыскала ручку.
– Эдвард Дункан. Год рождения?
– Я мог бы предположить, но не хочу, чтобы вы сочли это непреложной истиной.
– Хорошо. Чем он занимается, ваш Дункан?
– Работает кистью.
– Красит стены?
– Нет. Пишет города.
– Внести задачу в План?
Я улыбнулся: скуку с Эди как ветром сдуло.
– Пусть будет внеплановой.
* * *К вечеру похолодало. Я стоял на краю вспаханного поля и смотрел, как двенадцать офицеров Специального поискового отряда ползают на четвереньках, дюйм за дюймом осматривая землю. Бывает у полицейских и такая работа.
Наш фотограф, что-то заметив, остановился посреди пашни. Я подошел и увидел отчетливый след ноги. Почва затвердела, однако в маленьком углублении чудом хватило влаги, чтобы там сохранился отпечаток ботинка.
С одной стороны следа фотограф положил желтый маркер под номером один, с другой – пластиковую линейку и начал расставлять лампы, штатив и переносную лесенку, весело напевая себе под нос, будто ему предстояло снимать чью-то свадьбу.
– Не ваш? – улыбнулся он, кивая на отпечаток.
– Вряд ли.
– Что ж, – ответил фотограф, настраивая высоту штатива. – Может, это была жена фермера, а может, и наш преступник. В нашем деле никогда не знаешь, где повезет.
Я согласился, что удача непредсказуема, и зашагал к лесополосе. Спина разболелась, протестуя против ходьбы по вспаханному полю.
Фургончик поискового отряда стоял за посадкой, рядом с ним сидела еще дюжина офицеров. Они попивали чай с шоколадками. Форма у них была вся в земле, по усталым, перепачканным лицам струйками стекал пот, оставляя грязные разводы.
Из лесополосы я вышел на регбийные поля. Вдалеке, на крыше главного здания школы, развевался флаг с крестом святого Георгия.
Ветер принес запах костра. Дымком тянуло со стороны маленького коттеджа. Обогнув его, я увидел старика, который разгружал тачку, полную сухих листьев, и бросал их в огонь.
– Здравствуйте, сэр, – сказал я, показав удостоверение.
Мужчина кивнул и продолжил свою работу.
В Хэндоне с первых дней учат: что бы вы ни делали, спросите имя и адрес.
– Могу я узнать, как вас зовут?
– Зачем? Я простой работяга, убираю спортивные поля.
В его странном акценте смешались Восточная Европа и наши западные графства. Я наблюдал, как старик опустошает тачку. С его руками было что-то не так.
Он обернулся, заметил, что я все еще жду.
– Меня зовут Лен Жуков.
– Откуда вы родом, Лен?
Он бросил на меня сердитый взгляд:
– Отсюда. А вы?
Пожалуй, акцент был русским.
– Я тоже отсюда.
– Значит, мы оба отсюда.
– Давно работаете здесь, Лен?
Он помолчал, считая в уме:
– Тридцать лет.
– Помните этих мальчиков?
Я показал фотографию семерых подростков. Жуков покачал головой. Маловато времени ушло у него на размышление.
– Ученики все время новые.
– Фотографию сделали в восемьдесят пятом. Тогда вы уже работали в школе. Вы точно их не помните? Посмотрите внимательней. Вы не видели этих близнецов? Братьев Кинг?
– Нет.
Знаете, что хуже всего в работе полицейского? Люди вам лгут. Лгут постоянно. Лгут, потому что боятся попасть в неприятности или что к старым неприятностям добавятся новые, но чаще всего – потому что хотят от вас отделаться.
А может, старик сказал правду? Все это было давно. Мальчики действительно приходили и уходили тысячами.
– Но уж с мистером Филипсом вы знакомы? Он школьный тренер. Вы же слышали, что его пытались убить.
Жуков посмотрел на меня, как на идиота:
– Все слышали.
Он подбросил еще листвы в костер, и тут я понял, что не так с его руками. Пальцы не разгибались: он брал палые листья, сжимая их между кулаков. Похоже, у него был застарелый артрит.
– Это случилось в лесу, – сказал старик. – Далеко отсюда.
Опустошив тачку, он отряхнул кулаком штаны, и мы пошли к входу в дом. В дверях стоял мужчина. Тот самый физиотерапевт, который занимался на поле с инвалидами. Сегодня он был без маски, и я увидел, что большая часть его лица покрыта шрамами от ожогов.
Я протянул терапевту руку.
– Сержант Том Монк, – представился он. – Служил в королевской пехоте.
На обожженном лице засияла белозубая улыбка. Он выглядел представителем какой-то ушедшей расы, и мне подумалось, что я вряд ли когда-нибудь привыкну к этим ужасным шрамам. Сержант щелкнул пятками ног, обутых в кроссовки, и старик впервые улыбнулся. Рядом с Монком он чувствовал себя спокойнее.
– Вы здесь на реабилитации? – спросил я.
– Приезжаю раз в неделю. Я все время в дороге. Работаю главным физиотерапевтом в Баррингтон-Корт. Ну, или помощником главного. Да, скорей всего так.
О Баррингтон-Корт я слышал. Там находился реабилитационный центр для тяжелораненых ветеранов. В основном тех, кто пострадал в Афганистане от самодельных взрывных устройств.
– По вторникам мистер Во разрешает нам пользоваться беговыми дорожками, – сказал Монк. – Не забавно ли? Беговые дорожки, а большинство из нас – безногие.
Я невольно взглянул на его линялые джинсы. Монк рассмеялся.
– Не, у меня все цело. Только поджарился немного.
Я слабо улыбнулся, глядя на его обгоревшее темное лицо.
– Как он? – спросил Монк, вдруг посерьезнев. – Я о мистере Филипсе.
– Знаете, Том, не могу вам сказать. – Я покачал головой.
Я ответил так неспроста. В этот миг по другую сторону поля опустилось и замерло на середине флагштока полотнище с крестом святого Георгия.
В кармане завибрировал телефон. Я вытащил его и увидел, что это констебль Грин, и он звонил мне уже пять раз.
Через поле к нам спешил Перегрин Во в развевающейся мантии. Но я уже и так знал: Гай Филипс умер.
Девятнадцать
Я ждал Бена Кинга в главном холле Вестминстерского дворца.
Это самый красивый зал в Лондоне – восьмиугольной формы, с огромной люстрой и полом, выложенным узором из плиток. В большие окна лился солнечный свет. Всюду кипела жизнь. Избиратели жаждали встречи со своими кандидатами. Журналисты политических изданий перешептывались, хихикая и любезничая друг с другом. То и дело мимо проходили члены парламента и пэры, направляясь к себе в кабинеты: лорды – в южную часть, парламентарии – в северную.
Вокруг стояли статуи королей и королев, а над каждым из четырех выходов – каменный святой, покровитель нации. Георгий – для Англии, Давид – для Уэльса, Андрей – для Шотландии, Патрик – для Ирландии. Центральный холл – нечто бо́льшее, чем сердце парламента; это – средоточие британской власти.
Из коридора, ведущего в палату общин, вышел премьер-министр, окруженный группой мужчин. Среди них был и Бен Кинг. Увидев меня, он отделился от толпы. Мы пожали друг другу руки и направились на террасу. За белыми столами пили чай; над нами возвышался Вестминстерский дворец, внизу текла Темза.
– Примите мои соболезнования, – произнес я.
– Спасибо.
– Вы были с Гаем Филипсом, когда он умер.
– Да. Я провел ночь в его палате.
– Он ничего не сказал? Простите, но я должен спросить.
Бен Кинг невидящим взглядом смотрел на реку.
– Это случилось в четыре утра. Я проснулся, потому что датчик сердечного ритма запищал. Я разбудил сестру, та немедленно вызвала врача, но было поздно.
Кинг наконец взглянул на меня:
– Гай умер во сне. Я знаю, что вы хотите услышать. Он так и не очнулся и о том, кто на него напал, ничего не говорил. Он ушел спокойно, и я глубоко благодарен за эту милость, детектив.
– Вы проводили с ним в больнице каждую ночь?
– Да. Гай не женился, а его родители умерли. Мы с братом, его единственные друзья, заменили ему семью.
– Я уверен, что он видел убийцу.
– Гай не произнес ни слова.
На террасу вышла блондинка и махнула Кингу. Тот поднял руку, показывая, что понимает ее, однако торопить меня не стал – слишком хорошо был воспитан.
– Есть еще один момент, – сказал я. – Вам, вашему брату и мистеру Хану пришлют предупреждения.
– Предупреждения?
– Если у полиции есть причины считать, что кого-то могут убить или серьезно ранить, мы посылаем официальное уведомление и предлагаем защиту.
Кинг почти улыбнулся:
– Похоже на желание защитить себя от обвинений в халатности.
– Есть такое, – согласился я. – Мое начальство пришлет вам письмо, в котором предложит охрану и объяснит, какие шаги вы можете предпринять, чтобы обезопасить себя.
