Найди меня - Фрейзер Энн
— Я и понятия не имела, что Морис навещал его, — с трудом выговорила она.
Зачем он лгал? Чтобы не расстраивать мать?
Дэниел глянул на нее с беспокойством. Он заметил ее реакцию.
— Главное, что теперь вы вне подозрений, — ответил он.
Значит, Дэниел не верил, что это она ходила в тюрьму, хотя она сама сомневалась в себе, — это, как ни странно, ободряло.
— Пока мы ждем окончательного установления личности, — сказал он, — устроим Морису сюрприз, нанесем визит.
Именно об этом она и думала.
ГЛАВА 22
— Вот так я жила много лет, — сказала Рени, когда они свернули на обрамленную пальмами улицу, где жила ее мать. Она говорила о карнавальной атмосфере. Машины прессы выстроились перед домом, некоторые даже на тротуаре. Репортеры забили все дворы, одни вели трансляцию, другие караулили ее мать. Соседи высыпали на лужайки перед домами и стояли, попивая кофе, переговариваясь друг с другом и стараясь выяснить, что происходит.
Район изменился за прошедшие годы. Некоторые жители воспользовались ростом цен и продали свои дома, другие просто умерли, ведь в Палм-Спрингс часто переезжали после выхода на пенсию. В результате многие нынешние жители даже не слыхали о событиях тридцатилетней давности. Такова жизнь в подобных городах. Люди приезжают и уезжают, не интересуясь, что происходит по соседству, пока не появится полиция. А Розалинду только радовало, что их история постепенно забывается и она может вернуться к нормальной жизни. Теперь кошмар и вторжение начинались снова. Рени стало тошно.
Они пришли без предупреждения. Хотя это был визит к другу семьи, просто в надежде что-то выяснить, Дэниел предпочел не звонить и не слать эсэмэсок. Рени согласилась, что элемент неожиданности может сработать на них. Она вовсе не подозревала Мориса в убийстве. Для этого он слишком мягок душой. Но он может пролить немного света на эту тайну. А может и не пролить. Но проверить нужно.
Из-за толпы журналистов они припарковались за квартал от дома и пошли пешком. По мере приближения к цели тротуар становился все многолюднее, и несколько журналистов, из тех, кто не поленился изучить материалы, перед тем как нагрянуть, узнали Рени. Некоторые узнали и Дэниела и сделали соответствующие выводы.
Молодой человек вынырнул перед ними. Никакой карточки прессы, пятится спиной вперед, держа перед собой смартфон. Скорее всего, ютубер. Похоже, нынче у каждого есть свой ютуб-канал.
— Есть ли связь между Бенджамином Фишером и телом, найденным в пустыне? — спросил он.
Быстро они.
Каблуком он зацепился за неровную мостовую.
— Осторожно! — Рени поймала его за руку и удержала от падения, а Дэниел приказал выключить телефон и выдал заготовленную речь про пресс-конференцию.
Даже не дав ему договорить, юнец переключился на Рени.
— Вы же дочь Фишера, верно?
Она отпустила его руку и молча улыбнулась.
Они добрались до прохода, который вел к дому Мориса.
— Не ходите за нами, — сказал Дэниел юноше.
Псевдорепортер сдал назад и тут же заговорил в телефон:
— Я только что говорил с детективом Эллисом и дочерью Убийцы Внутренней Империи, Рени Фишер. Пока они не могут ничего подтвердить, но…
Его диалог с телефоном постепенно затих за спиной.
— Вы слишком добры к людям, — сказал Дэниел.
— Не всегда. — Нажимая кнопку звонка на резной двери, она подумала о Кармел Кортес. Надеюсь, Морис посмотрит в глазок и увидит, что это они, а не пресса. Если он вообще дома. — Я могу быть жесткой, если приходится, но уяснила, что журналистов лучше не злить. За эти годы обо мне написали немало нелестного. Что это я стою за поступками моего отца.
— Видел эту чушь. Всегда находятся люди, защищающие убийц и психопатов.
— Мне было все равно, что говорят обо мне, но я знаю, что мать переживала.
— Вы были ребенком.
— Зло откуда-то начинается.
Он удивленно хмыкнул и спросил:
— То есть вы думаете, что ребенок может родиться злодеем? — Он смотрел на нее слишком внимательно.
— Думаю, что в ребенке есть потенциал, который развивается правильным воспитанием. Или неправильным, следует заметить.
— А что же генетика?
— Недостаточно данных. Нужны большие исследования, что почти невозможно, потому что потребуется огромное количество участников. Что делать бихевиористам? Дать объявление «приглашаем серийных убийц» и ждать звонков?
— Воображаю ключевую фразу: «Рассматриваются только серийные убийцы».
Она снова нажала на звонок.
— Спасибо.
— За что?
— За то, что не подумали сразу, что я была в курсе планов отца.
Дверь слегка приоткрылась. Когда Морис увидел, кто передним, он открыл дверь пошире и пригласил их войти, а потом сразу задвинул засов. Рени представила Дэниела.
— Прямо дежавю какое-то, — сказал Морис, показывая на столпотворение на улице. На нем были брюки карго, белая футболка с вырезом и кожаные мокасины. Она привыкла видеть его чисто выбритым, но сегодня у него была легкая щетина.
— Когда проснулся утром, они были уже там, и толпа все растет. Я пригласил твою маму, не хочу оставлять ее с ними наедине. Это возвращает множество дурных воспоминаний. — Он бросил на Рени сочувственный взгляд. — Она скоро придет. Пойдем. Сделаю вам кофе. Купил в местной пекарне отличный хлеб, если хотите тосты. — Он сверился с часами. — О черт. Я думал, еще утро. Целая драма.
Следом за Морисом они прошли через гостиную с белыми стенами и темной мебелью, украшенную картинами и скульптурами. В его доме она всегда чувствовала себя в безопасности. Убежище. Теперь, когда выяснилось, что он встречался с отцом незадолго до его смерти, она уже не знала, что думать.
— С удовольствием что-нибудь съем и выпью, неважно, сколько сейчас времени, — сказала она. Ему нравилось принимать гостей и угощать их.
В кухне они уселись за стол с чашками кофе и свежими тостами. Стол винтажный, фермерский, стулья — модерн середины века. Покрытый плиткой пол, голубая плита в стиле ретро, картины и декоративные растения. Он любил зелень.
— Вы, должно быть, слышали о теле, найденном в пустыне, — сказал Дэниел. — У нас есть основания считать, что жертва встречалась с Беном незадолго до исчезновения.
— Ого, — изумился Морис. — Но какое отношение это имеет ко мне?
— Мы выяснили, что вы навестили Бена через несколько дней после этого визита.
Нокаут.
Морис виновато посмотрел на Рени.
— Это правда. Я его порой навещал. Твоя мама ничего не знала. Не хотел ее огорчать. — Теперь он казался взволнованным, возможно, от мысли о том, что подвел ее. — Ведь ей незачем об этом знать, правда?
Не отвечая на его вопрос, Дэниел спросил:
— Он говорил вам что-нибудь о своих планах? О телах? О женщине, приходившей к нему?
— Нет.
— О чем вы говорили? — спросила Рени.
— Он расспрашивал о тебе и твоей маме. Как всегда. Спрашивал, как у вас дела. Вышла ли ты замуж, счастлива ли ты. Мной он обычно не интересовался.
Бедный Морис. В их жизни он был своего рода активным наблюдателем.
— Не так много общих тем, когда говоришь с человеком, который так долго сидит в тюрьме, — продолжал он, как бы извиняясь за черствость Бена. — Столько изменилось за последние тридцать лет. Я никогда не задерживался надолго. Сам не знаю, зачем я его навещал.
Губы Мориса дрожали, глаза влажно блестели.
Не в силах удержаться от жеста утешения, которым он сам столько раз утешал ее за эти годы, Рени сжала его руку. Она-то понимала, как мог притягивать людей отец. И никогда не была уверена, кем больше увлечен Морис: ее матерью или отцом. Невзирая на это, ей не нравилось, что Морис делился информацией с отцом. Они никогда не обсуждали с ним, что ей не хочется, чтобы Бен знал о ее жизни, но теперь, когда выяснилось, что Морис держал его в курсе все эти годы, она ощутила себя отчасти преданной.
Дэниел достал телефон и показал Морису фото Кармел Кортес.
