Джон Гришэм - Время прощать

Улучив момент, когда она овладела собой, Джейк продолжил:

— Я должен объяснить вам наши с вами взаимоотношения. Я не являюсь вашим адвокатом. Я — адвокат по наследству мистера Хаббарда, и моя задача в этом качестве защищать его завещание и строго исполнять его распоряжения. Мне придется работать вместе с исполнителем завещания, им предположительно будет мистер Эмбург. Мы будем совершать действия, которых требует закон — выявлять потенциальных кредиторов, защищать наследственное имущество, составлять опись всего, чем он владел, и так далее. Если завещание будет опротестовано, а я уверен, что и произойдет, моей обязанностью станет участвовать в судебном процессе и бороться за его утверждение. Я — не ваш адвокат, поскольку вы — бенефициар наряду с его братом Энсилом Хаббардом и его церковью. Тем не менее вы и я — на одной стороне, поскольку мы оба хотим, чтобы завещание было исполнено. Вы это понимаете?

— Думаю, да. А мне нужен адвокат?

— Не особенно, во всяком случае, не на данном этапе. Не нанимайте адвоката до тех пор, пока он вам действительно не понадобится.

Уже скоро стервятники начнут кружить над ней, ими будет полон зал суда. А как же! Попробуйте положить на стол двадцать миллионов и отойти в сторону.

— Вы мне скажете, когда я должна буду это сделать? — наивно спросила она.

— Да, скажу, — ответил Джейк, хотя понятия не имел, как сможет дать ей подобный совет.

Он подлил себе кофе, только сейчас заметив, что Летти к своему не притронулась, и взглянул на часы. Они проговорили уже тридцать минут, а она еще не спросила о размере наследства. Белый и пяти минут не выдержал бы. Временами казалось, Летти впитывает каждое слово, а временами она выглядела так, словно от внезапного потрясения не могла осознать того, что он говорил.

Летти снова заплакала и вытерла слезы салфеткой.

— Вы хотите узнать, сколько вам причитается? — спросил Джейк.

— Думаю, в нужный момент вы мне это сами скажете.

— Я пока не видел финансовых документов, поскольку не был в его конторе, но вскоре побываю там. Однако, по словам мистера Эмбурга, Сет Хаббард недавно продал свою компанию и получил чистыми около двадцати миллионов долларов. Мистер Эмбург считает, что они скорее всего хранятся на счету где-то в банке. Кроме того, есть еще кое-какое имущество, вероятно, недвижимость. Одна из моих обязанностей — выявить все и составить опись для суда и бенефициаров.

— А я — одна из них? Из бенефициаров?

— О да, вы — в первую очередь. Вам причитается девяносто процентов.

— Девяносто процентов от двадцати миллионов?

— Да, может, чуть больше, может, чуть меньше.

— Боже милостивый, Джейк! — Она потянулась за салфеткой и снова расплакалась.

В течение следующего часа им удалось немного продвинуться вперед. В промежутках между срывами Летти на слезы Джейк сумел ознакомить ее с основами правоприменения по наследственным делам: сроками, участниками процесса, судебными процедурами, налогами и, наконец, передачей права собственности. Однако, чем больше он рассказывал, тем в большее замешательство она приходила.

Джейк догадывался: почти все, что он говорит, вскоре придется повторять. Он смягчил то, что касалось опротестования завещания, и сделал лишь весьма осторожный прогноз относительно того, чем все это может закончиться.

Зная судью Этли и его нелюбовь к зависшим делам и медлительным адвокатам, Джейк считал, что процесс, если допустить, что таковой будет иметь место, состоится не позднее чем через год, а может, и раньше. А учитывая, сколько денег на кону, проигравшая сторона, безусловно, будет апеллировать, поэтому до принятия окончательного решения пройдет еще года два.

Когда Летти начала осознавать, какие испытания предстоят и сколько это может занять времени, ее решимость окрепла и она взяла себя в руки. Дважды поинтересовалась, нельзя ли избежать шумихи.

— Нет, — терпеливо объяснил Джейк, — это невозможно.

Она боялась Симеона с его родственниками-бандитами и спросила, не лучше ли ей уехать куда-нибудь. На этот счет Джейк не мог ей давать никаких советов, но уже предвидел хаос, в который превратится ее жизнь, когда материализуется даже самая дальняя родня и с неба упадут новые друзья.

Два часа спустя она нехотя ушла. Джейк проводил ее до выхода. Уже стоя на пороге, Летти окинула взглядом улицу, потом обернулась и еще раз посмотрела на Джейка, словно предпочла бы остаться там, внутри, с ним, где ей казалось безопаснее. Сначала она была потрясена завещанием, потом ошарашена процедурой вступления в наследство, и теперь Джейк представлялся ей единственным человеком, которому можно доверять. Глаза у нее снова увлажнились, но наконец она ступила на тротуар.

— Это слезы радости, или она до смерти напугана? — спросила Рокси, когда Джейк закрыл дверь.

— И то и другое, полагаю, — ответил он.

— Звонил Дубас Ли. — Рокси помахала розовым стикером. — Он идет по горячему следу.

— О нет!

— Да-да, я не шучу. Сказал, забежит сегодня, чтобы покопаться в грязном белье Сета Хаббарда.

— Что же там грязного? — вздохнул Джейк, принимая стикер у Рокси.

— Для Дубаса все грязное.

Думас (это его настоящее имя) Ли писал для «Форд каунти таймс» и славился тем, что искажал и передергивал факты, при этом ловко увертывался от судебных исков. Его прегрешения, грязноватые и отнюдь не вынужденные, обычно бывали малозначительными, почти безобидными, и никогда не доходили до преднамеренной диффамации.

Он вольно обходился с датами, именами и местами, но никогда никому не создавал серьезных неприятностей. У него было чуткое ухо на уличные сплетни, сверхъестественный нюх на все, что только-только случилось и даже еще не закончилось. И хотя Думас был слишком ленив, чтобы копать глубоко, поднять шумиху умел. Предпочитал освещать судебные процессы главным образом потому, что здание суда располагалось прямо напротив редакции, и бо́льшая часть судебных протоколов находилась в открытом доступе.

Думас решительно вошел в юридическую контору Джейка Брайгенса в конце дня в среду, уселся на стул возле стола Рокси и потребовал встречи с адвокатом.

— Я знаю, он здесь, — заявил он с улыбкой убийцы.

Рокси проигнорировала его ужимки. Думас Ли любил женщин и тешил себя иллюзией, будто каждая из них строит ему глазки.

— Он занят, — ответила Рокси.

— Я тоже. — Думас открыл журнал и начал тихонько насвистывать.

— Мистер Брайгенс готов с вами встретиться, — через десять минут сообщила Рокси.

Джейк и Думас были знакомы много лет, и между ними никогда не возникало проблем. Джейк был одним из немногих адвокатов, работающих в конторах вокруг площади, которые никогда не грозили ему судебными исками, и Думас это ценил.

— Расскажите мне о Сете Хаббарде. — Он достал блокнот и ручку.

— Полагаю, вы уже видели завещание, — ответил Джейк.

— У меня есть копия. Она у каждого теперь есть. Сколько он стоит?

— Он ничего не стоит — он мертв.

— Ха-ха. Тогда сколько стоит его наследство?

— В данный момент, Думас, я ничего не могу сказать. Сам знаю очень немного.

— Ладно, тогда давайте конфиденциально.

С Думасом ничто не могло остаться конфиденциальным, и всем адвокатам, судьям и служащим это было известно.

— Я не могу говорить ни конфиденциально, ни не конфиденциально. Я вообще ничего не могу сказать, Думас. Вот так, все просто. Может, позже.

— Когда будет обращение в суд?

— Похороны состоялись только вчера, помните? Нет никакой спешки.

— В самом деле? Никакой спешки? А почему же вы зарегистрировали свое ходатайство через двадцать минут после окончания похорон?

Пойманный и уличенный, Джейк помолчал — вопрос был правомерен.

— Ну ладно, возможно, у меня была причина поторопиться с ходатайством.

— Старинная игра: кто быстрее добежит до суда, так? — предположил Думас с многозначительной ухмылкой, что-то корябая в блокноте.

— Без комментариев.

— Я не могу найти Летти Лэнг. У вас есть идеи, где она может быть?

— Без комментариев. И она в любом случае не станет разговаривать ни с вами, ни с каким-то другим журналистом.

— Это мы еще посмотрим. Я раскопал одного парня в Атланте, он пишет для делового журнала, так вот он сказал, что некая финансовая группа купила холдинговую компанию, принадлежавшую Сету Хаббарду, за пятьдесят пять миллионов. Это было в конце прошлого года. Чуете?

— Без комментариев, Думас. — Джейк удивился, как журналист, известный своей ленью, ловко использует телефон.

— Я не очень силен в бизнесе, но у старика наверняка были долги. Опять без комментариев, да?

Джейк кивнул.

— Но я не могу найти его банк, — настойчиво допытывался журналист. — Чем больше копаю, тем меньше узнаю о вашем клиенте.