Брижит Обер - Сумерки над Джексонвиллем. Лесной мрак
Джем благополучно добрался до дома Лори. Никаких изголодавшихся зомби, никто из мирных граждан не парит над раскаленным от жары тротуаром, втыкая в глаза шариковые ручки и распевая при этом «Май Уэй». Джем нажал кнопку звонка. Немного подождал. Нажал еще раз. Внутри послышались тяжелые шаги, и мистер Робсон резко отворил дверь. Вид у него был запыхавшийся, будто ему пришлось долго бежать, волосы всклокочены, лицо в поту, белая рубашка порвана и выпачкана… губной помадой?
– А, это ты, Джем, – выдохнул Робсон, – извини: жена больна, я как раз укладывал ее в постель; Лори у себя…
Голос его звучал фальшиво, как у бесталанного актера. Джем представил себе, как миссис Робсон рвет когтями мужа, раздирая на части рубашку. Наверняка какой–нибудь жуткий приступ. Он уже собирался войти, как вдруг замер на месте, представив себе, как мистер Робсон хватает его своими эбенового цвета лапами и раздирает на кусочки.
Но Тоби Робсон улыбнулся – своей обычной дружеской улыбкой, так что Джем мысленно поставил ему «отлично».
Он бегом взлетел по лестнице, спиной ощущая взгляд отца Лори. Сам Лори явно прирос к стулу перед своим дурацким компьютером – чуть ли не в трансе.
– Лори, нам нужно поговорить.
– Прямо сейчас? Я, как видишь, немного занят, – не отрывая глаз от экрана, заметил Лори.
– На кладбище кое–что случилось.
Лори вскинул голову.
– С Полом? – прошептал он.
– Сейчас все объясню. Идем, – нервно сказал Джем.
– Черт возьми, старик, в твоих интересах, чтобы оказалось, что ради этого стоило отрывать меня от дела.
Лори выключил компьютер, и они двинулись вниз по лестнице. Внизу стоял мистер Робсон, массивным телом заслоняя дверь в погреб, откуда доносились едва различимые звуки – нечто похожее на стоны. Он натянуто улыбнулся:
– Желаю хорошо повеселиться!
– Папа, на что похожа твоя рубашка! – воскликнул Лори, увидев растерзанную, выпачканную рубашку отца.
– Я порезался, когда брился, ничего серьезного, – с сердечностью автоответчика молвил мистер Робсон.
Джем потянул Лори за руку. Что толку здесь торчать.
– Пока, мистер Робсон!
Они устремились по засаженной олеандрами аллее, и Джем замедлил шаги, лишь когда они добрались до шоссе.
– Что стряслось, в конце–то концов?
Лори, похоже, разозлился. Джем взял его за плечи:
– Слушай внимательно, Лори; как ты думаешь – я совсем дурак?
– Не просто дурак, а в квадрате, – вырываясь, заявил Лори.
– Да нет же, я серьезно; скажи, пожалуйста, я что – дурак?
– Что–то не врубаюсь, старик; вид у тебя не слишком глупый, а шутки, похоже, – дурацкие…
Джем схватил Лори за плечи и тряхнул:
– Слушай, Лори: я видел, как старый Уэйтс, знаешь – кладбищенский сторож, – так вот, он, он…
– Что он? И ради чего ты выволок меня из дому на полной скорости именно в тот момент, когда Джимми начал выдавать чертовски интересные штуки?
– Потому что этот самый Томми Уэйтс всунул себе в мозги метлу, проткнув башку от уха до уха – вот так, видишь: к–р–р–ак, и при этом летал по воздуху и разговаривал со мной – это с метлой–то в башке, – и… Лори, я думаю, что на город бесы напали… – понизив голос, закончил наконец Джем.
Лори сплюнул на землю, чуть–чуть промазав – по обочине, переваливаясь с боку на бок, полз таракан, – затем исподлобья взглянул на Джема:
– Что–что ты сказал, старик – старый Томми Уэйтс, этот пьянчужка, проткнул себе башку метлой и в таком состоянии с тобой разговаривал? И он летал по воздуху?
– Видел, Лори, клянусь тебе – он висел сантиметрах в двадцати над землей; слушай, убийства и все остальное – ведь это ненормально, а теперь еще Томми Уэйтс и…
– Где? Где это произошло?
– Возле старой могилы.
Лори присвистнул:
– Я ведь знал, что все это из–за него…
– Из–за Уэйтса?
– Да нет же, Томми Уэйтс тут ни при чем, все из–за Пола.
– Пола Мартина?
Набежала какая–то тень, солнце скрылось, но, когда мальчики подняли головы, на небе не было ни облачка.
Лори, рассуждая, принялся ходить взад–вперед. Джем – за ним следом.
– Я чувствую, Джем, всем сердцем чувствую, что за все это в ответе Пол Мартин, паршивый гаденыш, это он все запакостил на старой могиле.
– Но он же умер!
– А мистер Уэйтс что – не умер? И не был мертвее некуда, когда с тобой беседовал?
Внезапно Лори побледнел:
– Джем, если Пол Мартин воскрешает мертвецов, тут у нас будет покруче, чем в «Сатанинских покойниках». Что же делать?
– Сообщить фараонам. К нам из ФБР приехали.
Лори окинул Джема презрительным взглядом:
– И ты в самом деле считаешь, что они нам поверят, что они кинутся за серебряными пулями, заточат осиновый кол и так прямо и откопают Пола, чтобы свернуть ему шею? Ты и впрямь как ребенок, Джем.
– В самом деле? А что вы нам предложите, маса Эйнштейн?
– Маса Эйнштейн плевать на тебя хотел, сопля белокожая; нужно подумать и составить план действий. Идем к тебе, там спокойнее.
8
Уилкокс с трудом поднялся: на жестких деревянных нарах спина и поясница онемели. Во рту пересохло, болела голова. «Староват ты для такой работенки, – ворчал он сам на себя, поднимаясь, – на пенсию пора!»
В конторе Хейс и Вестертон что–то горячо обсуждали с Бойлзом. Черные очки Бойлза развернулись в сторону Уилкокса, и все сразу замолчали.
– Продолжайте–продолжайте; я сейчас кофе себе налью…
Бойлз откашлялся:
– Понимаете, шеф, Вестертон составила территориальную схему, и получается, что…
– Территориальную? А астральную она не хочет составить?
Саманта быстро шагнула к нему и протянула листок бумаги с аккуратными пометками:
– Не прикидывайтесь совсем уж медведем, Уилкокс, иначе я в конце концов решу, что вы относитесь к тому типу сердитых мужчин, что панически боятся женщин… Вот, смотрите…
Да, эта столичная девица за словом в карман не полезет! Уилкокс, посмеиваясь в бороду, взял листок и взглянул на него. Там была обозначена стоянка возле супермаркета, река, на берегу которой нашли Сибиллу, старая рига, полицейский участок, морг и дом Льюиса.
– Что вам сразу же бросается в глаза? – противным тоном школьной учительницы спросила Сэм.
Уилкокс отхлебнул кофе.
– Угадаю – пять баллов поставите?
И, не дав ей возможности ответить, продолжил:
– Все стратегические пункты расположены вокруг одного объекта, и этот объект – кладбище. Верно?
– В яблочко, шеф! – улыбаясь, подтвердил Хейс. И добавил: – Такого типа пространственные схемы мы составляем в случаях повторяющихся убийств, дабы определить район деятельности преступника, увидеть на карте эту территорию и выйти, таким образом, на его пристанище. А в данном случае места, где были обнаружены жертвы, можно обвести почти круглой линией, и, похоже, в центре этого круга оказывается кладбище.
– Какая–нибудь чокнутая секта трупоедов? Что ж, сюда вполне вписывается сперма, извлеченная из трупа, о которой говорил Льюис.
– Именно. Исключая тот момент, что Джексонвилль, по–моему, маловат для того, чтобы целая секта осталась незамеченной. С этим вполне могла справиться всего лишь пара сумасшедших, а то и вовсе псих–одиночка.
– И они, вы считаете, затаились на кладбище?
Хейс ослабил узел галстука. На рубашке у него расплылись пятна пота.
– Ничего я не считаю. Просто констатирую тот факт, что кладбище – центр, вокруг которого вершатся преступления. Может быть, это ритуал, и центр носит характер чисто символический.
Уилкокс допил последнюю каплю кофе.
– Нужно допросить Уэйтса, кладбищенского сторожа.
– Не возбуждая никаких подозрений, – добавил Хейс.
– Этим займусь я, – решительно объявила Сэм Вестертон, – нежность – это по моей части.
– Как говаривал Джейк Ла Мотта, – бесстрастно прокомментировал Уилкокс.
Агент Вестертон легонько ткнула его кулаком в плечо и взяла сумочку. Марвин Хейс надел куртку и поправил узел галстука.
– Прикрою тебя – на расстоянии. Никогда нельзя заранее знать, что может случиться.
Уилкокс прикурил сигарету и глубоко затянулся, с наслаждением ощущая, как дым проникает в легкие.
– А вам никто никогда не говорил, что вы малость экстравагантная парочка?
– Это специально, – ответила Сэм, – ведь никому и в голову не придет, что ФБР настолько глупо, чтобы посылать с секретным заданием здоровенного негра на пару с рыжей девицей. Пошли.
Они вышли в раскаленный полуденный зной, чуть не столкнувшись с Бигом Т., – тот обернулся им вслед.
– Федералы работают незаметно, – заявил он, вваливаясь в контору. – Ну, что новенького?
Бойлз принялся вводить его в курс дела. Уилкокс – похоже, задумавшись – молчал. Внезапно он спросил, указывая на забинтованную руку Бига Т.:
