Линкольн Чайлд - Смертельный рай
— Что?
— Оболочку, образующую виртуальные машины в памяти суперкомпьютера.
Тара снова замолчала. Паузы между ее фразами становились все длиннее. Неожиданно она встала.
— Прошу прощения, — сказала она. — Мы можем поговорить об этом в другой раз? Мне пора.
Не говоря больше ни слова, она повернулась и вышла.
20
Когда Мочли около четырех вошел в кабинет, Лэш стоял у доски. Директор двигался столь тихо, что Лэш заметил его лишь тогда, когда тот оказался рядом с ним.
— Господи! — подпрыгнул он, выронив маркер.
— Прошу прощения. Мне нужно было постучать. — Мочли посмотрел на таблицу, изображенную на доске. — Раса, возраст, тип, личность, работа, место жительства, жертвы. Что это такое?
— Пытаюсь определить убийцу. Составить профиль.
Мочли бросил на него недоуменный взгляд.
— Мы до сих пор не знаем, существует ли вообще какой-либо убийца.
— Я просмотрел все ваши данные. С психологической точки зрения Торпы и Уилнеры были безупречны, никаких клинических проявлений склонности к самоубийству. Дальнейшие исследования в этом направлении — лишь трата времени. А вы слышали, что сказал Леливельд в зале для совещаний: времени у нас нет.
— Но нет и никаких доказательств, что это убийство. Например, камера системы охраны у Торпов не зарегистрировала никого входящего или выходящего.
— Значительно легче замести следы убийства, чем самоубийства. Можно отключить камеры, обойти сигнализацию.
Мочли задумался, затем снова посмотрел на таблицу на доске.
— Откуда вы знаете, что убийце около тридцати или чуть больше?
— Я этого не знаю. Это обычный возраст серийных убийц. Нужно начинать с типичного портрета, а потом дорабатывать его.
— А как насчет того, что у него есть хорошая работа или доступ к деньгам?
— В течение недели он совершил два двойных убийства на противоположных побережьях. Бродяги или автостопщики так себя не ведут, они обычно совершают убийства не в столь отдаленных друг от друга местах.
— Понятно. А это?
Мочли показал на слова на доске: «Тип: неизвестен».
— Это самая большая проблема. Обычно мы делим убийц на организованных и неорганизованных. Первые следят за местом преступления и своими жертвами. Они умны, социально адаптированы, обладают сексуальным опытом. В качестве целей они выбирают посторонних людей, скрывают трупы. Вторые же знают свою жертву, действуют внезапно и спонтанно. Совершая преступление, они не испытывают никакого стресса, обычно имеют низкую профессиональную квалификацию и бросают тела на месте убийства.
— И?
— Так вот, если кто-то убил Торпов и Уилнеров, у него есть черты как организованного, так и неорганизованного убийцы. О стечении обстоятельств не может быть и речи, он наверняка знал погибших. Несмотря на это, он оставил тела на месте преступления, как неорганизованный убийца. И при этом на месте убийства идеальный порядок. Подобная непоследовательность бывает крайне редко.
— Насколько?
— Я никогда не встречал подобных серийных убийц.
«Не считая одного», — произнес голос у него в голове.
Лэш поспешно приказал ему замолчать.
— Если мы сумеем установить личностный профиль преступника, — продолжал Лэш, — мы сможем сравнить его с базой данных по убийствам, поискать сходство. А тем временем не подумали ли вы о том, чтобы взять под контроль оставшиеся четыре суперпары?
— По очевидным причинам непосредственное наблюдение мы вести не можем. И не будем способны обеспечить им надлежащую защиту, пока не узнаем, что, собственно, происходит. Но мы уже послали своих людей.
— Где находятся остальные?
— В разных частях страны. Ближе всего живут супруги Коннелли, к северу от Бостона. Я скажу Таре, чтобы она передала вам краткие отчеты о них.
Лэш медленно кивнул.
— Вы действительно уверены, что она подходящий человек для работы со мной?
— Почему вы спрашиваете?
— Мне кажется, я не нравлюсь ей. Или она занята другими делами, которые ее отвлекают.
— У Тары сейчас тяжелые времена. Но она самая лучшая. Не только потому, что она главный специалист по безопасности — что дает ей доступ ко всем системам, — но и потому, что она единственная в этом отделе, кто раньше занимался разработкой программного обеспечения для фирмы.
— Если так…
Зазвонил мобильный телефон директора. Тот поспешно поднес аппарат к уху.
— Мочли. — Он послушал ответ. — Да, конечно. Прямо сейчас.
Он убрал трубку.
— Звонил Сильвер. Он хочет с нами встретиться, и немедленно.
21
День стал угрюмым и пасмурным, так что за дверями лифта предстала совершенно другая картина по сравнению с той, что Лэш видел накануне. Лишь несколько хрустальных люстр рассеивали полосами света царящий в холле мрак. За окнами простирался серый бетонный пейзаж. Перед ними стояла музейная коллекция думающих машин — темные силуэты на фоне пасмурного неба.
Ричард Сильвер стоял у окна, заложив руки за спину. Услышав звонок, извещающий о прибытии лифта, он обернулся.
— Кристофер, — сказал он, пожимая руку Лэшу. — Рад снова видеть вас. Хотите чего-нибудь выпить?
— С удовольствием выпил бы кофе.
— Сейчас сделаю, — сказал Мочли, направляясь к встроенному в один из книжных шкафов бару.
Создатель «Эдема» показал Лэшу на место за тем же столом, за которым они сидели днем раньше. Журналы и газеты исчезли. Сильвер подождал, пока Лэш сядет, а потом расположился напротив него. На нем были вельветовые брюки и черный кашемировый свитер с закатанными по локоть рукавами.
— Я много думал о том, что вы говорили вчера, — сказал он. — Вы считаете, что эти смерти не самоубийства. Мне не хочется верить в это, но, полагаю, вы правы.
— Другой возможности я не вижу.
— Нет, я не это имел в виду. Речь о ваших словах насчет того, что так или иначе в этом замешан «Эдем». — Сильвер с тревогой посмотрел куда-то вдаль. — Я заперся в этой своей башне из слоновой кости, слишком занятый своими исследованиями. Меня всегда больше интересовала чистая наука, нежели ее практическое применение. Попытаться сконструировать машину, которая может самостоятельно мыслить, учиться и решать задачи, — вот что для меня всегда было важнее всего. Род этих заданий меня интересовал намного меньше, чем сама способность к их выполнению. Лишь когда возникла идея создать «Эдем», я лично включился в эту работу. Наконец-то появилась достойная Лизы задача — приносить людям счастье. И тем не менее я не вмешивался в повседневный ход событий. А теперь вижу, что это было моей ошибкой.
Сильвер замолчал и снова посмотрел на Лэша.
— Сам не знаю, зачем я вам рассказываю об этом.
— Говорят, что мое лицо располагает к откровенности.
Создатель «Эдема» негромко рассмеялся.
— Так или иначе, в конце концов я решил, что если в чем-то и не участвовал в прошлом, то могу сделать это сейчас.
— В смысле?
Вернулся Мочли с кофе, и Сильвер встал.
— Пойдемте со мной.
Он повел его в дальний угол холла, где стеклянные окна, занимающие три стены, встречались с заполненными книгами шкафами четвертой. Здесь Сильвер собрал музыкальные экспонаты своей коллекции: органолу «фарфиса-комбо», меллотрон и модульный синтезатор Муга с множеством проводов и низкополосных фильтров.
Сильвер повернулся к Лэшу.
— Вы говорили, что убийца, вероятнее всего, один из отвергнутых кандидатов.
— На это указывает его профиль. Шизоидная личность, которая не в силах примириться с отказом. Значительно меньше вероятность того, что убийца выбыл из программы, после того как был принят. Или был одним из клиентов, не нашедших партнера за пять циклов.
Создатель «Эдема» кивнул.
— Я поручил Лизе просмотреть все доступные данные кандидатов и найти аномалии.
— Аномалии?
— Это довольно трудно объяснить. Представьте себе, что вы создаете виртуальную топологию в трех измерениях, а потом заполняете ее информацией о кандидатах. Затем проводите компрессию данных и сличаете их, примерно так же, как то сравнение аватаров, которым Лиза занимается постоянно, только наоборот. Видите ли, наши соискатели прошли психологическое обследование, поэтому все они должны умещаться в четко обозначенных рамках. Я искал кандидатов, поведение или личность которых выходят за пределы этой нормы.
— Девиантов, — подсказал Лэш.
— Да. — Лицо Сильвера приобрело страдальческое выражение. — Или людей, поведение которых не совпадало с проведенной оценкой.
— Как вам удалось столь быстро проделать все это?
— Не мне. Я только объяснил Лизе суть задачи, а она сама разработала метод ее решения.
— Используя результаты обследования соискателей?
